Валерий Белоусов - Раскинулось море широко

Но вот вероятность нахождения России, после этого, в составе Антанты была бы очень сомнительна.

Разорвать сближение Франции и Англии, с одной стороны- и Российской Империи- с другой- это и была 'сверхзадача', как сформулировал бы её режиссер Общедоступного Художественного Театра Станиславский…

Ну, это была всё-таки не сама задача, а её половина… Сближение той же Франции и России очень напоминало сближение кучера и лошади…причём овсом питалась отнюдь не 'Белль Франс'- там, в основном предпочитают…лягушек? О нет. Виноградных улиток и устриц…тьфу, какая гадость. То ли дело старый добрый айсбайн или тарелка мюнхенских сосисок…

Второй и основной частью задачи- было организовать сближение России и Германии!

Что же касается Антанты- то присоединение к ней России есть противоестественное, антиисторическое развитие событий…союз с кем? с дэмократическими державами и против кого? против легитимных центральных империй…

Абсолютно не научно. Даже как альтернативный путь развития истории не может рассматриваться…

… На могучие лапы вековых сосен тихо падал огромными хлопьями синеватый в наступающих сумерках снег… В камине шипели и потрескивали ароматно тлеющие можжевеловые угли. Тяжело, маслянисто плескался в хрустальных бокалах арманьяк.

Два кузена молча смотрели на играющие за каминным экраном отблески огня.

Часы пробили полночь…

'Скажи мне, Михель- ты будешь вместе со мной, вместе с Германией?'

'Друг мой, Вилли… я очень уважаю тебя, как умного и талантливого правителя! Но я знаю, что в любой момент ты будешь думать прежде всего о СВОЁМ народе… не отнимай же у меня это право!'

'Я не понимаю тебя…'

'Да всё очень просто. Ты, я верю- испытываешь ко мне добрые чувства. Я это знаю- и весьма ценю…но думаешь ты прежде всего о благосостоянии своих подданных, и это прекрасно.'

'Михель, перестань говорить загадками!'

'Ну, какими уж тут загадками…ты посылаешь мне телеграмму- с тёплыми словами поддержки в борьбе с япошками…и тут же закрываешь глаза на торговлю твоих подданных с ними!'

Кайзер воинственно встопорщил усы…'Не думаю, что речь идёт о чём-то серьёзном'

'Да, разумеется, сущие пустяки…'

Михаил открыл лежащую на курительном столике бархатную папку с двуглавым орлом:'Так, посмотрим…Завтра пароходом гамбург-американской линии 'Самбия' пойдёт из Гамбурга японский груз в 326 полевых и 93 горных орудия, а также много броневых плит…Отправитель- фирма Крупп, Эссен…'

Канцлер мгновенно покраснел до самых кончиков ушей и гаркнул:'Бирка!'

'Яволь, мой фюрер!'

'Это…правда?'

Бирке фон Биркенау, учтиво изогнувшись, принял из рук Его Императорского Величества Михаила Александровича папку, изящно вставил монокль, перелистнул пару страниц…'Натюрлих, экселенц!' (естественно, содержимое папки не вызывало у него сомнения- ведь он сам и 'слил' давеча эту информацию одному русскому по фамилии фон Ламсдорф…)

'Как объясните?'

'Купчишки, экселенц…'

Михаил улыбнулся:'Мой камердинер так же объясняет мне, отчего дворцовые прачки бастуют- да бляди они, говорит, твоё царское величество…'

'Я посоветовал бы дать им крепкого пинка, чтобы они летели прямо в Рур…'

Операция 'Брудершафт' продолжала развиваться по намеченному в Цоссене плану…

Телеграмма Вице-Адмирала Макарова - Начальнику Главного Морского Штаба, Свиты Его Величества Контр-Адмиралу Рожественскому, 13 Февраля 1904 года?7. Милостивый Государь, Зиновий Петрович. Было бы весьма полезно устроиться получением японских газет, в которых говорится о войне. - Это мог бы сделать французский морской агент. По всей вероятности, в Токио французский агент следит за газетами, а потому мог-бы все, что интересно, вырезать и посылать в посольской почте в Париж, откуда это можно бы было переслать в Порт-Артур - ко мне. Вероятно, там есть разведчики. Даже было бы еще лучше просто высылать 2-3 наиболее интересные газеты, но чтобы пересылка делалась не просто, а через Францию, иначе японцы догадаются как нибудь, станут перехватывать газеты и будут выпускать наиболее интересные номера.

Вообще, прошу Вас, считать это дело за собой. Надо сейчас-же на что нибудь решаться и что нибудь предпринимать. Если угодно, то можно запросить Наместника, но я думаю, что у него дело это не организовано.

Что касается вопроса о соединении с возможными подкреплениями, то к этому времени можно-бы было отвлечь внимание неприятеля нападениями на различные его точки. Вообще, отзыв подкреплений будет крупным моральным ударом для нас и покажет, что мы не хотим выйти из пассивной роли, между тем как надо сделать все, чтобы перейти к роли активной, и "Бог милостив", может быть, что нибудь и удастся…

При этом препровождаю расписание моего маршрута. Там же помещена надпись, что, в случае перемены, я буду телеграфировать. Вероятно в том пункте, где я встречу Наместника, придется остановиться. С совершенным уважением и преданностью. С. Макаров.

Резолюция Начальника Главного Морского Штаба:"Прошу написать сегодня Епанчину, в связи с тем что сволочи французы отказались- чтобы он выписал на немецкое имя в Берлине две японские газеты, а оттуда переслать их нам для немедленной дальнейшей отправки, одну на английском языке и одну на японском, но непременно разные; указать отсюда - какие".

Телеграмма Наместника Е.И.В. - Командующему флотом Тихого океана Вице-Адмиралу Макарову, 13 Марта 1904 г.?604.

Управляющий Морским Министерством сообщил мне, что распоряжения о напечатании Вашей "Тактики" - сделаны. Подписал: Генерал-Адъютант Алексеев.

Телеграмма Командующего флотом Тихого океана - Наместнику Е.И.В., 24 Февраля 1904 г.?54.

Прибыл в Порт-Артур и вступил в командование флотом. ГОСУДАРЮ не доносил. Подписал: Вице-Адмирал Макаров.

Телеграмма Командующего флотом Тихого океана - Наместнику Е.И.В., 24 Февраля 1904 г.?63. В три часа дня "Ретвизан" благополучно снят с мели и введен на внутренний рейд. Подписал: Вице-Адмирал Макаров.

Из личного дневника лейтенанта Императорского Флота Японии Ичимидзу Сакаси: '… Здесь, у островов Эллиот, в 'известном месте' (именно так ответил наш Адмирал, когда некий гайджинский журналист спросил, где находится походная база Императорского Флота, блокирующая Порт-Артур), началась наша скорбная дорога. От этих бесприютных скал, расположенных в 170 милях от устья реки Ялу, на лесистых берегах которой наши младшие, глупые братцы из Императорской армии (Примечание переводчика. Именно так, иероглиф 'Армия' начертан подчёркнуто небрежно) пытались подражать Нашим Славным Победам…

Отпросившись у Адмирала, вместе с матросами, отправленными на ловлю свежей рыбы- которая изрядно пополняла наш скудный рацион, я высадился на неприветливый скалистый берег… Под неумолчные крики чаек я два часа побродил по серому, тяжёлому песку, поднялся к вершине прибережного холма- и там, среди засохшей прошлогодней травы, нашёл цветок бессмертника, который и подарил Адмиралу.