Валерий Белоусов - Раскинулось море широко

Канонерская лодка 'Уджи', под гордо развивающемся флагом Императорского Флота пересекла бар в устье Ляо-Хе, и уверенно, ничего не опасаясь, вышла на траверз города… от городской пристани отчалила шампунька с вымпелом русского МИДа… в лодке стоял, одетый в шитый золотом парадный мундир, с треуголкой в руке, консул Тидеман…

Приблизившись к канонерке, он громко и чётко произнес (по - японски): 'Вынужден предупредить господина капитана японского военного судна- вы приближаетесь к демилитаризованной зоне, находящейся под юрисдикцией Гаагской…'

Японец взмахнул зажатой в кулаке белой перчаткой. Залп из картечницы Норденфельда продырявил борт шампуньки, снёс за борт мачту с похожим на раскрытый веер парусом… захлёбываясь кровью из пробитой груди, рухнул на руки верного китайца коллежский секретарь Тидеман, 22 лет от роду…

…У Инкоу река делает крутую петлю- начиная течь почти в обратном направлении…и поэтому японцы увидели 'Сивуч' слишком поздно, чтобы среагировать…а на русский корабль передавал флагами сигналы береговой пост на Храмовом холме…

За двадцать лет службы русские комендоры стреляли только по учебным щитам… но и сейчас дистанция была - речная! Честно говоря, можно было не тратить на такое убожество дорогой снаряд главного калибра…да Стратановичу уже про консула доложили.

Русский бронебойный снаряд вошёл в японскую канонерку, как топор в фанерный ящик: аккуратно развалив её наполы…после этого 'Сивуч' дал ход, и пошёл вниз по реке, набирая скорость…прошёл через облако дыма и пара, клубящееся над кучей плавающих в воде обломков… утопающие японцы хватались за борта, а матросы миролюбиво пинками сбрасывали их назад в реку, побуждая плыть к берегу. На берегу японцев уже ждали - на правом берегу- казаки Мищенко, отрабатывавшие на них 'баклановский' сабельный удар- и этим японцам положительно везло! Потому что на левом берегу их вынимали из воды и тут же вязали гостеприимные китайцы…большие затейники!

…Встреть японцы 'Сивуча' в открытом море- всё закончилось бы легко и просто… японцы, с безопасного расстояния, не давая русским приблизиться, расстреляли бы его с кормовых углов…а потом добили бы торпедами…

Но японский командир, заболев 'болезнью красных глаз', решил поскорее дорваться до складов торгового Инкоу… Японские корабли вошли в реку- и сейчас, преодолев мелководный бар, вставали на якорь у городской пристани…палубы их чернели от вооружённых карабинами и саблями десантников в белых гетрах, радостно притоптывающих башмаками в предвкушении грабежей и насилий.

Увидав 'Сивуча', японцы радостно закричали 'Тенно Хейку Банзаааай!'- потому что ожидали увидеть на его мачте свой флаг…Выстрела они не слышали! Всё-таки ветер, в другую сторону, пять баллов…высокий берег, опять же.

А тут как раз русские носовое перезарядили… Русский снаряд, неторопливо вращаясь, аккуратно врезался прямо в броневой пояс 'Цукиши' на левом крамболе… на дистанции 2975 метров пробиваемость- равна половине калибра снаряда. Пробил он пояс, пробил угольную яму, пробил котёл, изменил траекторию, пробил переборку, снёс с фундамента паровую левую машину…поблукал слегка по низам, дырявя переборки одну за другой… куда-то зарылся… успокоился… улегся на нижней палубе, как поросёнок… стал, остывая, потрескивать… взорвался, меланхолично так…

У трубы 'Цукиши' вырвался к серым небесам столб ярко-белого пара- как будто ударил кипящий камчатский гейзер.

'Сивуч' чуть дал право руля- чтобы пустить в ход кормовое орудие…

И в эту минуту на него пошли в атаку японские миноносцы…

Семь торпед было выпущено - на такой дистанции было невозможно промахнуться! И японцы не промахнулись!

Две торпеды врезались в берег, одна торпеда застряла на речном дне, две торпеды поразили 'Атаго', которая тут же стала тонуть, одна торпеда попала в миноносец 'Хибари', тут же взорвавшийся, как китайская новогодняя петарда, а последняя торпеда, пройдя мимо 'Сивуча', который в этот момент нанизал своим шпироном миноносец 'Хато', вскрыв его по всей длине как консервную банку, всплыла и мирно закачалась у русского борта…сжатый воздух что-то быстро кончился.

Преследуемый яростным лаем японских скорострелок, горящий 'Сивуч', со сбитой стеньгой бизань-мачты, лежащей поперёк борта, прорвался в открытое море…и стороночкой, по мелководью, по-над мелями, за рифами, пошёл себе неторопливо в Артур…

… 'Поебать мой лысый череп!- воскликнул капитан первого ранга Кроун, блокированный японцами в Шанхае - Чем наш 'Маньджур' хуже 'Сивуча'?

Телеграмма Кайзера 'Угроза Войны!' не стала для губернатора Циндао руководством к действиям…потому что ещё до её получения фон Мюкке предпринял кое-какие шаги…

А шаги были такие… При входе в бухту Кяочао был немедленно установлен дозор из сторожевых кораблей, а на границе концессионной территории, помимо штатного наблюдения китайской жандармерии, было введено патрулирование разъездов от 3-го морского батальона, распорядительным порядком были отменены все отпуска и телеграммами отозваны офицеры, находившиеся в командировках. Начальнику 'Восточно-азиатского морского отряда', который со времён Боксёрского Восстания охранял немецкое посольство, было приказано незаметно оттянуть свои части из лагерей к местам постоянной дислокации (Пекин и Тяньцзинь) и держать их в готовности.

Вообще, подготовительные мероприятия коснулись всех областей деятельности как концессионных предприятий, железной дороги, порта, города, крепости, флота, так и всех германских подданных и отдельных воинских частей, находившихся на территории Китая.

Особенно важен был Пекинский отряд- составлявший около 10% численности невеликого немецкого гарнизона… шутка ли- три роты, полтысячи матросов и два десятка офицеров, при двух вьючных пулемётах 'Шварцлозе' и трёх 150-мм гаубицах… но вот как его перебросить в Циндао? Странный вопрос - на поезде…

… 'Уа-а-а-ау!'- печально вскрикнул паровоз, и выпуская клубы пара, резко сбавил ход… Заскрипели тормоза… Станция Тяньцзинь, Тяньцэинь-Пукоуской железной дороги…

На низком, замощённом камнем перроне, сухопарый, прямой- точно палку проглотил- английский майор Томпсон - в хаки и чернявый, носатый, похожий своими тонкими и длинными усами на навозного жука- француз Делоне, в синем, с красными шароварами, мундире…союзники…

Командир отряда капитан фон Браухич спрыгнул с подножки первого вагона, оправил фельдгау, так, что на кителе- ни морщинки, заправил в левый глаз монокль - хоть зрение имел превосходное… чеканным прусским шагом приблизился к офицерам… Чётко отсалютовав, задал абсолютно бессмысленный вопрос - так как ответ знал заранее:'Чем обязан,майне херрен?'