Энн Бенсон - Дневник черной смерти

— Опять лазил на то дерево? По-моему, я велел тебе прекратить это безобразие…

— Но, отец, я видел солдат! — не обращая внимания на брань отца, закричал мальчишка. — На конях, прямо рядом с деревней. Они долго были там, но потом повернули и ускакали, когда увидели наш знак. Я слышал, что они говорили…

Блэкуэлл-старший поставил на землю ведро и сказал уже не так сердито:

— Ну, тогда выкладывай.

— Только не бей меня, пожалуйста…

— Буду бить, если вздумается. А теперь говори.

Мальчик одним духом выпалил, что слышал, и замер перед отцом, нервничая и ожидая его реакции. Прошло некоторое время, прежде чем отец заговорил; сейчас его голос звучал еле слышно.

— Ступай, займись своими делами и ни слова об этом. Сделаешь, как я сказал, тогда, так и быть, не стану тебя колотить.

— Хорошо, отец!

На телеге осталось всего несколько рулонов ткани, остальные уже разобрали в других деревнях. Впряженные в повозку два крупных жеребца проявляли явные признаки усталости от долгой скачки. Это была завершающая часть поездки, и сердце возницы забилось быстрее, когда он проскакал мимо черного флага. Ему было сказано ждать портного на краю кладбища, хотя он не понимал, почему товар нельзя привезти прямо в деревню, как это происходило в других местах.

Сквозь туман он разглядел впереди фигуру человека и обрадовался, что сможет уехать домой еще до наступления ночи. Он замахал рукой, ему ответили тем же. Портной торопливо приближался сквозь туман, и у возницы по спине пробежала дрожь — таким призрачным и зловещим было это зрелище.

Рулоны сняли с телеги; от грубой мешочной ткани, в которую они были завернуты, исходил обычный неприятный запах. Мелкие волокна ткани взлетели в воздух, и портной несколько раз оглушительно чихнул. Испуганные непонятным шумом, птицы с громким щебетанием слетели с верхушек деревьев. Поднятая ими какофония звуков отвлекла людей, и они не заметили маленьких черных крыс, соскочивших с задней части телеги и метнувшихся через лес к Эйаму.

Возница протянул портному накладную, тот быстро проглядел ее.

— До нас дошли слухи, что «черная смерть» все еще бушует в Лондоне, — с бледной улыбкой сказал он. — Рулоны не заразные, надеюсь…

— Нет, Господь хранит нас, — ответил возница, — хотя мне, конечно, неизвестны все Его намерения. — Он с пониманием улыбнулся портному. — Я видел ваш черный флаг. Интересно, с какой стати ты спрашиваешь меня, не заразные ли рулоны, если в твоей собственной деревне чума?

Он протянул портному перо; тот взял его, нервно оглянулся по сторонам и накорябал свою подпись на накладной. Они коротко поклонились друг другу, портной подхватил рулоны и заторопился в деревню. Возница проводил его взглядом — у портного были кривые ноги, что особенно бросалось в глаза, когда он сгибался под тяжестью ноши. Потом возница развернул коней и — слава тебе, господи! — затрусил обратно в Лондон.

Обдумывая рассказ сына, Блэкуэлл подхватил ведро и снова стал кормить свиней. Бросая в загон зерно горсть за горстью, он размышлял, что делать с неожиданным «подарком», свалившимся на его голову благодаря сыну. Рассказать постояльцам, что ему известно, кто они такие — по крайней мере, женщина, — и вытянуть из них то, что они в состоянии заплатить? Или держать язык за зубами, и пусть себе едут, куда они там собираются? Они производят впечатление приличных людей. Отец, правда, слишком серьезен, но молодая женщина очень милая. Красивая и — если правда то, что подслушал мальчишка, — невеста какого-то знатного господина.

Большую часть утра он ломал голову над возникшей дилеммой, но так и не пришел ни к какому выводу. День проходил как обычно — в трудах и заботах.

Во второй половине дня Блэкуэлл наткнулся во внутреннем дворе на Алехандро. Тот точил маленькое лезвие, какого Блэкуэллу до сих пор видеть не доводилось. Кивнув в знак приветствия, он заметил:

— Какой необычный нож.

— Действительно. — Алехандро поднял лезвие, чтобы Блэкуэлл мог рассмотреть его получше. — Называется скальпель.

— А-а… Для чего он нужен?

— Резать мягкое, вроде, ну, скажем… плоти.

Блэкуэлл удивленно открыл рот.

— Тогда вы правильно делаете. Кому охота, чтобы его кромсали тупым ножом?

Алехандро улыбнулся и вернулся к своему занятию. Поняв, что беседа на тему скальпеля исчерпана, Блэкуэлл сообщил:

— Сегодня утром мой сын забрался на дерево.

— Юность — счастливое время, когда так и тянет делать подобные вещи. К тому же сверху можно увидеть много интересного.

Какое-то время Блэкуэлл молча смотрел, как Алехандро затачивает свой инструмент. Но в конце концов не выдержал.

— Мой сын с ветки кое-что видел… и слышал.

Алехандро убрал скальпель в кожаный футляр и поднял на Блэкуэлла взгляд.

— Да?

— Много чего.

Алехандро сунул футляр в кармашек на поясе.

— По-видимому, меня должно заинтересовать, что именно он видел и слышал.

— Он видел отряд людей короля на отдыхе. Уверял, что они его не заметили.

— Надо полагать, он умеет таиться.

— Ну, я неплохо натаскал его… Он слышал разговор о сбежавшей из Виндзора молодой женщине. — Говоря все это, Блэкуэлл не сводил с Алехандро пристального взгляда. — Сбежавшая невеста, так он расслышал. Принцесса.

— Надо же! Бедный жених.

— Это уж точно. — Блэкуэлл посмотрел в глаза Алехандро. — Может, во время своего путешествия вы что-нибудь слышали об этом деле?

— Нет. Ни слова. — Алехандро снова вытащил из футляра скальпель и, как бы проверяя его остроту, крест-накрест разрезал зернышко. — Я бы рассказал вам, если бы слышал, раз это так вас заинтересовало.

Мужчины замерли, глядя в глаза друг другу и как будто проверяя, кто окажется выносливей.

Отряд Шандоса раскинул лагерь в часе езды от чумной деревни — Эйама, согласно дорожному знаку. Старому воину было не по себе, когда они объезжали деревню, и он обрадовался, когда поселение осталось позади.

И все же даже в лесной чаще, вдали он опасного места, он больше не чувствовал себя в безопасности. Завтра поутру они встанут пораньше и будут искать след еще день, хотя Шандос был уверен, что это пустая затея. Возможно, размышлял рыцарь, если бы ранние годы девушка провела рядом с Эдуардом, ее сердце не ожесточилось бы так против него. А теперь с этим ничего не поделать, вообще ничего.

После их странного напряженного разговора Алехандро больше всего хотелось убраться подальше от Блэкуэлла. Он пошел на кухню, надеясь застать там Кэт, но миссис Блэкуэлл сказала, что девушка ушла искать лечебные травы.

— Она, скорее всего, на краю кладбища, прямо за церковью.

Он пошел по деревне, стараясь держаться в тени и прислушиваясь к разговорам в надежде выяснить, слышали ли другие жители что-нибудь о солдатах или, может, видели их. Однако все было как обычно, ничто не внушало тревоги.