Олег Таругин - Спецназ времени

— Понятно. Ты как, спать сильно хочешь? А то нам всю ночь ехать, как я понимаю.

— Пока нормально. Сменить сумеешь?

— Сумею, — хмыкнул «опер». — Я ж все-таки по двадцатому веку специализировался. Разберусь, короче. И посложнее машинки водил.

Никонов искоса взглянул на напарника, но от комментариев воздержался — начал привыкать.

Поколебавшись, Рогов все-таки вытащил из доставшейся ему в наследство от реципиента пачки сигарету и, поморщившись от недавних воспоминаний, утопил в гнездо прикуриватель. Уже почти привычно — впрочем, моторика-то ему досталась в том числе и от Кольцова — закурил и отвернулся к окну, рассеянно разглядывая проносящийся мимо пыльный и уныло-урбанистический пейзаж пригорода огромного города. Жаль, что он не видел эти места в привычном ему времени — сейчас было б интересно сравнить.

Операнг неожиданно грустно усмехнулся: угу, именно сравнить. Если будет с чем. Вот не остановят они в ближайшие… дни, недели, сколько им там еще отмерено-взвешено? — милейшего Леона Витольдовича — и не с чем будет сравнивать. Вообще не с чем… Обидно. Эх, если б не заблокированные темпор-каналы, если б родной «Хронос» (граната в окно, говорите? Так ведь, кто старое помянет, тому…) все еще был в силе, как все оказалось бы просто! Подсадили матрицу в министра обороны, президента или премьера, подняли в небо бомбардировщик и совершенно случайно уронили на этот долбаный ЦЕРН тактический спецбоеприпас номиналом килотонн эдак в десять. Потом бы покаялись перед мировым сообществом, мол, роковая ошибка, человеческий фактор, техническая ошибка, все дела… Жертвы? Да, конечно, но если на кону стоят миллиарды жизней и само будущее существование цивилизации, то? Принцип меньшего зла в чистом виде, ага. Им еще в учебке об этом все уши прожужжали. Собственно, и необходимость в существовании «Хроноса» в немалой степени именно этим самым принципом и объяснялась. Мол, проще решить проблему точечным уколом темпоральной рапиры, чем лупить со всей дури не разбирающей своих и чужих могучей дубиной боевых сил Военно-космического флота и планетарных федеральных войск..

Но вот относительно радикального, так сказать, решения проблемы с коллайдером? Несколько минут Рогов тщательно анализировал данные по Европейскому центру ядерных исследований, благо его «второе я» при помощи Пабста уже успело до них добраться. Даже если не брать в расчет само двадцатисемикилометровое подземное кольцо ускорителя частиц, то остальной ЦЕРН — это десятки зданий, многие километры подземных тоннелей, тысячи километров трубопроводов и кабельных трасс. Энергоснабжение — из одного источника, атомной станции в нескольких километрах южнее. Реактор типа PWR-965 — еще бы узнать, что это такое. Впрочем, вот узнать-то, причем в самых мельчайших подробностях, как раз трудно не будет. Данные во всемирном информаториуме и собственной электронной базе «Хроноса» наверняка есть, потребуется — Гельмут все по полочкам разложит. Используемое топливо — ТВС [9] ТВС — тепловыделяющая сборка. В упрощенном понимании — топливный элемент реактора, каркасный стержень, заполненный восьмиграммовыми урановыми «таблетками». российского производства, суммарная мощность по достижении нерегулируемой цепной реакции чуть более четырех с половиной мегатонн. Ого. Ну и плюс миллионы кубометров воды из женевского озера, разумеется.

Операнг вновь погрузился в размышления, на основе полученных из будущего сведений просчитывая возможные варианты. Да нет, абсолютно дохлый номер. Без поддержки, без тщательной многоходовой подготовки акции даже и пытаться не стоит. Был бы у него хоть стандартный разведывательный бронекомплект-«невидимка» и нормальное оружие — еще можно попробовать, да и то с более чем мизерными шансами на успех, а так? Нет, глупости… и «принцип минимального вмешательства», разумеется. Спасти человечество от неминуемой гибели, конечно, нужно, но иди знай, чем аукнется в будущем четырехмегатонный взрыв в самом сердце густонаселенной Европы? И какими изменениями реальности это отразится в том же родном двадцать третьем веке? Все-таки ЦЕРН — крупнейший научно-исследовательский центр, и неизвестно, не станет ли жертвой ядерного удара тот, кто в скором времени разработает, например, гиперпрыжок или экологически безопасный реактор? Можно, конечно, попытаться проверить эти данные через того же Пабста, но как-то это все… ненадежно.

Нет, действовать нужно тоньше, как он, собственно, и планировал. Обнаружить и ликвидировать противника — и по возможности безвозвратно уничтожить ускоритель. Или как минимум каким-то образом нивелировать те изменения, что «Рой» уже успел внести в его конструкцию. Если, конечно, успел…

— Виталий, — на этот раз капитан с именем не ошибся. — Глянь, скоро нам сворачивать? Мы уже на кольцевой, если мимо проедем, будем потом кружлять…

— Ага, — Рогов мотнул головой, пожалуй, даже с удовольствием отвлекаясь от своих не слишком веселых размышлений, и чуть виновато взглянул на товарища, разворачивая на нужной странице атлас. — Сейчас…

Тревожный ревун подбросил капитана второго ранга Ивакина на койке. Еще не проснувшись окончательно, он по въевшейся за двадцать лет службы в погранвойсках привычке нащупал на прикроватной полке комм, нацепил на руку и только после этого принял вертикальное положение. Суть — проснулся окончательно. Дежурный голоэкран тревожно мерцал напряженным лицом капитана корабля, каперанга Сергея Викторовича Акимова:

— Леш, боевая. Жду на мостике, пять минут. — Соединение разорвалось, прежде чем Ивакин успел хоть что-то ответить.

Припомнив походя всю родню капитана до второго колена, кап-два натянул китель, автоматически взглянул в зеркало на двери каюты: для половины второго ночи — вполне нормально, и коснулся сенсорной клавиши, отпирающей дверь. В коридоре было шумно. Похоже, и вправду боевая: личный состав, словно тараканы под внезапно включенным на кухне светом, спешил занять места по штатному расписанию. Из динамиков громкой связи неслось привычное:

— Боевая тревога! Персоналу занять места согласно боевому расписанию. Персоналу БЧ-5 готовность ноль, переход в боевой реактор-режим через пять минут. Персоналу БЧ-6 обеспечить максимальную плотность щита через три минуты. Персоналу БЧ-2, БЧ-3 активировать бортовые оружейные комплексы по нормативу «А», быть готовыми к отражению пространственной атаки противника.

Кавторанг на миг замер: вот так ни хрена себе! Норматив «А» для всего бортового вооружения — такого он не помнил за все годы своей службы, поскольку во времена Первой галактической он еще числился курсантом Высшего военно-командного училища ПВ ВКФ и повоевать, при всем своем желании, не успевал. А сейчас, стало быть…