Владимир Потёмкин - История димломатии, том 1

Нет необходимости следить за дальнейшими перипетиями войны. Аахенский мир 1748 г. окончательно отдал Силезию в руки Фридриха II. Мария-Терезия была вне себя от ярости. Она заявила английскому послу, который имел неосторожность поздравить ее с миром, что скоро надеется вернуть свое, «хо­тя бы ей пришлось отдать на это последнюю юбку». Для нее было ясно, что отныне самым опасным соперником Австрии в германских делах была Пруссия, которая стала великой державой Европы. Марии-Терезии удалось создать против Фридриха II коалицию, в которую вошли Франция и Россия. После этого против Пруссии начата была так называемая «Семилетняя война» (1756 — 1763 гг.).

Семилетняя война была последним общеевропейским конфликтом, который имел место перед Великой буржуазной револю­цией во Франции. В этом конфликте намети­лись те противоречия и та расстановка международных сил которые определились вполне во время революции; после этого они существовали в течение значительной части XIX века.

Во-первых, в новую фазу вступила англо-французская борь­ба за колонии и за мировое господство. Во-вторых, соперни­чество Австрии и Пруссии из-за гегемонии в Германии приоб­рело особую остроту. Эти два главных противоречия и лежали в основе всего конфликта. Одновременно исчез вековой анта­гонизм между Францией и Австрией — между Бурбонами и Габсбургами. Он превратился в свою противоположность — франко-австрийский союз. Наконец, в европейский конфликт энергично вмешалась Российская империя. Это явилось ха­рактернейшим новым моментом, который свидетельствовал о неуклонно возраставшем удельном весе России и о росте ее международного влияния.

Французы недаром называют период со второй половины XVII века до наполеоновских войн включительно «второй Столетней войной». Как и в первой Столетней войне (1338— 1453 гг.), Англия и Франция боролись за первенство в мире. Но в XVII веке мир был гораздо более широк, чем в XIV, когда фактически он еще ограничивался одной Европой. Быстро развивающаяся капиталистически Англия ревниво наблюдала за успехами французского агента Дюпле в Индии и захватами Франции в Америке. Торговый флаг Англии в это время стал развеваться во всем мире; ее колонисты в Северной Америке исчислялись сотнями тысяч, тогда как французов там было не более 30 тысяч. Со времени войны за испанское наследство Англия вела скрытую войну с Францией. В 50-х годах ее ко­рабли стали открыто охотиться за французскими торговыми судами: в 1755 г. в течение одного месяца они захватили 300 су­дов с 8 тысячами человек экипажа. Когда Людовик XV заявил протест и довольно нерешительно потребовал наказания винов­ных, англичане в ответ захватили два французских фрегата. Людовику XV пришлось начать войну.

Напряженные отношения между Австрией и Пруссией не прекращались со времени войны за австрийское наследство. Мария-Терезия деятельно готовилась к новой войне. Австрия, Пруссия, Франция, Англия — все вели энергичную дипло­матическую работу, запасаясь союзниками. В результате в конфликт была вовлечена почти вся Европа.

Неожиданный для всей Европы союз двух старых сопер­ников — Франции и Австрии — и выступление Франции про­тив своего старого союзника — Пруссии — осуществились сле­дующим образом.

Англия со времени «второй Столетней войны» поддержи­вала в Европе монархию Габсбургов как соперницу Франции. С XVIII века эта политика стала вдвойне необходимой, так как Англии приходилось защищать от французов на конти­ненте Ганновер — фамильное владение новой английской ди­настии. Но со времени войны за австрийское наследство англи­чанам стало ясно, что на континенте появилась новая военная держава: это была Пруссия, которая наряду с Россией и Ав­стрией не прочь была получать английские субсидии. Так как Мария-Терезия требовала слишком большую сумму за защиту Ганновера и было мало надежды, что, занятая войной за Си­лезию, она сможет эту защиту осуществить, англичане отка­зались ей платить (1755 г.) и попробовали «нанять» Фрид­риха II. Тот согласился с тем большей охотой, что это спасало его от возможной диверсии со стороны России. Кроме этого, Фридрих надеялся, что его дипломатического искусства хва­тит на то, чтобы договор, фактически направленный против Франции, не поссорил его с французами.

В России были не на шутку встревожены успехами Фрид­риха II. Канцлер Бестужев занял решительную позицию против Пруссии, находя ее опасной для России «по причине ее соседства и увеличения ее могущества». Так как протестант­ская Германия, а в частности Пруссия, находилась в дру­жественных отношениях с Францией, врагом Англии и Ав­стрии, то Бестужев в 1755 г. заключил с английским послом Вильямсом договор. По нему Россия, нанявшись к Англии, обязывалась за 500 тысяч фунтов единовременно и 100 тысяч ежегодной субсидии выставить против врагов Англии на кон­тиненте 80-тысячную армию. В качестве врага, естественно, подразумевалась Пруссия.

Нанимая Фридриха II, англичане считали, что Австрия и так будет воевать против Франции: таким образом, Англии удастся по дешевой цене получить коалицию из России, Ав­стрии и Пруссии, которая сокрушит Людовика XV на кон­тиненте. В то же время она сама будет захватывать француз­ские колонии. Фридрих, заключая договор с англичанами, думал, что, войдя в компанию с англичанами и русскими, он обезопасит себя от нападения со стороны России. Что же касается своего «друга» Франции, то он рассчитывал высту­пить посредником в англо-французском споре и заработать таким путем благоволение Франции, не порывая с Англией. К тому же он тяготился презрительно-высокомерным покро­вительством Людовика XV и считал, что самому ему пора проявить «самостоятельность».

Можно представить себе негодование русских и францу­зов, когда они узнали, что между Фридрихом и Англией под­писан в Уайтхолле договор (16 января 1756 г.), согласно кото­рому та и другая сторона обязывались поддерживать мир в Германии и выступать с оружием в руках «против всякой державы, которая посягнет на целость германской террито­рии». И Австрия и Россия увидели в этом договоре предатель­ство со стороны Англии. Последняя, убедившись, что резуль­таты ее дипломатической стряпни прямо противоположны ее ожиданиям, спокойно укрылась на своем острове. Все шишки достались на долю Фридриха II. Франция в пылу негодования на неблагодарность прусского короля бросилась в объятия Австрии.

Мария-Терезия после войны за австрийское наследство считала возможным привлечь Францию на свою сторону. Во Францию был отправлен едва ли не самый крупный дипло­мат в Европе XVIII века Кауниц: он еще в 1748 г. доказывал любовнице Людовика XV мадам де Помпадур, что Австрия готова отказаться от части бельгийских провинций (Фландрии и Брабанта), если только Франция поможет Австрии возвра­тить Силезию. В 1751 г. Кауниц был назначен австрийским послом в Париж. Здесь он внушал французам, что только благодаря попустительству таких великих держав, как Фран­ция и Австрия, выросли Пруссия и Сардиния, задача кото­рых — сеять раздор между великими державами и пользо­ваться этим, чтобы округлять свои владения.