Вадим Давыдов - Предначертание

Он видел – и всё понимал. Понимал, что это такое. Это проклятый мир, равнодушный до такой степени, что трепетные и ранимые души ощущают его безжалостным. Это не так, разумеется, — просто ему всё равно. Даже тогда, когда в него приходит такое чудо, как ты, Рэйчел. И свет. Наверняка они не считают тебя по-настоящему своей. И дело даже не в русской матери, не в том, что ты почти бедна, и даже не в том, что ты делаешь. Просто ты не такая, как они. Они это чувствуют. А я? Что чувствую я? Господи. Рэйчел. Если бы я мог. Если бы я имел право.

Жильё они нашли тоже – неделю промучившись в пансионе, Гурьев взвыл, так что Рэйчел, преисполнившись сострадания и мобилизовав некоторое количество своих знакомых, сняла ему просторную студию на верхнем этаже дома в районе площади Кавендиш, под самой крышей. Вот и чердак, улыбнулся Гурьев, когда они посетили его будущее жильё с ознакомительным визитом.

— Да-а, — протянула Рэйчел, обозрев «чердак». — Это же нужно ещё обставить, как следует! — И спросила с беспокойством: – У вас ещё остались деньги, Джейк?

— Не тревожьтесь, — он улыбнулся. — Кстати, вы до сих пор не предложили к оплате ваши счета, леди Рэйчел.

— Я сделаю это на днях, — она вспыхнула.

— И вы так и не представили меня до сих пор вашему брату.

— Это ещё зачем?! — удивилась Рэйчел.

— Затем, что это необходимо, — прищурился Гурьев. — Мы ведь партнёры, помните? Вы занимаетесь моими проблемами, а я – вашими.

— О каких проблемах вы говорите? — тихо спросила Рэйчел. — Я вас не совсем понимаю.

— Ему двенадцать лет, леди Рэйчел. Почему он не в Итоне? [18] Итон – привилегированный колледж-интернат для мальчиков, где проходили и проходят обучение отпрыски знатных фамилий Великобритании. Или ещё где-нибудь, где положено учиться мальчикам его круга?

— Всё-таки некоторых вещей вы определённо не знаете, — Рэйчел поджала губы. — В Итон сэр Эндрю должен отправиться осенью. А сейчас он готовится к этому. Хотя… Я не уверена, что смогу отдать Тэдди в Итон, — Рэйчел отвернулась. — Он… Собственно говоря, это не ваше дело. Я оплачиваю педагогов, и… Он очень привязан ко мне, а я – к нему, не смотря на…

Она окончательно смешалась и замолчала, кусая губы и теребя ленту на поясе. Гурьев испугался, что довёл её до слёз, заговорил поспешно:

— Этого мало, леди Рэйчел. Мальчику нужен старший товарищ, друг. Ему ведь наверняка одиноко.

— Зачем это вам? — она в упор посмотрела на Гурьева.

— Я хочу вам помочь. Я должен вам помочь. Я могу это сделать, и я это сделаю.

— И в каком качестве я должна вас ему представить? — её улыбка предвещала, что Гурьеву не удастся отделаться какой-нибудь шуткой.

— Я думаю, что мы расскажем ему правду, — он спокойно выдержал взгляд Рэйчел. — Зачем я здесь, как мы познакомились и какие у меня планы. Я уверен, ему это понравится.

А ведь он совершенно прав, подумала Рэйчел. Что бы я ни делала, как бы ни старалась, — я не способна заменить настоящую мужскую руку. Это именно то, чего так не хватает Тэдди. Всё остальное у него есть. И даже больше.

— Вам не кажется, что вы ведёте себя, как…

— Как кто?

— Как человек, который строит планы, для каковых я не подавала ни малейшего повода, — Рэйчел вскинула твёрдый округлый подбородок.

Не делай так, мысленно взмолился Гурьев. Не делай так, иначе я за себя не отвечаю. Я же живой, Рэйчел, неужели ты не видишь?! Господи. Рэйчел.

— Это просто недостаток воспитания, — обезоруживающе улыбнулся он. — У нас в России есть дурная привычка без особых церемоний лезть в душу к знакомым и не очень знакомым людям. Разве вы не слышали об этом?

— Слышала, — кивнула Рэйчел. — Но не думайте, что я собираюсь впустить вас в мою жизнь. Мы партнёры, но мои личные… взаимоотношения вас не касаются и не должны интересовать.

— Поздно, — вздохнул он.

— Что?!

— Это уже произошло.

— Вот как?!

— Да. Увы. Даже если вы сами ещё не до конца осознали это. Поехали, леди Рэйчел.

— Вы сумасшедший.

— Вероятно. Нам пора.

— Что вы себе позволяете?!

— Доверьтесь мне, Рэйчел, — тихо проговорил Гурьев, опуская ставшее уже привычным обращение «леди». — Вы ни на секунду не пожалеете об этом. Никогда, обещаю.

— Что, прямо сейчас? — явно колеблясь, пробормотала Рэйчел. — Но…

— Прямо сейчас, — Гурьев шагнул к ней и осторожно взял её за локоть. — Пока вы не передумали. Идёмте.

— Расскажите мне немного о нём, — попросил Гурьев, когда они сели в кэб.

— Что?

— Не знаю. Всё равно. Как он выглядит? Он похож на вас?

Рэйчел, вздохнув, раскрыла сумочку, вынула фото и протянула Гурьеву. Он повертел в руках твёрдый кусочек картона:

— Похож на вас. Очень. А вы на кого? На мать?

— Вот и не угадали, — улыбнулась Рэйчел. — Совершенно наоборот. — И нахмурилась: – Послушайте, Джейк. Я совсем не уверена…

— Я уверен. Я прошу вас, — что бы ни происходило, как бы ни казалось вам, что нужно вмешаться, не вмешивайтесь. Это моя работа. Ваше слово, леди Рэйчел.

— Ну… О, Боже. Хорошо. У вас есть опыт воспитания мальчиков?

— Нет. Ни у кого нет опыта, леди Рэйчел. У меня есть интуиция и я очень хорошо помню, чем дышал я сам, когда мне было двенадцать. Доверьтесь мне и ничего не бойтесь.

Это просто немыслимо, вздохнула Рэйчел. Боже мой, что же я делаю?! Он самый настоящий сумасшедший. Господи, ведь он ни на кого не похож. Не человек, а сплошная загадка. Но – он такой настоящий! Нет, это просто немыслимо, испугалась она. Это невозможно. Этот лоб, этот взгляд. И руки. Когда он дотрагивается до меня… Так редко, словно боится сделать мне больно. Боже, что же это со мной?! Я не хочу. Я так устала!

— О чём он думает? — спросил Гурьев, рассматривая через окно проносящиеся мимо автомобили. — Вы знаете?

— Знаю, — Рэйчел глядела прямо перед собой. — Обо мне. О небе. О море. Он мечтает стать морским лётчиком. Это же настоящий ужас, не правда ли? Только через мой труп.

— Зачем же так мрачно, — засмеялся Гурьев. — Отличное занятие. Для настоящих мужчин.

— Вы сами рассуждаете, как мальчишка, — она посмотрела на него с явным неодобрением.

— Это именно то, что нам сейчас требуется, — кивнул Гурьев.

Гурьев расплатился, они отпустили кэб и вошли в дом. Это был довольно большой особняк на Мотли-авеню, немного сумрачный, из типичного для этой части Лондона тёмного узкого кирпича. Многовато места для молодой женщины и маленького мальчика, подумал Гурьев. Ах, ну да, разумеется, — nobless oblige, [19] nobless oblige – положение обязывает (франц.) как же иначе.

— Как прошли сегодня занятия у сэра Эндрю, Джарвис? — спросила Рэйчел у камердинера, принимавшего её пальто из рук Гурьева.

— Граф Роуэрик только что закончил урок фехтования, миледи, — камердинер взял пальто, и, неодобрительно покосившись на гостя, который помешал ему в полной мере исполнить свои обязанности по встрече хозяйки, наклонил голову, продемонстрировав тщательно ухоженный пробор в начинающих заметно редеть седых волосах. — Учитель математики был весьма доволен успехами их милости, как и преподаватель географии.