Юрий Гулин - Сослагательное наклонение

— А как же коррупция?

— Это не про чиновников. Это про недобросовестных госслужащих, и идиотов начальников, которые глубже своего кошелька не заглядывают!

— Получается, что все чиновники честные люди?

— Представь себе — да! Все нормальные чиновники априори честные люди!

— То есть все чиновники живут на одну зарплату?

— Перехвалил я тебя, брат… Сам-то понял, что сказал?

— Что-то я запутался…

— Запутался — будем распутывать. Есть непреложные истины, которые надо помнить. К одной из таких истин относится: «человек, сидящий на распределении, не может быть нищим — это противоречит самой природе человека». То есть не отделять себе часть благ чиновник не может. Заметь — отделять, а не воровать! То есть брать свое законное, пусть нигде и не прописанное…

— А чему равно это «свое»?

— А вот на это есть другая истина: «человек, сидящий на распределении не должен быть жадным — жадность ведет к гибели»…

… - Истина третья: «чиновник должен добросовестно трудиться на благо государства — без государства он ничто»…

А потом были истины четвертая, пятая и так далее. Всего полчаса продолжался этот «урок». Но именно он лег в основу всей дальнейшей судьбы Константина Агафонова. И не только его одного…

… - Товарищ полковник, лейтенант Селиванов по вашему приказанию прибыл!

— Проходите, лейтенант, присаживайтесь…

Полковник закрыл лежащую перед ним на столе папку.

— Вот знакомлюсь с вашим делом и диву даюсь: как ладно складывается ваша биография. Спецшкола с отличием. Институт, без отрыва от спецшколы, с отличием. Мастер спорта по рукопашному бою, мастер спорта по стрельбе и плаванию. Три иностранных языка и школа актерского мастерства в придачу… Не много достоинств в самом начале карьеры?

— Это не достоинства, товарищ полковник, это необходимые навыки. Превратятся ли они в достоинства — покажет только работа.

— Достойный ответ! Что ж… будет тебе работа, лейтенант. В одной из европейских стран наш резидент добыл крайне важную информацию. Крайне важную, и, крайне, скоропортящуюся. Если эта информация не ляжет мне на стол до четверга следующей недели — она превратиться в ничто. При до?быче информации резидент сильно «наследил» — по-другому не получалось. Сейчас он находится под колпаком западных спецслужб. Но брать они его не спешат. Хрен знает почему — вариантов много. Да и не в резиденте дело. На его ближайшее будущее мы уже не можем повлиять. Нам нужна информация. И доставишь нам ее ты! Последнее, что успел передать резидент до того как его «обложили» так это то, что информация в надежном месте, и он ждет связника чтобы передать ее ему. Вот ты и будешь этим связником… У тебя вопрос?

— Так точно! Если резидент под колпаком, то, как я уйду после встречи?

— Не знаю. Но если резидент затребовал связника, значит, у него заготовлен вариант для его ухода. Он человек опытный, зря горячку пороть не будет… Короче — на подготовку операции и сборы даю тебе сутки. Завтра, то есть во вторник, ты должен быть в пути…

Ответственный сотрудник министерства иностранных дел одной из западноевропейских стран — он же резидент советской разведки — находился в своей квартире и ждал связника. По его расчетам тот должен был прибыть не сегодня-завтра. Если этого не произойдет, то жертва, на которую он пошел, будет напрасной. Господи, только не это! С жизнью он попрощался еще тогда, когда пошел ва-банк, чтобы добыть требуемую Москвой бумагу. Но если это будет еще и напрасно…

В дверь позвонили. Резидент открыл и слегка опешил. На пороге стояла очаровательная блондинка и забавно хлопала длинными ресницами.

— Великодушно простите. Но я забыла дома часы. Вы мне не разъясните, который час?

Слова «великодушно», «забыла», «мне», «разъясните» и «час» были паролем. Их можно было использовать в любой словоформе, но обязательно в такой последовательности.

— Странно, однако, проходите. Часы в комнате. Обувь можете не снимать.

Слова «странно», «однако», «комната», «обувь» и «можете» были ответом на пароль. Мужчина и девушка проследовали в комнату. Там резидент протянул посетительнице лист бумаги с заранее написанным на нем от руки текстом. Запись гласила: «Времени в обрез. Берите и уходите!». Девушка прочла написанное, вернула листок резиденту и вопросительно на него посмотрела. Тот взял лист, протянув взамен ключ от ячейки камеры хранения и листок с адресом вокзала. Девушка приняла поданное, но вопрос во взгляде не изменила. Резидент кивнул и, подойдя к стеллажу с книгами, нажал на какой-то выступ. Стеллаж отошел в сторону, открыв проход в стене. Девушка по-мужски пожала резиденту руку и исчезла в проеме. Резидент вздохнул и закрыл проем. Потом бросил листок в пепельницу и поджег его. Когда листок догорел, резидент смял обуглившиеся останки рукой. За этим занятием его и застали агенты спецслужб, которые ворвались в квартиру…

… - Где ваша посетительница? — задал вопрос старший группы резиденту.

— Не пойму о ком вы говорите? — изобразил тот недоумение.

— Обыскать все! — приказал старший группы.

Проход в стене удалось обнаружить только через полчаса. Он вел в квартиру, расположенную в соседнем подъезде. Там была обнаружена большая сумка с женскими вещами и белым париком. После опроса агенты, дежурившие возле дома, показали, что из соседнего подъезда минут двадцать назад вышел молодой парень, лица которого разглядеть не удалось. Старший группы подошел к резиденту и произнес:

— Поехали.

Тот расслышал в его голосе ожидаемый приговор, но выдержку сохранил, только немного побледнел…

На следующий день, Игорь Селиванов, который пересекал Балтийское море на пароме, направляющемся в Хельсинки, прочел в свежей газете небольшой некролог, в котором сообщалось о гибели в автомобильной аварии некого важного дипломата. Отбросив газету, Игорь спустился в бар и заказал водки…

… - С благополучным возвращением, лейтенант!

Игорь не ответил. Лицо его было хмурым. Полковник догадался о причине такого поведения Селиванова, и, придав голосу должную толику скорби, произнес:

— Такая уж у нас работа. Он знал, на что шел…

Игорь кивнул головой.

— А ты радуйся, что живой! — уже другим тоном произнес Кондратьев. — А за успешно проделанную работу ждет тебя звездочка на погоны и медаль на грудь. Поздравляю!

— Служу Советскому Союзу!

— Начал ты неплохо, — продолжил говорить полковник. — Можешь сделать неплохую карьеру, в качестве оперативника. Но есть еще один вариант. Мне предложили возглавить новый отдел. Аналитический. Там, правда, звания дают по выслуге, и награждают нечасто…