Андрей Мартьянов - Посредник

– Я уже слышал похожую версию, – кивнул Славик. – Третья сила. Кто?

– Это хотели бы выяснить не только мы с вами. Некто хорошо разбирающийся в нашем ремесле и обладающий достаточными амбициями для того, чтобы бросить вызов всем нам. Понимаете, всем . Аргус может погибнуть от банальной случайности здесь или на той стороне , умереть от сердечного приступа, попасть под машину, отравиться несвежими шампиньонами наконец! Но никто из посвященных в наш общий секрет не поднимет руку на… Своих. Нас слишком мало, это во-первых. Во-вторых, некоторые обязательные правила не нарушались и при Гитлере, когда значительная часть западноевропейских Дверей находилась под наблюдением спецгрупп СС и «Анненербе» – субординация и профессиональная этика ведомством Гиммлера и Гейдриха в целом соблюдались. Они отлично знали, что я присматриваю за тремя Дверьми в Вадуце, Оберсдорфе и Шварцвальде, просили о консультациях, однако не трогали и не настаивали…

– Вы сотрудничали с национал-социалистами? Видел вашу фотографию с рейхсминистром вооружений Альбертом Шпеером.

– Сотрудничал? Чересчур громко сказано. Общался. Как впоследствии с советскими оккупационными властями в Австрии или разведкой союзников. Аргусы стоят над политикой. Что же до господина Шпеера… Мы дружили.

– Просто дружили? – скептически отозвался Славик.

– Конечно, о «простоте» речь не идет. Впрочем, эта давняя история временно – подчеркиваю, временно – находится вне вашей сферы интересов.

«В переводе с русского на русский – не твое собачье дело, – подумал Славик. – Обнадеживает слово „временно“. Значит, старикан не видит во мне потерянного человека».

– Я скоро умру, – просто сказал Альберт фон Фальц-Фейн. – Девяносто семь лет, возраст давно ставший неприличным. Восемь месяцев в году из двенадцати провожу здесь, в клинике… Я полагал, что передам часть знаний наследнику Люды Кейлин – я любил эту женщину. Однако вы избрали другой путь и вряд ли с него сойдете. Помните, в жизни всякое случается. Придется туго – приезжайте в Вадуц. Даже если меня не станет, найдете здесь убежище и поддержку.

– У кого?

– Его имя Алоиз фон Лихтенштейн, граф Ритберг. Правящий регент княжества.

– И он тоже? – потрясенно выдавил Славик. – Здешний фюрст?

– Фюрстом является пожилой отец кронпринца, это наследник. Верно, я передал Алоизу Дверь Вадуца, она находится в замке князя. Хватит, семь десятилетий прошло… Я устал. Теперь – идите, сейчас все равно объявится доктор и попросит вас удалиться. Добрый совет на прощание: почаще оглядывайтесь. Времена наступают неспокойные. Неспокойные для нас . Интуиция меня прежде не подводила – это еще одна особенность аргусов. Прощайте, Вячеслав.

– Может быть, лучше до свидания?

– Кому – лучше? Ступайте…

– Странно. Крайне странно, – нахмурившийся брат Герард воззрился на Славика. – Среди ловчих графа Клермонского нет человека по имени Арман д’Эраль. Редкая гасконская фамилия, а вовсе не французская – иностранцу на слух покажется, что фамилии Юнусов или Джебраилов русские, хотя на самом деле это неверно. Так же и здесь: француз сразу отличит южан из Лангедока, Наварры или Гаскони. Получается, ваш неожиданный знакомец назвался фальшивым именем – вероятно, дополнительная проверка… Как он выглядел? Опишите в точности.

Известия, доставленные Славиком в Сен-Жан, огорошили не только Ивана с братом Герардом, но и всех парижских посредников, к вечеру собравшихся в резиденции Священного Трибунала. Непосредственно на месте событий работали шесть медиаторов, каждый из них был заброшен в историческую реальность многими годами ранее – кроме уже помянутых шевалье де Партене и Герарда Кларенского на встрече присутствовали королевский сержант Гуго де Кастро, торговец книгами Джакомо ди Медиолано, владевшей лавкой неподалеку от Сорбонны, клирик церкви Нотр-Дам де Шанз брат-бенедиктинец Лаврентий Шартрский (на него была возложена ответственность за Дверь в подвале церкви) и представитель купеческого сословия, мэтр Раймон Сент-Арай – богатый торговец шерстью, на этой стороне финансировавший деятельность медиаторов.

Ядро агентуры корпорации мсье Жоффра, люди успешно натурализовавшиеся в XIV веке и занявшие в современном обществе достойное положение. Так сказать, крепкий средний класс – в высший властный эшелон не пробьешься, а быть крестьянином или мелким ремесленником невозможно по понятным причинам: никакого влияния, социальной мобильности и свободы распоряжаться собой. Статус смерда и профессия медиатора несовместимы.

Естественно, что Славик по прибытию в резиденцию инквизиции незамедлительно наябедничал брату Герарду – вот, мол, какие коварные типы гражданской наружности бродят по вашим Парижам! И охмуряют малоопытных аргусов! Что делать?

Что делать? Преподобный, едва услышав про «ненавязчивое наблюдение» за Сен-Жан, незамедлительно вызвал одного из братьев, что-то шепнул ему на ухо и доминиканца как ветром сдуло – надо думать, сейчас начнется легкий переполох и «службе безопасности» монастыря придется попотеть, выискивая соглядатаев. Но если и впрямь попадутся, ждать милостей от брата Герарда не придется – без разговоров отправит в каземат и лично примет исповедь. Без свидетелей. Глухонемой палач не в счет.

Рассказ Славика показался его преподобию настолько важным, что он потребовал повторить его в присутствии медиаторов, явившихся на «рабочее совещание» перед грядущими бурными событиями. Допрашивал с пристрастием – как следователю Трибунала и полагается. Шрам на лице? Какой формы? Возьмите перо и пергамент, нарисуйте. Герб на одежде? Опишите. Очень плохо, что запамятовали. Постарайтесь вспомнить хотя бы несколько элементов. Что просил передать? Вот даже как?..

– Abyssus abyssum invocat, – повторил Славик. – Бездна взывает к бездне. Честно говоря, я не до конца понял смысл.

– Псалом сорок первый, сынов Кореевых, Библию надо внимательнее читать, – машинально подсказал брат Герард. – Abyssus abyssum invocat in voce cataractarum tuarum – «Бездна бездну призывает голосом водопадов твоих». Иносказательно – одно бедствие влечет за собой другое. Беда одна не приходит. Что подразумевал этот загадочный шевалье д’Эраль?

– А прежде всего – кто он такой и откуда свалился на нашу голову? – дополнил Иван. – Вы понимаете, что присутствие в исторической реальности медиатора, о котором никто из нас не имеет и малейшего представления, ставит под удар весь замысел? Кем заброшен? Срок внедрения? Потенциальные возможности и поддержка? Сказать, что мы столкнулись с серьезнейшим ЧП – значит, не сказать ничего!

– Верно, – кивнул Гуго де Кастро. – До сегодняшнего дня информации о том, что прямо здесь, у нас под носом действует конкурирующая структура, не поступало. Никаких намеков или подозрений!