Роберт Ферриньо - Молитва по ассасину

— Сестра, вы не будете возражать, если я включу радио?

Сара не ответила, и он без лишних слов щелкнул клавишей радиоприемника. Из уважения к ее традиционным, как он считал, чувствам парень выбрал популярную среди благочестивых мусульманок программу «Как мне быть, о имам?».

«Привет, имам. Я знаю, что, как благочестивая мусульманка, не должна слушать музыку, но меня интересуют, есть ли определенные жанры, не противоречащие законам? Кроме того, имеет ли значение, если я слушаю музыку в одиночестве?»

«Хороший вопрос, дочь моя. Священный Коран недвусмысленно заявляет, что музыка запрещена. Один из посланцев Аллаха сказал: возникнет народ, который изберет музыку своей судьбой, и настанет день, когда люди, наслаждающиеся музыкой и алкоголем, очнутся и увидят, что лица их превратились в свиные рыла. В действительности этот посланник сказал, что послан был уничтожить все музыкальные инструменты. Дочь моя, грех считается смертным независимо от того, слушаешь ты музыку в уединении или в обществе других людей. Вместо того чтобы слушать музыку, изучай священный Коран».

Водитель озадаченно почесал затылок.

Она договорилась с Мириам пообедать вместе в прошлую пятницу, но потом ей пришло сообщение по электронной почте. Сара хотела связаться с ней, предупредить, что уедет на некоторое время. Затем появились охотники… при воспоминании о прикосновениях и зловонном дыхании лысого мужчины ее передернуло. После такого поворота событий следовало сразу позвонить Мириам, предупредить ее… она запретила себе думать в этом направлении. Ей ни в коем случае нельзя впадать в отчаяние. Поздно корить себя. Мириам уже погибла. Терри и его жена, если верить словам престарелых соседей, тоже убиты, и сожалениями их не вернуть.

Она внимательно осмотрела тротуар в надежде увидеть явного постороннего. В основном на огороженный лентой дом глазели пары средних лет или старше и еще несколько матерей с детьми. Одиноких мужчин Сара не заметила, хотя по противоположной стороне улицы мимо брели двое, похожие на мелких бизнесменов. Она не могла сказать с уверенностью, видела ли их, когда только приехала. Так же как не знала, успел ли кто-нибудь присоединиться к толпе зевак. Сколько лет Рыжебородый учил ее, а Сара нарушила самое первое, главное, правило. Наблюдательность — ключ к выживанию. Сначала запечатлей в уме общую картину. Так, чтобы она врезалась в память, потом рассмотри каждый фрагмент по отдельности. Через несколько минут снова рассмотри всю картину и подметь, какие фрагменты изменились. Что добавилось и что исчезло. А она позволила скорби отвлечь на себя все внимание. Правило номер два: чувства сокращают шансы на выживание. Сара нарушила и его.

Рыжебородый воспитывал ее вместе с Раккимом, не давая никаких поблажек. Жизнь полна опасностей, Сара. Благодушие — для невинных младенцев, дураков или мертвых. Нам нельзя быть такими. Думай, Сара, думай. Ее же сегодня угораздило уступить эмоциям и растеряться. Ракким бы наверняка не совершил подобной ошибки. Она решительно выпрямилась. Зеркало над сиденьем водителя позволяло, не оборачиваясь, рассмотреть происходящее позади машины.

Двое полицейских курили, обменивались шутками. Красавчики с руками в карманах, в заломленных на затылки шляпах. Саре хотелось выскочить из такси, выбить у них окурки и потребовать проявить хоть малейшее уважение к убитой. Чтобы они, по крайней мере, сделали вид, будто им не безразлично произошедшее в доме. Она осталась в машине. На сегодня ошибок достаточно.

«Да пребудет над тобой благословение Аллаха, о имам. Прошу тебя, разреши спор между мной и возлюбленной. Разве не сказано в Священном Коране, что все женщины уступают по интеллекту мужчинам?»

«Да пребудет с тобой благословение Аллаха, сын мой. Согласно учению, женщины действительно менее разумны, нежели мужчины. Поэтому муж, а не жена является главой семьи. К жене можно обращаться за советом, но решение принимает муж».

Услышав самоуверенное заявление имама, Сара презрительно скривила закрытые чадрой губы и тут же спохватилась. Только на радио сейчас отвлекаться не хватало. Следовало еще немного понаблюдать. В палисаднике перед домом Мириам высадила сортовые розовые кусты. Сейчас колючие растения еще спали, ожидая наступления весны. Больше хозяйка не увидит их буйного цветения, не сможет насладиться нежнейшим ароматом, не станет подстригать, оберегать от всяких болезней, защищать от клещей и корневой гнили. Те, кто расправился с ней, убили все, о чем она заботилась… а Сара им помогла.

Мириам погибла из-за связи с племянницей Рыжебородого. Другого объяснения она не видела. Сара старалась не привлекать к их дружбе чужого внимания, особенно после того, как начала работу над новой книгой, но к тому времени уже слишком многие в университете видели их вместе. Кто-нибудь вполне мог обмолвиться, безо всякой задней мысли упомянуть о двух преподавательницах, пивших вместе чай. Старейшему хватило бы даже такой незначительной зацепки.

Кто, кроме него, имел причину подослать банду убийц? Конечно, правительство или «черные халаты» без колебаний расправлялись с неугодными и могли запросто лишить ее жизни, дабы помешать написать книгу. Однако и те и другие вряд ли имели хоть малейшее представление о ее замысле. Ведь если б знали они, то Рыжебородый, имевший шпионов повсюду, разнюхал бы еще раньше. Тем не менее никаких признаков, говорящих о его информированности относительно исследований племянницы, ей вычислить не удалось. Несомненно, к убийству руку приложил не кто иной, как Старейший. Вот только зачем они лишили Мириам жизни? Куда разумнее было бы установить за ней слежку и в конце концов выйти через нее на Сару. Почему просто не допросили? Будучи мертвой, профессор Уоррик не представляла для них особой ценности. Если, конечно, не заговорила, пока оставалась живой.

Едва совладав с новым приступом ужаса, Сара заставила себя взглянуть на сложившуюся ситуацию более беспристрастно. Нет, убийцы как раз и сочли, будто Мириам вовсе не располагает какой-либо нужной для них информацией, потому и убили ее. Она хорошо знала старшую подругу. Та отличалась храбростью и верностью. Она бы с готовностью пошла на смерть, даже если б имела шанс спастись, выдав племянницу Рыжебородого или хотя бы рассказав все, что о ней знала. Профессор Уоррик исповедовала ислам и черпала силы в вере. Сара подобных иллюзий не испытывала. Она раздраженно поправила чадру. И как такое вообще носят?

Оставаться здесь дальше не имело смысла, но ей почему-то все не удавалось оторвать взгляда от дома. Возможно, она питала призрачную надежду, будто сейчас на улицу выйдет Мириам и все случившееся окажется нелепой ошибкой. Недоразумением. Ничего подобного, разумеется, не произошло. На самом деле Сара обо всем догадалась еще по пути сюда, увидев фургон криминалистов, обогнавший такси. Возможно, ее душу тронуло предчувствие. Или совесть, страдающая от сознания вины. Она стиснула зубы.