Василий Кононюк - Я – меч, я – пламя!

На вокзал директора пришла провожать делегация учителей и лучших учеников. Жена, верная своим принципам, не дала возможности всем желающим вдоволь пообщаться с выздоравливающим. Она затолкала мужа в купе и разрешила большинству присутствующих помахать ему ручкой. Оля так и сделала, скрывшись за широкими спинами своих учителей и одноклассников. Ей хотели поручить дарить директору цветы, но она категорически заявила, что от учеников это должен делать комсорг школы, чем заслужила не только благодарный взгляд комсомольского лидера.

На выпускном вечере он уже приглашал ее на третий танец подряд, а между танцами занимал дурацкими разговорами, чем привлек внимание не только своей подруги, которая, впервые в жизни столкнувшись с непостоянством мужчин, чуть не плача, наблюдала за парочкой, но и остальных участников торжества. А лишнее внимание – это последнее, в чем нуждалась Оля летним вечером двадцать второго июня тысяча девятьсот тридцать пятого года. Она слишком долго готовилась к этому торжеству.

В отличие от остальных девушек кроме нового платья, босоножек и прически Оля позаботилась о фонарике и ключе от директорского кабинета, который так и лежал вместе с другими ключами в углублении между двумя ветками в парке. Тогда, чисто интуитивно, ей не захотелось ключи выбрасывать. Она не планировала их использовать, но и выкинуть просто так не сумела. Во-первых, связку могли найти и отнести в милицию, что уже само по себе было нежелательно, во-вторых, ключи, даже ненужные, психологически трудно выбросить. А теперь они очень даже пригодились.

Когда неуемный комсорг и после третьего танца продолжил ей рассказывать о задачах союза молодежи по строительству нового общества, Стрельцова была вынуждена его невежливо прервать:

– Миша, извини, мне нужно прогуляться, я скоро вернусь.

– Подожди, я тебя проведу!

– Нет, Миша, туда ты меня не проведешь, – с легкой иронией, вгоняя комсомольского лидера в густой румянец, сказала Оля, взяла свою сумочку и вышла из зала.

Запершись в кабинете директора, она открыла папку с приказами, нашла документ о допуске ее к сдаче экзаменов за среднюю школу, к которому скрепкой было подколото ходатайство с резолюцией директора. Спрятав ходатайство в сумку, подколола к своему документу заявление, снятое с соседнего приказа, а на место того приколола какой-то относительно ровный листок из мусорного ящика. Наведя порядок с документами, Оля закрыла за собой дверь и пошла обратно в зал. Обиженный комсорг больше с ней не танцевал, но дурной пример заразителен, остальные ребята начали наперегонки приглашать местную знаменитость на танец, пока внимание не стало ее раздражать. Дождавшись, когда объявят белый танец, Оля подошла к невысокому нескладному пареньку, который почти не танцевал, так как в классе девушек было меньше, чем парней, и всем партнерш не хватало. Она даже не знала, как его зовут, ее знакомили с классом впопыхах. Впрочем, чтобы поболтать с парнем во время танца, его имя знать необязательно. После вечера Ольга решительно отказалась гулять по ночной Москве и отправилась домой. Обиженный Толик, так звали ее застенчивого одноклассника, пошел ее провожать.

– Как же так, Оля, это же традиция – после выпускного встречать рассвет, какие могут быть завтра дела.

– Я не могу, Толик, поверь. Если бы я могла, с удовольствием погуляла бы с тобой.

– Но почему?

– Скоро война, Толик, тяжелая война, мне надо успеть подготовиться.

– Красная армия разобьет любого врага, трусиха. Не бойся!

– Учись стрелять, Толик, разговорами никакого врага не испугаешь. Хочешь, пойдем в понедельник запишемся в кружок стрельбы при Осоавиахиме.

– Пойдем! А пойдешь со мной после в кино?

– Вот когда будешь лучше меня из винтовки стрелять, тогда пойду.

Они уже стояли возле ее подъезда. Оля обняла паренька и поцеловала на прощание. Пока Толик думал, что ему делать, девушка убежала в подъезд.

– Стой! А где мы встретимся?

– Приходи в понедельник в районную библиотеку, в читальный зал. Я там каждый день.

Зайдя в подъезд и достав из сумочки последний «корпус деликти» [3]этого дела, Оля порвала бумажку на мелкие кусочки и выбросила из окна подъезда во двор.

Как бы она хотела вместе с обрывками выбросить из головы и директора. Но тот мог в будущем узнать о ней из разговоров учителей и вспомнить, что не ставил положительной резолюции на заявлении, а это было совершенно ни к чему. Ключ от директорского кабинета Стрельцова засунула под карниз окна. Он был ей больше не нужен. Но трудно выкинуть ключи просто так. Есть в них такое необъяснимое свойство.

Шагая по кабинету, Сталин внимательно слушал доклад Артузова.

– …Таким образом, в настоящий момент мы рассматриваем две рабочие гипотезы. О первой я вам докладывал. Гипотеза предполагает, что с нами ведет игру английская разведка. Зная планы Гитлера по обеспечению жизненного пространства для немецкого народа на Востоке, а именно на территории СССР, англичане содействуют возникновению вооруженного конфликта между нашими странами. Это соответствует многовековой традиции английской дипломатии, которую хорошо описывает известная китайская пословица: «Два тигра бьются под деревом, а умная обезьяна сидит на ветке и вкушает плоды». Можно предположить, что в Лондоне считают нашу армию недостаточно боеспособной, и одна из целей данной операции – поднять ее боеспособность до уровня, обеспечивающего в случае конфликта значительное ослабление обеих сторон.

– Вы тоже считаете Красную армию слабой, товарищ Артузов?

– Товарищ Сталин, в данный момент я пытаюсь найти объяснение действиям объекта. Он может исходить из ошибочных представлений. Я считаю Красную армию сильной армией, хотя определенные недостатки, в том числе и отмеченные объектом, имеют место быть. Также одной из целей может стать наша агентурная сеть в Англии. Возможно, нас хотят заманить в ловушку, давая приманку в виде радиолокации. Это станет видно в результате оперативной работы. Наши возможности в Англии позволяют не только узнать нужную информацию, но и определить, не было ли там заготовленной ловушки для советских агентов.

– Что ж, выглядит логично. А какая ваша вторая гипотеза?

– С нами ведет переписку некто, тайно симпатизирующий нашей стране и занимающий ответственный пост в одной из трех стран: Англии, Франции или Германии. Неизвестный не желает идти на прямой контакт и потому избрал такой своеобразный путь, желая оказать посильную помощь в рамках своих возможностей.

– Интересная мысль. Вот уж не думал, что в правительстве этих стран есть неизвестные нам сторонники социализма.

– Да, мы работаем и знаем многих. Как вы понимаете, товарищ Сталин, большинство из них не меньше социализма любит деньги, но есть и такие товарищи, которые работают практически бескорыстно. Поэтому и возникла такая гипотеза.