Дарья Кононенко - Ответ большевику Дыбенко

Кайданов что-то доказывал Сердюку, тот не соглашался.

- Да сделаю я ту доску! Я документы подделывал, и никто не догадался, причем жандармские.

- Побачимо.

- Сказал слепой.

Сердюк промолчал.

Шульга с нежностью смотрел на змею. Прогрессор тоже полюбовался за компанию художественно выпученными глазами и тихонечко ретировался. А то Сердюк сам неугомонный и других подпрягает. Сейчас было не до агитации, нужно было кое-что выяснить. Из фразочки пьянючего Татарчука - 'Большевики - сволочи! Царя расстреляли! А мне - не дали! ' было понятно, что Российская Империя того, закончилась. И вот тут и было кое-что интересное - самостоятельные махновцы, отсутствие большевиков и вражда с ними, даже карикатура с союзником непонятным - что-то тут не то. Нет, учебники истории могут искажать факты, но не настолько же!

А вот и Клавдя, чинно и спокойно греется на солнышке, как и полагается трезвому в частности и вообще непьющему человеку, глядит себе на вещи постиранные. И Татарчук рядом примостился, жмурится, как кот, - наконец-то потеплело, на весну повернуло. Лось молча повернул обратно. Вот кто-кто, а Татарчук у него симпатий не вызывал - во-первых, бывший офицер, да, всего лишь унтер, но все же. А, во-вторых, он же параноик и может подумать невесть что, если у него спросить такую вещь. И, в-третьих, кто утром выхлебал кувшин кисляка, не поделившись с товарищами? Это попросту невежливо. Мы же втроем пили, а полечился один Татарчук. Так что придется доставать Крысюка странными вопросами, тем более ему как раз в некоторых вещах доверять можно

Крысюк протирал пулемет тряпкой, ухитряясь при этом курить. Лось с тоской взглянул на тачанку - вот его любимая подушечка с розочкой, вот общий узел с барахлом, шкворень запасной рядышком блестит. Опанас упряжь осматривает, ремни салом смазывает. Счастливые люди.

- Гнат, у меня такой вопрос, - прошипел прогрессор.

- Шо треба?- Крысюк тоже ответил тихо, ездовому некоторые вещи знать совсем не обязательно.

- Ты только не удивляйся. У царя, ну этого, которого расстреляли, сын был?

- Який сын? У Николашки только дочки были, он хотел брата наследником сделать, а тот злякався Керенского,- Крысюк заулыбался, вспомнив веселый семнадцатый год.

Лось ухватился за тачанку. Стивен Хокинг, физик парализованный, был совершенно прав со своим параллельными мирами и разным течением времени в них. Только от этого не легче! А Паше надо отрезать уши тупым ножом, а потом кастрировать, а потом заставить съесть все отрезанное. Технический гений, мать его! Забросил нас в гребаный параллельный мир!

Ездовой резко повернулся в их сторону.

- Шо, у той дамочки в Мариуполе таки люэс?

Лось только позавидовал. Хорошо быть не в курсе дела!

- Нет. Она тут не при чем.

- Тода шо ж вас, дядьку, так перекосило?

- А он мне гроши не отдаст!- Крысюк, в доказательство этому, скрутил дулю и покрутил ею у прогрессора перед носом.

Опанас хмыкнул и вернулся к своему занятию.

Крысюк провел взглядом бывшего второго номера. Вопрос - штука обоюдоострая, так же, как и ответ. Надо будет его подловить да расспросить - откуда он пришел? Что для студентов латынь знать необязательно - это совсем не то, что нужно. Бес их знает, тех студентов. И почему он ничего и не рассказал толком?

Шульге не нравилась вся эта идея с агитоделом. Товарищ Сердюк, мабуть, марсианин. Ну как солдат использует листовки? На курево, на растопку да в подтирку. И так ничерта нету, газету выпускаем только в городах, а ему, ти диви! Агитацию схотелось! По-хорошему с людьми надо - от тебе сама хороша агитация. Де ты ту бумагу возьмешь? Краску? Сажу тебе разводить пополам со смальцем? И почему-то на 'марсианина' Сердюк обиделся. Разве ж то ругательство? Если он молодой, дурной и только гимназию закончил, в людей верит, а ни на одной войне не был, не знает, как там оно бывает, так он научится. Если доживет. А оно надулося, як жаба.

Кайданов уже окончательно запутался - делать ему доску для оттисков или нет? Сначала ты, идеалист чертов, ставишь людей на уши, а потом оказывается, что у тебя - всего пять листов писчей бумаги, и все ты отдал на карикатуры! Я что, издатель Маркс? Или типография журнала 'Русский паломник'?

А Кац, отдав карикатуры на сохранение товарищу Сердюку, куда-то похромал, и, судя по его мечтательной ухмылке - к местным бедняцким дочкам. Или сердняцким дочкам, или даже кулацким дочкам - Кац такими низостями не заморачивался, кулак Горлов пошел к махновцам сам, с новой винтовкой, привел с собой четырех коней и одну свинью, а бедняк Федоров послал всю армию по всем известному адресу, и никуда не пошел. Немцы, правда, постреляли обоих, только Горлова- в бою, а Федорова - спьяну.

Бондаренко шел по улице и размышлял, почему же он не авиатор? Вот если бы он был авиатором, то можно бы было посмотреть на Катеринослав сверху, или даже на Данциг. И запомнить, где там что. Или покидать бомбы на Владивостокскую железную дорогу, на все ее поезда, на все ее строения, и на всех ее работников, особенно на ту скотину, который у него жену увел. И впрямь, у красных еропланы вроде есть, у белых - точно есть, даже у Петлюры есть. А чем мы хуже? Даешь махновскую авиацию! А то такая плоская степь, як раз еропланам садиться. Сам Бондаренко ни в какой аэроплан не влезал, но он согласен был быть механиком, или еще кем, а мелких-щуплых полно.

Товарищ Сердюк шел по селу в премерзком расположении духа. Прав Шульга, на сто процентов прав, и от этого еще обиднее. Но хочется ведь чего-нибудь духоподъемного, возвышенного, благородной ярости и высоких целей, как в книге про карбонариев, а не грязи, крови, перегара и тупых мечтаний о колбасе и бабах. И, самое оскорбительное, собратья-анархисты не хотели образовываться и просвещаться. Ну что им лекции читать о гелиоцентрической системе, если половина из них считает, что на луне Каин Авеля на вилы взял, а другая половина попросту на эти лекции не ходит? Наверное, еще и смеются над ним, сволочи. Я же хочу как лучше.

И Чернояров глаза продрал, медленно идет, зевает во весь рот. Далеко занесло бойца от родных Черкасс, сначала на Балтфлот, на минный тральщик, чтоб он лопнул вместе с теми минами, потом в Кронштадт, офицерье под лед спускать, потом поглядел Чернояров вокруг, селедочный хвост догрыз, да и решил перебраться, куда посытнее, может, домой заглянуть. А революционный человек Нинка почему-то не захотела с ним ехать. Ну и жуй свою осьмушку хлеба! А я чай каждый день пить буду, с цукром! Только немцы тоже жратоньки хотят, а за ними паны подтягиваются стройными колоннами. Да налетел на немцев атаман Сокол, высоко хлопчик летал, да мало - двадцать человек против дивизии германской встало. Как Чернояров до чужой хаты полз - того не помнит, только вычухался, вдове-хозяйке спасибо сказал и подался опять германцев рубать. Пересказывали люди друг другу, что по степям черное знамя полощется, анархисты гуляют, никому спуску не дают. Анархисты - так анархисты, они народ разношерстный, злой да веселый.