Константин Калбазов - Росич

В начале третьей недели все уверились в том, что их, несмотря на высказывания Варлама, готовят к какому то гоп стопу, так как их начали обучать рукопашному бою. Учиться драться им понравилось, хотя и здесь поблажек не было ни каких. Гаврилов при отработке приемов методично выбивал из них дух и требовал того же от них в работе парами.

Правда отрабатывая те или иные приемы Гаврилов старался не покалечить их и не нанести другого какого серьезного увечья, но этим его лояльность и ограничивалась. Если он видел, что работая в паре кто то не в меру проявляет мягкость, то тут уж доставалось обоим.

На исходе третьей недели на заимку приехал Песчанин в сопровождении двух девиц профессия которых не вызывала ни каких сомнений.

Ну как Семен кандидаты на отчисление есть?

Скрипят зубами, но держатся, а как приступили к рукопашке так и вовсе огонек в глазах появился. Думают, что готовим их к грандиозному гоп стопу. Впрочем Варлам не глуп знал кому предлагал это дельце. Все они мелкая сошка, которыми понукали все кому не лень. Нам именно такой материал и нужен. Но я еще подкручу гайки.

Что сам Варлам.

Этот поначалу пытался сесть парням на шею, но я дал понять, что здесь все равны. Думал плюнет на все, ан нет держится и даже стал более терпим к другим. Может действительно, опостылела ему прежняя жизнь.

Как знать. А гайки подкрути. Теперь давай двоих особо отличившихся.

Может не будешь мне портить парней?

И в мыслях не было. Просто я так думаю, что если есть возможность предоставить отдых за упорный труд, то он должен быть предоставлен. А потом лишний стимул никогда не помешает. Вот и решил ввести так называемый премиальный день.

Ладно уж. Парни строиться. Фролов, Потапов, выйти из строя, - на заимке не приняты были прозвища и поэтому обращались все друг к другу по именам и фамилиям.

Песчанин подошел к парням и пригляделся к ним. Оба высокие и плечистые, на лицах здоровый румянец. Судя по тому. Что помнил Антон, парни несколько прибавили в весе и это не смотря на то, что их ежедневно нещадно нагружали физическими нагрузками. Да, видать не сладко им жилось в их прежней жизни.

Ну как парни тяжко, - улыбнувшись спросил он.

Терпеть можно. А потом чисто, тепло и сытно.

Значит, назад не хочешь?

А чего я там не видел, клопов да сивухи. Хотя выпить то охота.

Разговор происходил перед строем и все прекрасно слышали его содержание. Осмотрев весь строй, Песчанин продолжил.

Вот Семен говорит, что вы проявляете усердие в учебе, а всякое усердие должно быть вознаграждено. Объявляю вам премиальный день, а эти красавицы, - Песчанин кивнул в сторону проституток, - скрасят, этот день и внесут уют и теплоту.

Все присутствовавшие при этом весело засмеялись, со стороны строя послышались смешки и соленые шуточки. Двое же премированных просто сияли от удовольствия.

После этого парни подошли к девушкам и направились в сторону затопленной бани. Только сейчас все обратили внимание на то, что в корзинках, что были в руках у девушек что то глухо позвякивало. Когда они осознали, что именно могло производить такие звуки, на их лицах появилось выражение такой безысходности, что в пору было застрелиться. Гаврилов зло сплюнул.

Говорил я тебе, не порть настроение парням. Так бойцы, чего скукожились и на вашей улице праздник будет. Айда на площадку приемы отрабатывать. Ну а ты, Антон, как с нами?

Да надо бы поработать. Я планировал на недельку, другую подзадержаться.

Тогда переодевайся и догоняй. А этих мокрощелок кто увезет?, - вдруг забеспокоился Семен.- Оставлять их нельзя. Это же бомба замедленного действия.

Не волнуйся Гризли. Сын дядьки Антипа увезет, он же к следующему воскресенью их опять и привезет.

Время шло. Через месяц на поляне отведенной под стрельбище, загремели первые выстрелы, по неподвижным мишеням и по движущимся на салазках.

Гаврилов учил парней стрелять не менее серьезно чем всему остальному. Однажды Марков с улыбкой доложил, что не разу не попал в мишень, закончилось это для него не совсем приятно. После отбоя Гаврилов заставил его выпустить три сотни патронов. На утро не выспавшийся Марков, кривясь от боли в ушибленном плече, взвалил на плечи уже ставший привычным вещмешок с песком и присоединился к остальным на утренней пробежке.

Для обучения стрельбе бойцов друзья не поскупились и раздобыли самые настоящие кавалерийские карабины, которые только недавно стали поступать на вооружение армии и револьверы системы нагана.

Их учили стрелять лежа, с колена, стоя, в движении и в падении, при совершении головокружительных кульбитов и перекатах. Учили стрелять прицельно и от бедра, выхватывать оружие из кобуры или из-за спины и мгновенно использовать его для боя.

Помимо всего этого Гаврилов учил их тактике ведения боя. Переползать и менять место для стрельбы, использовать малейшие складки местности, маскироваться и бесшумно подкрадываться к противнику.

Вскоре к привычным занятиям добавился еще один предмет, который вел хозяин заимки дядька Антип. Он оказался старым и опытным охотником. Его занятия очень нравились парням. Здесь их не гоняли до седьмого пота и не грозила скорая расправа за невинную шутку. Единственное, что мог себе позволить старик это без злобно отвесить подзатыльник и попенять нерадивому ученику, но это было как то даже обиднее нежели подход Гаврилова.

Антип настолько любил охоту и был ею увлечен, что это увлечение передалось и бойцам. Он знал очень много о повадках животных, о следах оставляемых на снегу и земле. Хотя Антип и был охотником, но животных любил больше всего на свете.

Я ведь сынки и комара просто так не обижу. Так то детки. Скажете охотник ведь. Да охотник, но я убиваю только по необходимости, а не забавы ради. Вот бывалоча набреду на берлогу, так сначала разведаю кто в ней. Если медведица, то обойду ее стороной, ей деток малых надо еще поднимать.

Так в перерывах между другими занятиями старик готовил из бойцов следопытов.

Звонареву все это время приходилось ни чуть ни легче. Он в отличии от Гаврилова занимался делом абсолютно для него новым.

Организация мастерской и научной лаборатории при ней отнимали все его силы и требовали от него всех его способностей, если же их не было то приходилось приобретать на ходу.

Рядом с судостроительной верфью, акционерами которой они являлись, был построен просторный цех, не мудрствуя лукаво цех решили поставить из древесины. Это было и дешевле, чем возводить каменное здание и гораздо быстрее.

Затем большой барак был разделен на четыре части. В одной расположились, чертежная, лаборатория, и контора. Во второй был устроен токарный цех со станками, в третьей кузня и литейная, в четвертой планировалось устроить сборочный цех.