Дарья Кононенко - Ответ большевику Дыбенко

Клиент возмущенно хрюкнул.

- Иди, консультация бесплатно.

Клиент слез со стула, хромая, направился к бричке со странной девочкой. Та уже заработала своими байками два пряника и одно яблоко.

Паша сплюнул и решил посмотреть, что ж это за анахронизм ходячий. Или хоть набить ему морду за кроссовки.

Анахронизм ходячий сидел на барахле с обрезом в руках. Молодой мужик, давно не брился, чернявый, как и многие здешние. Волосы в хвост собраны. И смотрел обладатель кроссовок на Пашу с немалым удивлением.

- А говорил - "не хочу помогать махновцам!" Хоть на плакат!

- Какой плакат?- прогрессор ушам не верил. Или мертвецы по земле ходят, или...

- На какой-нибудь белогвардейский плакат, с подписью "Кровожадный анархист".

Паша кинулся товарищу на шею. Живой! Лось, зараза такая!

- А что это за хмырь в остатках костюма? Так на мои пломбы уставился.

- Командир наш. Он зубодером подрабатывает иногда, вот и интересуется. Он вообще-то фельдшер.

- И что делать будем?

- Не знаю. Патронов нет, у Крысюка - половина ленты пулеметной, из лекарств - бинты и самогонка, порубали хлопцев много. И белым напаскудили, и красным.

- Улучшили мир, что называется. Руматы недобитые.

Паша не стал уточнять, кто именно недобитый. Имя или слово казалось знакомым, но вспомнить точно он не мог.

- Мне б очки какие-нибудь найти, и то хорошо. Как той песне поется - "самогоном зальем глотку, погуляем хоть разок!"

- А что еще остается делать?

- Вот именно, - вздохнул Лось.

Паша сообразил, что с появлением товарища у него появляется одна возможность.

- Ты ж грамотный, вот и продолжишь обучение трех олухов. Палочки мы уже прошли, кружочки - тоже. Теперь уже и буковки можно. И, кстати, верхом ездить умеешь?

Лось хмыкнул.

- На ходу подметки режешь.

Вылез на крыльцо бандит лохматый, на солнце греется, разве что не мурчит. Демченко жену свою встретил. Теперь понятно, чего от него слова доброго не дождешься.

Чье-то дите леденец требует, на всю ярмарку верещит. Важная дама серьги продать пытается, трясется, как холодец. А Палий заинтересовался, слез с крыльца, доплелся кое-как до жертвы обстоятельств. Городская дамочка, белая да холеная. И тощая, як вобла. И платье шерстяное, с пелеринкой. Видать, из образованных. Брюзгливое такое выражение лица. И боится она покупателя, а кушать-то хочется. С поезда отстала, к мужу ехала. И командир себе перерыв устроил, грызет пирожок с капустой, да на даму поглядывает

Сговорился-таки Палий, четыре ковриги хлеба, шмат сала, кольцо колбасы - неплохо за серебряные серьги. А командир времени не теряет, уже к Демченку пристал. А чего ж не пристать, ежели у него кум - кочегар? Похоже, наклевывается экс, как раньше говорили.

А сегодня и гульнуть можно. Тем более эта гадюка семибатюшная, гнида у штиблетах, Гордеев Максим Никонович, чтоб его батька в пекле черти драли, купил баян.

И, кажется, немного на нем умеет. Хоть собаки от него не воют. Лось злорадно улыбнулся. А потом прислушался. На частушки это не особо походило, хотя по содержанию - та же похабщина, если он правильно понял. А от одной такой Демченко аж заулыбался. Гимназист делся куда-то. Опять. Препротивнейший человек. Что из него вырастет? Тут бывшему студенту кто-то сунул в руки стакан самогона с зеленоватым оттенком и дальнейшее прогрессор воспринимал смутно. Песни орал. Кажется. Вступил с кем-то в сионистский диспут, позорно ретировался. Стрелял по чьим-то курам, с выкрикиванием разных лозунгов. Не попал ни разу. Лег спать под столом.

Утро выдалось отвратительным. И началось оно с громкого женского визга. Над ухом. Неприлично рано, часов в пять. Лось с трудом вылез из-под стола. Да, такие формы не грех и ущипнуть. Но толи Зеленцова привыкла к более культурному ухаживанию, то ли щипок был действительно болезненным.

- Вылезло-таки! - Гордеев. Стоит и жует огурец соленый. - И де ж ты такого набрался?

- Чего?

- Да песни твои дурацкие. Один жену комиссару отдал, второй - бабку мотоциклом задавил.

Да, теория о восхищении репертуаром попаданца сдохла с превеликой вонью.

- А стишок про гонорею весьма мил, - о нет. И командир тут. С полотенцем на шее, умывался, что ли.

Мама, роди меня назад! Так опозориться на все село. А Паша, сволочь такая, только радовался. А где он, кстати? Бывший студент решил последовать примеру командира, может, хоть в голове проясниться. Умывальника в хате не было. Зато в сенях какой-то редкий идиот приколотил полочку с кастрюлями.

Прогрессор молча собрал кастрюли с пола. Вид у них был на редкость негигиеничный - черные да закопченные, а в самой маленькой - еще и два таракана бегают. Кушать, бедные, хотят. На улице нет ничего интереснее коровьих лепешек и типа возле колодца. Петух где-то орет. Тип ведро из колодца тянет. В хате напротив печку растопили, дым из трубы пошел. Вылезла из сарая дряхлая бабка, курицу белую за лапки держит, та кудахчет не своим голосом. Тип ведро наполненное с крюка отцепил, в хату понес. День, кажется, дождливый будет - уже небо затянуло.

О, таинственная девица прошла. Какие ноги... Но не для тебя расцвел цветочек... Тип на нее вчера облизывался весь вечер, причем буквально. Жутковатое зрелище было. Прям как Волк у Кинга, такой же здоровый, лохматый и тупой. Лось посмотрел на засаленный канат, которым вытягивали ведро, на черную от грязи ручку ворота и решил отложить умывание на неопределенный срок, до взятия, скажем, Херсона. Там же должен быть водопровод! Да и с остальным было как-то не очень - обрез, с выцарапанным на стволе цветочком, шесть патронов с дробью, вроде бы еще рублеными гвоздями можно заряжать, одежда, джинсы жаль до соплей. С Крысюка, что ли, американские штаны стребовать? У правого кроссовка уже подошва малость отклеилась. Да и нога ноет, хоть и рана зажила.

А вот и Крысюк, ищет деготь по селу. Эстет недобитый, ему не нравится, что колеса при движении скрипят. В шесть утра. Хоть обоз вчера починили, возились чуть ли не до ночи. И еще один на свежий воздух выполз, рука на косынке, сломал он ее, что ли? Зевает, аж челюстями хрустит.

О, и Митенька объявился. Сторонится. И так за вчерашнее неудобно. Командир на улицу выскочил. С чего бы это? Тараканов на завтрак наелся?

- Ану марш в хату. Все.

Вот тут прогрессор понял, что день уже выдался препоганым.

- И как это называется? - эсэр поставил на стол какой-то стеклянный флакон с притертой пробкой. Во флаконе был белый порошок, примерно треть сосуда.

- Кокаин? - пискнул гимназист.

- Правильно. И я хочу знать, куда делась треть флакона.

- Высыпалась? - Гвоздев еще не проснулся как следует, а на голодный желудок соображал плохо.

- Нет.

- Может, флакон треснул? -гимназист горел желанием помочь.

- Целый флакон. Надо у остальных поспрашивать. У вас алиби есть. Семен, ты ночевал не здесь - Гвоздев кивнул - студенту было не до того - Лось покраснел по уши - ты тоже - гимназист умильно посмотрел на командира.