Анна Овчинникова - Друг и лейтенант Робина Гуда

Когда на тебя обрушиваются семьдесят килограммов, упакованных в твердое железо, поневоле на несколько секунд перестаешь дышать и соображать. С хрипом втянув в себя воздух, я мотнул головой и сквозь карусель разноцветных пятен перед глазами увидел стремительно опускающийся на меня длинный кинжал.

Лезвие почти ударило меня в лицо, но я перехватил руку де Молара, извернулся, и мы поменялись местами. Может, норман и был натаскан на драку с применением холодного оружия, но он понятия не имел о борьбе в партере, поэтому вскоре я уже лежал на противнике боком, нажимая левым предплечьем ему на грудь. И все-таки мне здорово досталось при падении этого бугая... Каждый вдох отзывался болью в груди, поэтому, как я ни стискивал запястье де Молара в попытках отвести лезвие, теперь направленное мне в горло снизу вверх, я никак не мог победить в этом отчаянном армрестлинге.

Мы сражались за кинжал, рыча русские и французские ругательства, как вдруг сверху раздалось хлопанье крыльев, резкий клекочущий крик, и на лицо нормана рухнула растрепанная пестрая фурия. Сокол Катарины пустил в ход одновременно когти и клюв, в мгновение ока превратив физиономию де Моллара в кровавые клочья.

С жутким криком командир наемников схватил терзающую его бестию, но тут рядом раздался еще один дикий неистовый клич, и тонкая рука, подхватив кинжал де Моллара, вонзила длинное лезвие в горло нормана над кольчужным воротником.

Несколько секунд спустя командир наемников был мертв, как буква закона, а потрепанный сокол с трудом взлетел и опустился на плечо своей хозяйки...

Я вскочил на ноги, озираясь в поисках остальных противников... Но о них можно было уже не беспокоиться.

Неподалеку перегнувшийся с лошади Ричард Ли вытаскивал свой меч из груди распростертого на спине наемника, Мач обшаривал карманы нормана, схлопотавшего арбалетную стрелу; за поясом мальчишки торчал окровавленный нож.

Убедившись, что мы остались победителями на поле боя, я повернулся к Катарине, которая поглаживала встрепанного сокола, но при этом смотрела на меня. Рыжие волосы девушки казались сейчас еще ярче по сравнению с ее мертвенно-бледным лицом, синие глаза потемнели до черноты.

— Джо-он... Ты цел? — странным, колеблющимся голосом спросила Катарина.

Я кивнул и шагнул к ней, боясь, что она потеряет сознание, — такой у нее был вид. Но дочь крестоносца не упала в обморок. Успокоив сокола, убедившись, что с ним и со мной все в порядке, она взглянула на распростертого у ее ног де Моллара — и плюнула на его труп.

НОЧЬ БАНЬШИ

— Выпей, — Кеннет Беспалый протянул Мачу жестяную кружку.

Сын мельника принял ее слегка дрожащими руками, осушил одним глотком и придвинулся ближе к огню. Он и так сидел, чуть ли не вплотную к костру, но мальчишку до сих пор трясло, хотя день был очень теплым.

— ...Моллар орал так, что я услышал его аж с другого конца деревни, — отдышавшись, продолжил рассказ Мач. — Он вопил, что сдерет живьем кожу с мельникова щенка, если я не... не покажу ему, где прячутся шервудские ублюдки. Я хотел дунуть на старый выгон, но за мной увязалась проклятая соседская шавка... И норманские скоты меня увидели.

— С Молларом было только двое? — ломая в пальцах хворостинку, спросил Робин Гуд.

— Д-да... Раньше-то они заявлялись к нам большими компаниями, но, если начинали меня трепать, все соседи божились, что я никуда не отлучался из деревни аж со дня Святого Брендана[26]. Ну, тогда мне давали пару подзатыльников и отпускали... Только сейчас, похоже, Моллар и впрямь собрался вытряхнуть меня из шкуры, я сразу увидел, что он не шутит...

— Он наверняка не шутил, — Робин швырнул изломанную веточку в огонь. — Ли сказал — шериф дал командиру наемников пинка под зад. А вот если бы Моллар поймал наконец хоть одного из шервудских «волков», может, ему и удалось бы вернуть себе теплое место. Но теперь все его заботы закончились, и пусть черти подыщут ему в аду местечко еще пожарче!

— Свято место пусто не бывает, — хмуро проворчал Кеннет Беспалый. — Раз Моллар мертв, шериф начнет искать нового командира наемников. И как знать, кого он откопает? Может, мы еще добрым словом помянем гнусавого руанца, который только и знал, что шляться по питейным домам!

— А пока шериф отыщет головореза ему на смену, ублюдки-норманы будут рыскать по всей округе, как одичавшие псы без вожака...

Мач шмыгнул носом и встал, прервав мрачные пророчества Дикона.

— Мне пора возвращаться. Папаша взбесится, если я не вернусь к закату!

— Ты что, сдурел? Хочешь снова побегать наперегонки с наемниками? — воскликнул Вилл.

— Я должен быть дома до темноты, — упрямо блестя глазами из-под копны соломенных волос, заявил Мач. — Не то отец с меня шкуру спустит почище самого де Моллара!

— Ладно, иди, — нехотя кивнул Робин Гуд. — Но держи ухо востро и, если что, дуй обратно, понял?

Сын мельника кивнул, ухватил кусок хлеба из-под рук Барсука, который нарезал ковригу к ужину, и растворился в темнеющем лесу.

Локсли проводил его взглядом, встряхнулся и повернулся ко мне со знакомой бесовской улыбкой на губах.

— Ну а теперь расскажи поподробнее, Джон, как дочка рыцаря помогла тебе расправиться с де Молларом! Я-то думал — ты в случае чего защитишь благородную девицу, а на деле, значит, все вышло наоборот?

Я не купился на подковырки.

— Разрази меня гром, если я знаю, почему она так поступила! — честно и задумчиво откликнулся я. — Лучше ты объясни наконец — почему тебе приспичило отправить меня с нашими кредиторами в Йорк?

— Что ж тут непонятного? Я так и знал, что прогулка поможет тебе покорить сердце юной леди! «Девушка просто не сможет не влюбиться в такого видного парня, как наш Джон, — подумал я, — дай им только случай получше узнать друг друга!» И ведь так все и случилось, верно? Катарина без памяти в тебя влюбилась, иначе не рискнула бы ради тебя своим драгоценным соколом! Теперь остается лишь надеяться, что сэр Ли не станет препятствовать счастью единственной дочери. А когда вы с Катариной сыграете свадьбу, ты получишь в приданое замок Аннеслей... Неплохо будет завладеть такой берлогой, верно, парни? Уж оттуда нас не выкурят ни стражники шерифа, ни все его наемники!

Аутло, как всегда, с энтузиазмом поддержали треп Робина, ответив россыпью перченых шуточек...

Позволив им вволю строить планы насчет моей грядущей свадьбы, я лег на спину и уставился в темно-синее небо, на котором начали проступать первые звезды.

«Волчьи головы» могли веселиться сколько угодно, еще пару дней назад я сам бы расхохотался при одной мысли о возможности своей свадьбы с высокомерной дочерью крестоносца... Пару дней назад — но не сейчас. Сейчас я никак не мог избавиться от образа девушки с кинжалом в руке, глядящей на меня огромными испуганными глазами. Катарина без колебаний прирезала человека, чтобы меня защитить... И я чувствовал, что готов проделать ради нее то же самое, в любую секунду.