Генрих Эрлих - Царь Борис, прозваньем Годунов
- Название:Царь Борис, прозваньем Годунов
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Эксмо
- Год:2006
- ISBN:5-699-18358-2
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Генрих Эрлих - Царь Борис, прозваньем Годунов краткое содержание
Книга Генриха Эрлиха «Царь Борис, прозваньем Годунов» — литературное расследование из цикла «Хроники грозных царей и смутных времен», написанное по материалам «новой хронологии» А.Т.Фоменко.
Крупнейшим деятелем русской истории последней четверти XVI — начала XVII века был, несомненно, Борис Годунов, личность которого по сей день вызывает яростные споры историков и вдохновляет писателей и поэтов. Кем он был? Безвестным телохранителем царя Ивана Грозного, выдвинувшимся на высшие посты в государстве? Хитрым интриганом? Великим честолюбцем, стремящимся к царскому венцу? Хладнокровным убийцей, убирающим всех соперников на пути к трону? Или великим государственным деятелем, поднявшим Россию на невиданную высоту? Человеком, по праву и по закону занявшим царский престол? И что послужило причиной ужасной катастрофы, постигшей и самого царя Бориса, и Россию в последние годы его правления? Да и был ли вообще такой человек, Борис Годунов, или стараниями романовских историков он, подобно Ивану Грозному, «склеен» из нескольких реальных исторических персонажей?
На эти и на многие другие вопросы читатель найдет ответы в предлагаемой книге.
Царь Борис, прозваньем Годунов - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
«А что же царь Федор?» — спросите вы. Мог бы я вам на это ответить, что не царское это дело бунты народные подавлять, для государя все подданные, даже и бунтовщики, как дети родные, равно любимы, и кровь их он проливать не может, у него для этого бояре и воеводы есть. Но не отвечу, потому что бывают в жизни случаи, когда надо против правил идти. Все великие тем и велики, что в нужный момент ломали обычаи и одерживали решающую победу. А Федор… Что Федор? Он во всем на Господа положился, а Господь тогда отвратил от него свой взгляд.
Царь Федор так и просидел сиднем весь тот день в своих палатах, лишь каждые полчаса присылал гонца, чтобы справиться о положении дел. Бояре же наконец определились, кому выходить на площадь, подвигло их на это донесение, что народ на площади, повинуясь грамоте Самозванца, требует лишь освобождения лазутчиков, томящихся в кремлевских застенках. Но едва князья Федор Мстиславский и Василий Шуйский в сопровождении вездесущего Богдана Вельского появились в широко распахнувшихся перед ними Фроловских воротах, как их снесла толпа черни, ворвавшаяся в Кремль с криками: «Да здравствует царь Димитрий Иванович!»
Кто-то действительно разбивал двери темниц, но большая часть толпы устремилась прямиком к царскому дворцу. Быть может, организаторы бунта уже тогда замыслили цареубийство, но не нашлось в толпе злодея, который бы решился поднять руку на помазанника Божьего. Царю Федору, царице Марии и царевне Ксении позволили беспрепятственно покинуть дворец, и они укрылись в соседнем доме, в котором когда-то жил Борис Годунов.
Вообще, толпа только на первый взгляд выглядела страшно, не было в ней истинного остервения, я это сразу заметил, когда прошло первое потрясение. Какие-то смутьяны пробовали раззадорить чернь воровскими призывами грабить дворец царский, но одних криков было недостаточно, посуху бунт не раскатывается, для этого надо много водки и хотя бы немного крови. Видно, это же почувствовал и Богдан Вельский, увлеченный толпой к царскому дворцу.
— Остановитесь! — закричал он. — Царь истинный не пожалует вас за разгром дворца его!
И толпа остановилась. Вельский смирил ее двумя словами: «царь истинный», но ими же он поставил крест на трехсотлетней истории правления нашего рода. Он отомстил за свои обиды, однако, торжествуя, не понимал, что является лишь игрушкой в чужих, более опытных руках.
Потом много чего было. Бояре согласились послать послов к Самозванцу Когда у главы Думы боярской князя Федора Мстиславского ненароком вырвалось это слово, толпа вновь недовольно зашумела, и Мстиславский тут же исправился — к царевичу Димитрию. Иуда! После этого толпу уже ничто не могло возбудить, даже вид изможденных и истерзанных пытками пленников, освобожденных из кремлевских темниц. Также без ответа остались призывы неких смутьянов громить Годуновых и близкие им семейства, да и мудрено это было сделать, потому что они успели запереться на своих подворьях и вооружить холопов. В конце концов бояре уговорили толпу разойтись по домам.
Всю ночь заседала Дума боярская, да не о том думала. Не о том, как спасать царя и династию, о своей выгоде заботились бояре. Еще раз повторю: не все было потеряно, еще были силы для обороны, даже и для разгрома Самозванца, но бояре слов моих разумных и слушать бы не стали, даже если бы и позвали. Так что сидел я тихо у щели смотровой и наблюдал, как они ругаются в палате Грановитой.
Иван Романов впервые явил свое истинное лицо, требовал настойчиво, чтобы Дума немедленно объявила царя Федора низложенным. К нему присоединился и неразумный Вельский, тот, правда, предлагал добровольное отречение. Я тогда возмутился в душе, но по прошествии всего одного дня признал, что это было самое разумное предложение. Но другие бояре Романова с Вельским не поддержали, поторгуемся, сказали они, даже признаем Самозванца истинным Димитрием, сыном царя Ивана, если он согласится удовольствоваться любым уделом в земле Русской. Что будет в том случае, если Самозванец не согласится, почему-то не обсуждалось. Все оставили на усмотрение послов — князя Федора Мстиславского, трех братьев Шуйских, Василия, Дмитрия и Ивана, и князя Ивана Воротынского.
Если что и сделала правильно Дума боярская, так это постановила приставить многочисленную стрелецкую стражу к дому Бориса Годунова, где по-прежнему сидели царь Федор с семейством, а также к подворьям прочих Годуновых, Сабуровых и Вельяминовых. Со стороны это, быть может, смотрелось как арест, на самом деле бояре хотели защитить их от всяких смертоносных случайностей. Впрочем, и здесь бояре лукавили, они не царя Федора защищали, они защищали его голову — разменную монету в их торговле.
Я все это видел совершенно ясно. У меня вообще в те дни прорезался какой-то дар ясновидения, я легко проникал сквозь внешнюю оболочку событий в самую их суть.
Следующий день начался с отъезда боярского посольства в Серпухов, к Самозванцу Я их, естественно, не провожал, я отправился к царю Федору. Стража вокруг дома уже стояла плотным кольцом, но меня сразу узнали и пропустили без единого слова. Все сидели вместе, в одной палате, царь Федор занимался излюбленным делом — раскрашивал огромную карту Руси, царица Мария с Ксенией рукодельничали.
— Что происходит? — спокойно спросил Федор.
— Бояре Шуйские, Мстиславский и Воротынский поехали на переговоры с Самозванцем.
Федор кивнул в ответ, как будто ничего другого и не ожидал.
— Что с нами будет? — с трепетом в голосе спросила царица Мария.
— Бог милостив, — ответил я.
Я постарался вложить в свои слова все остатки надежды, что еще сохранились в моей душе, да, видно, мне это плохо удалось или надежды оставалось совсем мало, как бы то ни было, царица Мария с Ксенией подняли на меня испуганные глаза, по щекам текли слезы. Я не нашелся, что еще сказать им в утешение, и, потоптавшись немного, вышел вон.
И тут я увидел! В Боровицкие ворота Кремля втекала черная сила! И не потому черная, что в тени стены Кремлевской их темные, без малейших украшений кафтаны выглядели черными и сливались с окрасом лошадей. Впереди ехал Петр Басманов, сбривший бороду и отпустивший власы, так что сразу стал походить на отца своего, Федьку. За ним ехал Ивашка Молчанов, которого я много раз в Александровой слободе встречал, нет, не Ивашка, этот был слишком молод, значит, сын, потом уж я узнал его имя — Михаил. А следующий был точно опричник, Ахметка Шерефединов, изувер известный, этот почти не изменился, как будто и не прошло тридцати с лишним лет, такой же сухой и верткий, разве что лицо избороздили морщины. В Кремль вступала опричнина! Пораженный этим видением, я даже не подивился тому, сколь быстро войска Самозванца заняли Москву, ведь послы Думы боярской всего несколько часов назад двинулись к Серпухову, и, значит, никаких переговоров еще не было. И не будет. Все уже было решено.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: