Вячеслав Маликов - Mechanica Solo

существ бессмертными, причём не статично бессмертными, а постоянно

развивающимися, становящимися лучше и сильнее - такое бессмертие дорогого

стоит.

Но все существа, и человек в частности, слишком себялюбивы, чтобы

передавать место под солнцем другим себе - своим детям. Люди хотят сами

жить. Бездельничать, гулять, общаться, заниматься любимыми делами.

А потом наступает такой момент, когда очень хочется выйти из

замкнутого круга стагнации. А нельзя. Тогда люди или другие существа начинают

сходить с ума. Или начинаются глобальные войны на одной, ограниченной планете.

И в пламени погибают целые цивилизации, вкусившие бессмертия с дерева

знаний и науки.

- Ты видела подобное? - спросил Алекс.

- Нет, лишь читала хроники, - нахмурилась Кеб. - Другое дело, когда

цивилизация сперва вышла в космос, а потом уже открыла бессмертие. Такие

цивилизации живут чуть дольше - у них есть несколько планет, где они могут

размножаться и быть бессмертными. Понимаешь, что происходит дальше?

- И незачем рваться вперёд, раз они бессмертные, и они опять

скатываются в войны на своих планетах? - предположил Катармэн.

- Верно, - кивнула Кеб. - Всё равно однажды они оказываются

ограниченными - то ли планет новых не нашли, то ли другая раса заняла уже все

жилые в достижимом пространстве - итог один - вымирание. Или война с другой

расой выкашивает всё население - из бессмертных никто не хочет погибать в

ядерном огне или пустоте космоса - после такой смерти не возродиться. Все

начинают трусливо поджимать хвосты и умирают либо на своей планете,

перегрызаясь с себе подобными, либо их вырезает инопланетное вторжение.

Поэтому бессмертие для всех и задаром - самоубийство и худшее из зол.

- А как же ты сама?

- Я бессмертна, - согласилась Кеб. - Но это не значит, что бессмертны

все флоралики. Ты же смог убить моего сына, не так ли?

Алекс молча опустил голову, женщина между тем продолжала:

- У нас бессмертны далеко не все. Бессмертие даётся за очень выдающиеся

заслуги. Например за обнаружение новой планеты, пригодной для жизни. Или за

победу в галактической войне. И бессмертие касается только тебя. Ни твои дети,

ни твои близкие, ни друзья не могут насладиться с тобой этим даром. Ты

продолжаешь жить, когда вокруг тебя умирают все те, кого ты знал. Стареют

и умирают дети, внуки, правнуки...

Знаешь как сложно описать ощущение, когда на твоих руках умирает твой

сын или дочь от старости, а ты гладишь их морщинистые руки своими гладкими

молодыми и сильными руками? Они уже не могут видеть, плохо слышат, всё

забывают, а ты словно вчера родился. Это ужасно.

- У тебя было много детей? - спросил Алекс.

- Восемь. Одна дочь и семь сыновей. Ты восьмой. Сидис не успел

завоевать эту планету - не смог стать бессмертным. Рано или поздно он бы тоже

умер на моих руках, - Кеб отвернулась к окну. Она не плакала, на её неподвижном

лице замерла едва заметная улыбка - безумная улыбка давно сошедшего с ума от

нестерпимой боли человека.

Александр встал с лежанки и подошёл к ней. Обняв её со спины он крепко

прижал женщину к себе. Кеб очнулась от мыслей, обернулась на него и

одобрительно похлопала по руке.

- Надеюсь, мой мальчик, ты завоюешь себе право на бессмертие - иначе

мой рассудок уже не спасёт ничто.

Резиденция сенатора Маклей,

охраняемый пригород Балтимора,

Лэтроуб парк,

Балтимор,

штат Мэрилэнд,

Восточные США,

Северная Америка,

26 августа 2308 года,

23.15

Охранники у ворот продолжали бдеть, периметр оставался нетронутым.

Сенатор Франклин Маклей уже давно спал, убаюканный тройной порцией виски.

Прислуга отдыхала от дел праведных в своих комнатах в отдельном домике,

стоящем в глубине рощи - сенатор мог позволить себе содержать тридцать восемь

деревьев под открытым небом. Остальные растения в парке, правда, были

искусственными.

Но на первом этаже резиденции Маклеев по коридору медленно

передвигалась еле видимая тень. Маскировочный комбинезон позволял слиться с

обстановкой и почти не различаться на камерах ночного слежения.

Прикинув в уме путь по изученному утром плану здания, фигура осторожно

направилась вверх - на второй этаж, где располагались спальни хозяев. Найдя

там нужную дверь, тень осторожно приоткрыла её, прислушиваясь.

Из-за двери доносилось лёгкое похрапывание немолодого мужчины.

Непрошенный гость постоял ещё немного, но звук не менялся и новых к нему не

прибавлялось. Удовлетворённая таким ходом дел, фигура проскользнула внутрь

спальни. Пройдя на цыпочках до белевшей в свете открытых окон постели, фигура

замерла у изголовья второго сенатора штата Мэрилэнд.

Потом в воздухе кратко блеснула прямая игла узкого стилета и резко

вошла в ухо спящего сенатора. Одновременно со стилетом на рот сенатора упала

вторая рука убийцы - погасить любой звук, который мужчина мог издать.

На счастье невидимки, сенатор лишь выдохнул воздух из лёгких,

удивлённо раскрыв глаза, да так и замер, даже не вздрогнув. Подождав несколько

мгновений, убийца отпустил лицо сенатора. Осторожно вынув стилет, пронзивший

мозг жертвы насквозь, невидимка вытер его о простыни и сунул в ножны - частицы

ДНК, оставшиеся на оружии, помогут идентифицировать личность убитого и будут

служить тем чеком, по которому выдадут награду.

Удовлетворённый собственной работой, убийца вышел в коридор, так же

осторожно прикрыв дверь и направился вниз - в подвал дома. Там было темно и

невидимка опустила на глаза очки, левое стекло которых было покрыто сеткой

трещин.

Нижний этаж мгновенно преобразился - темнота отступила, обозначив

очертания всех предметов, стен и углов. Наверное, можно было даже читать, но

задача заключалась не в этом. Бесшумно скользнув вдоль закрытых дверей, тень

обнаружила нужную.

Достав замысловатый контейнер с плескавшейся в нём белесой жидкостью,

невидимка стала выдавливать каплю за каплей на широкий засов, закрывающий

доступ в нужное помещение. Когда металл, покрытый пузырящейся жидкостью, отстал

от двери, готовый упасть, невидимка запоздало дёрнулась, подставляя под

прогибающийся под собственной тяжестью засов собственную руку. Железка упала,

мягко спружинив о тело тени, несколько капель кислоты прожгли костюм, вызвав

нестерпимую боль. Скривившись под маской, фигура бесшумно опустила засов на

пол и, бегло осмотрев руку, потянула дверь на себя.

В комнате у дальней стены на полу лежала скорчившись одинокая женская

фигура в белой рубашке и светлой длинной юбке. Прокравшись к ней, невидимка