Антон Требунский - Ганза. Книга 1

Я прошел в кабинет и остановился у большой карты Европы, расстеленной на одном из столов. Территория Священной Римской империи германской нации была окрашена в красный цвет. Булавки, что были воткнуты в карту, обозначали расположение войск и основных опорных пунктов воюющих сторон: протестантской Евангелической унии, булавки которой были синего цвета, и Католической лиги, окрашенной в черное. Не считая можно было заметить, что числом черные в несколько раз превосходили синих. Каждый город имел свою булавку, цвет которой зависел от его принадлежности к одной из сторон. Только пять городов империи не имели булавок — это были города Ганзы, вольные имперские города. Составляющие вместе один из сильнейших торговых союзов в Европе, эти города — а в одном из них я сейчас находился — были достаточно сильны, чтобы диктовать свои условия королям, графам, курфюрстам и прочим мелким и крупным владыкам. В руках Ганзы находились нити, управляющие всей торговлей в Европе, а в особенности — торговлей с Московией.

Мой отец побывал по заданию Ганзы в Московском царстве, написав несколько крупных отчетов о своем путешествии. Это было еще до Второй Ливонской войны, в которой уже участвовал и я. Карьера и определенного рода известность, достигнутая моим любезным и скорее всего покойным родителем, помогла мне занять нынешнее мое положение в военных силах Союза.

Мастер Зольгер поднялся мне навстречу со своей обычной, ничего не значащей улыбкой, специально приготовленной для гостей:

— Доброго вам дня, Дитрих, — он обошел свой рабочий стол и приблизился ко мне. Ростом он был чуть повыше меня, но зато худой — словно его состояние не позволяло ему питаться ничем дороже пустой похлебки из чечевицы. Поправив черный бархатный дублет, отороченный по воротнику куньим мехом, единственный символ его настоящего положения, он подошел к карте Европы и встал рядом со мной.

— Рад видеть вас, мастер Зольгер. Я просто жажду услышать, что послужило причиной такого безотлагательного вызова в столь дождливый день?

Он проигнорировал мой тон. И скривил губы, точно слова, которые он намеревался произнести, были кислыми, как лимон:

— То, что вы сейчас услышите, капитан… В общем, это еще не стало достоянием общественности. Три дня назад войска Кристиана IV вторглись на территорию Священной Римской империи. Сожжены несколько пограничных деревень, осажден Киль. Основные силы датчан продвигаются на юг. Может быть, вас требуют в Бремен именно в связи с этим. Возможно, позже Верховный Магистрат отзовет и всю роту.

Города Ганзы были неприступными твердынями, отстроенными за полтора века владычества на Северном и Балтийском морях. Я не мог себе представить, какая армия нужна была, чтобы взять штурмом Бремен, Гамбург или Любек.

Разве что только предательство или несравненный полководческий талант могли угрожать спокойствию Союза. Договоры с императором Фердинандом II — австрийским эрцгерцогом из дома Габсбургов — обеспечивали Ганзе надежную защиту со стороны суши. А флот вольных имперских городов сам мог представлять угрозу для побережья враждебно настроенных государств.

— Кристиан осмеливается угрожать Ганзе? — я только сейчас осознал смысл слов мастера. — Торговля Дании существует до сих пор исключительно из-за поддержки Союза! С его стороны такая война — чистейшее безумие.

Мастер Зольгер равнодушно пожал плечами, словно то, что я говорил, мог опровергнуть и десятилетний ребенок:

— Прибывший вчера посланник из Бремена доставил мне несколько распоряжений от Верховного Магистрата. Среди прочих — письмо от мастера Боля, чтобы вы, без своей роты, как можно быстрее прибыли в Бремен, ожидая дальнейших указаний.

Мастер Иероним Боль был главою Верховного Магистрата Ганзы. Я искренне уважал этого человека и испытывал к нему большую симпатию. Когда мой отец пропал без вести в одной из очередных своих авантюр, мастер Боль устроил меня в ганзейскую военную академию города Бремена. Известность моего родителя сыграла мне тогда на руку, так что уже в двадцать лет я был лейтенантом в Черной ганзейской мушкетерской роте. А еще через пять лет я получил чин капитана и собственную роту, Серую, которой командую и поныне. Командующий вооруженными силами Ганзы мастер Ульрих Дункель называл ее одним из лучших воинских подразделений, когда-либо служивших Союзу.

— К сожалению ряд нерешенных дел не позволяет мне отправиться в Бремен вместе с вами, капитан. Я бы охотно предпочел ваше общество своей обычной охране, — говорил тем временем мастер Зольгер. — Но увы… Я покину город только послезавтра. Вам же настоятельно рекомендую отправится в путь прямо сейчас.

Он прошел к своему столу, покопался там, и извлек на свет расшитый золотом кошель с гербом Бремена.

— Вот деньги, которые мастер Боль передал для вас. Вам, возможно, понадобятся средства на дорожные расходы, — он отдал кошель мне.

Поблагодарив его и известив, что отправлюсь в Бремен немедленно, я вышел из здания ратуши и вскочил на коня. Направив его в сторону главных городских ворот, я проверил как ходит в ножнах меч, не промокли ли пистолеты и обе пороховницы. Удостоверившись, что все мое снаряжение в порядке, я плотнее запахнулся в плащ, накинул капюшон, спасаясь от дождя, и пришпорил лошадь.

Дождь превратился в ливень и городские улицы опустели.

Земли империи были истерзаны войной. К северу от тракта, должно быть, пролегал фронт. Время от времени я замечал вдалеке отряды пикинеров, легкой конницы или рейтаров, направляющихся туда под командованием какого-нибудь протестантского князька или, наоборот, одного из генералов Католической лиги. Зная нравы солдат и их командиров, я не стремился приблизиться к ним, а тем более не пытался завязать с ними беседу, избегая подобных встреч.

Утром второго дня я присоединился к небольшому купеческому каравану всего в три повозки, хозяин которого намеревался поселиться в Бремене и вез с собой весь свой скарб. Звали его Франц. Он был несказанно рад, когда я сообщил ему о том, что поеду в город вместе с ним. Наверное, он ожидал, что в случае нападения на караван я буду защищать его рваное тряпье и пыльные горшки, вкупе с его жизнью. Я не собирался этого делать — в конце концов на это у него была охрана.

Трое здоровых детин, вооруженные мушкетами и носящие огромные тесаки на поясах, неприветливо поглядывали на меня. Доспеха на них не было, только толстые кожаные жилеты. Они были отвратительного желто-коричневого цвета, заляпанные грязью и похлебкой. Редко выдавались моменты за всю дорогу, когда я видел одновременно всех троих трезвыми.

Я поинтересовался, откуда родом торговец.