Алекс Морту - Чорный Властелин

Вроде бы я живой… Да, точно живой. Чтобы я ещё раз пошёл в грозу выносить мусор, да имел я в рот такие блинчики. И благоверная моя, 'завтра мусорный день, завтра мусорный день', ух ты, да не утонули бы мы в мусоре за два дня. А сейчас ещё платить за госпиталь. Мда. Нехило меня долбануло, но руки-ноги чувствую, значит должно быть всё в порядке. Жарковато только. Пора открывать глаза…

Что то здесь не так. Потолок белый, светло… нет кондиционера. Явно не госпиталь, да и не дома я. Что за хрень?

— ТВОЮ МАТЬ! … … …

…Сердце понемногу успокаивалось. Я тупо смотрел на свои руки и в голове крутилась единственная мысль: ненавижу две вещи — расизм и негров. Мои руки были чёрные. Я был негр. Нет, без шуток, натуральный негр. Лапы чёрные, ногти плоские, ладошки розовые. Мама, я сбрендил?

Подозреваю, что если бы я не был большим любителем фантастики, альтернативок и историй о попаданстве, то крыша у меня съехала бы 'прямо тут и прямо щас' как говорила моя бывшая подруга из Одессы. Американские психологи называют пять ступеней, через которые проходит сознание человека попавшего в шокирующую ситуацию. Думаю врут, так как у меня была одна — глубочайшее охренение.

Из ступора меня вывело появление толстой черномазой морды, восторженно мне что-то лопочущей.

— Принц Ягба Цион, ты пришёл в себя! — Каким то образом бормотание раскормленного негра сложилось у меня в голове в нормальный русский язык.

— В …ду я пришёл а не в себя. Где я? — Я всё ещё не оправился от глубокого ох…ренения, а когда я не в себе, я матом не ругаюсь, я на на нём разговариваю.

— Принц, ты в монастыре Истифана на озере Хайк. Две недели назад ты упал с коня во время охоты, мы боялись что господь заберёт тебя к себе. Я немедленно извещу Негуса Нагаст о том, что ты пришёл в себя! — Толстяк дёрнулся к двери.

— Стоять! — Толстяк замер.

Мысли скакали в голове. Принц — это охренеть. Но я негр! Где я вообще! Где моя жена, ребёнок, дом? Бляаа… Имя мне ничего не говорило, но вот… Негуса Нагаст… по моему это… Эфиопия? Я присмотрелся к толстяку. Он был не молод и одет в робу до пола. Комната была довольно просторной, с плоскими стенами и потолком. Стекла в окне не было и из него поддувал тёплый ветер. За окном виделась вода и далёкий берег. Ничто из этого мне не давало подсказок о том, где я и когда я.

— Ты вообще кто?

— Я Жен, лекарь при монастыре, неужели ты не помнишь меня мой принц?

— Я сейчас ни … не помню. Ты говоришь я долбанулся с коня?

— Да мой принц, прости меня, но я должен сейчас же сообщить твоему отцу. Я пришлю слугу к тебе.

— Ну давай.

Толстяк ломанулся за дверь. За ней я заметил парочку чёрных амбалов. Так что же, я получается действительно принц? Интересно. Я попытался встать. Получилось не очень. Я чудом не гробанулся с кровати… силы в ногах почти не было. Толстый… Жен говорил что этот… Ягба, короче моё тело, хряпнулся с коня две недели назад. Не знаю, после двух недель я бы наверное не смог даже двинуться. Наверное местные эскулапы массировали мою тушку пока я лежал. Но всё равно, не сладко. Жрать хотелось страшно. Пить не очень, но во рту всё равно как кошки посрали. Интересно, они меня кормили? Или не меня? Блин, как трудно отождествлять себя с негром. Как увижу свою кожу, жуть берёт.

Я доковылял до окна. Амбалы за дверью внутрь не заходили, но это наверное к лучшему. Ладно, подведём итоги. Я вроде как в Эфиопии. Когда — не знаю. Понимаю местную мову. Как — не знаю. Надеюсь, что это связано с тушкой донора. Хотя кроме языка никаких знаний и воспоминаний пока нет. Вроде как я местный принц. Это плюс. Батька — Негуса Нагаст. Получается что он не мелкий феодал, а царь всея Эфиопии. Причём не Аксума. Спасибо дедушке Веберу — написал про Аксум в книге про Белисария, а я не поленился слазить на википедию. Блин… Но как я попал в эту дупу? Молния? Ладно, пока оставим это. Надо собраться с мыслями пока 'батька' не явился.

Продолжим собирать мысли… По кусочкам. В минусе — я негр. В плюсе, я не маленький негр, и вроде как не уступаю себе в габаритах. Минус моё сало. 120 кг отборного пиндосского сала заменили пока неясным весом 'легкоусвояемого чернозадого мяса'. Хмм. Меня потянуло на юмор, может не всё ещё потеряно и крыша у меня не съехала. Ах да, ещё у меня здоровенный обрезанный хрен (я посмотрел в штанах). Но я негр. Православный негр — на шее висит нехилый нательный крест.

Тут стоит сделать небольшое отступление. Положа руку на сердце, я — расист. Я не идеологический расист Ку-Клукс-Клановец, нет. Я расист по жизни. Меня задолбали эти тупые морды сидящие на вэлфаре, наркотиках и рэпе. Меня задолбал их криминализм, их вопли о репарациях. Я ненавижу рэп. Да, среди них встречаются более менее нормальные люди, но в массе они — ленивые скоты. По крайней мере у нас в Штатах. Но и в Африке, судя по состоянию континента, тоже сплошные животные. И, скажу вам, у самого нормального негра всё равно в родственниках рэпперы, драг-дилеры, и прочая чёрная скотина. Б…лин. Ну и ирония. Меня — негром. Господь наверное ухахатывается.

Может убиться об стенку? Но не факт что я вернусь домой к своим. Что делать? Толстый сказал что я грохнулся с коня, так что буду пока косить под амнезию. Надеюсь прокатит. С этой мыслью я уселся на кровать и стал ждать кого-нибудь.

Долго ждать не пришлось. За дверью затопали и ко мне вошли три мелковатых негра. Одеты они были в хламиды наподобие той что была на толстяке, и несли они с собой дары в виде белой одежды и бадьи с водой. Наверное послушники монастыря. Амбалы за дверью так и стояли. Да, их хоть сейчас на охрану Мавзолея.

— Позволь омыть и переодеть тебя, принц. — Обратился ко мне самый смелый из парней. Я молча кивнул и встал, со второго раза получилось лучше. Идея отдать себя в руки трёх мужиков-негров меня не возбуждала — у нас в стране гомиков конечно много, но я к ним симпатии никогда не испытывал. К несчастью приходилось соответствовать.

Ага, сейчас. Я честно терпел когда три этих гома сняли с меня штаны, обливали водой (прямо в комнате!) и тёрли спину чем-то похожим на губку, но когда один из этих извращенцев полез мыть мне хрен я не сдержался. Мелкий негр отлетел к окну.

— Руки прочь от царского хрена, …асы! — взревел я. Адреналин снова закипел в крови. Борьба борьбой, но гомофобию свою я похоже так и не вылечил.

На этот раз амбалы вбежали в комнату. С саблями наголо. Зрелище наверное было прекомичное. У двери два чёрных шкафа в юбках и с саблями. У окна лежит ошарашенный монашек. Ешё два жмутся в углу, с бадьёй воды и губкой. А по середине стоит мокрый и голый негр, сжав руку в кулак и прикрывая другой рукой хозяйство.