Александр Маркьянов - Сожженные мосты

Кстати, нередко за те задачи, за которые дед ставил мне пятерку — в училище их взвешивали на трояк.

Повезло мне даже больше, чем я рассчитывал — вместо дороги к посольству я выскочил к тому месту, где стояли наши машины, машины дипломатического корпуса. На улицах был полный бардак, в нескольких местах уже стреляли, я заметил, что торговцы поспешно закрывают лавки и магазины ставнями — это был совсем плохой симптом. Торговцы в странах Востока — это самый чувствительный барометр состояния общества.

Стрельба усиливалась…

Кое-кто из дипломатов уже был на стоянке, кого-то не было. Заметив меня, из машины выскочил Вали, он сидел так, как я ему и приказал — не открывая ни дверей, ни окон. Машина бронированная, но если водитель не проявляет должной осторожности — бросить гранату в открытое окно машины проще простого…

— Помоги…

Вместе мы уложили принца на заднее сидение Руссо-Балта — хоть какая-то защита.

— Поехали в посольство! Быстрее, надо успеть, Вали! Надо успеть!

Вали засигналил, стуча кулаком по старомодной кнопке клаксона, прорываясь с переполненной стоянки.

— Что произошло, эфенди Искандер?

— Там, у нас, на заднем сидении — новый шахиншах Ирана.

Это была первая моя глупость — возможно, самая страшная из всех проявленных мною за день. Из-за нервов, из-за произошедшего я утратил контроль над ситуацией, забыл одну простую истину — кругом враги. Просто, когда какой-то человек находится рядом с тобой длительное время, помогает тебе — ты начинаешь воспринимать его как «своего» — такова особенность человеческой психики. Человек вообще всех людей, окружающих его, подсознательно делит на «своих» и «чужих». И не всегда это деление правильно.

Так что шахиншах Хусейн Хоссейни правил своей страной всего лишь двадцать семь минут, в то время как его отец — больше двадцати лет.

— Вай… — Вали покачал головой.

— Надо прорываться к посольству. Поезжай как можно быстрее.

— Слушаюсь, эфенди-Искандер.

Между передними сидениями Руссо-Балта был установлен телефон, верней даже не телефон, а аппарат транковой связи. Примерно прикинув, что надо делать в первую очередь, я телефонировал по общему номеру посольства.

— Посольство Российской империи, слушаю вас…

Голос был женским. Даму звали Мария, она сидела на коммутаторе и решала все входящие вопросы и телефонные звонки, причем делала это быстро и четко. Без нее — посольство потеряло бы примерно тридцать процентов эффективности своей работы, воцарился бы самый настоящий бардак. Слушая ее ангельский голос в трубке, можно было много чего вообразить, но когда я первый раз увидел ее лично — пришел в ужас. Все-таки сто десять килограммов при ста семидесяти сантиметрах роста… это сильно. Но все же дамой она была веселой, неунывающей, и вклад в общую работу вносила громадный.

— Мария, это я… Дай мне ноль-один-ноль. И распорядись, чтобы немедленно заперли ворота посольства, а все гражданские вернулись в «Зеленую зону». Закройте консульский отдел, всем русским, кто к вам обращается, предлагайте немедленно покинуть страну. При необходимости — оказывайте возможную помощь.

— Хорошо, ваше превосходительство — Мария не стала проявлять обычное женское любопытство и задавать вопросы, на которые я не имел ответа.

В трубке щелкнуло раз, потом еще раз — и женский голос сменился на мужской.

— Дежурный, слушаю вас.

— Это князь Воронцов. В городе чрезвычайная ситуация. Я буду в посольстве через… минут десять. Поднимайте бодрствующую смену, всем получить дополнительный боекомплект, занять оборонительные позиции. Если есть тяжелое вооружение — выставляйте. В посольство не пускать никого из местных, ни военных, ни гражданских. Подтвердите.

— Вас понял, разрешите действовать.

— Разрешаю. Я буду через десять минут у главных ворот посольства, наш Руссо-Балт. Больше никого чужого не пускать и самим носа на улицу не высовывать.

— Есть…

Кружилась голова, болела нога, все сильнее и сильнее. Мало того, что осколками — так теперь еще и это. Конечно — с прошлого раза все зажило, но обновлять раз за разом… скверное дело.

Что там произошло?

Одиночный танк… все не выглядит мятежом, хотя это может быть всего лишь спусковым крючком. В армии никто никому не верит, процветает и культивируется доносительство… Господи, я просто не представляю, как бы такая армия стала работать по плану «Аргон». Непременным условием существования армии как единого боевого организма, как организованной силы является доверие солдат к офицерам и доверие офицеров друг к другу. Если же в армии доносят друг на друга, стучат чтобы убрать конкурента и продвинуться по службе — вступление такой армии в бой ни к чему кроме беды не приведет, она просто разбежится при первых же серьезных ударах противника. В свое время в Российской империи по глупости сформировали в составе МВД — и вынуждены были через некоторое время расформировать департамент военной контрразведки. Все дело было в том, что военные считали для себя низостью сотрудничать с жандармами и доносить на сослуживцев, вне зависимости от того что донесено. Если о ком-то узнавали что он «фискалит» — можно было стреляться, ни один человек в офицерском собрании не подал бы такому руки. В свое время ходила такая легенда — в одной из кадеток учился внук адмирала, ему приходилось туго — и он фискалил руководству училища. В конечно итоге — приехал сам адмирал, выстроили всех кадетов, вышел и сказал: ну что ты будешь делать… Что вы, не можете перевоспитать моего внука, вашу мать — он ведь и мне нафискалил.

Вот так.

Могло быть рассчитано так: танк — это всего лишь выступление мелкой группы. Если оно увенчается успехом — выступят уже все силы заговорщиков, если нет — то это будет отчаянным актом одиночек. Если так — то хорошо, если у нас есть несколько часов, чтобы взять ситуацию под контроль. Потом все взорвется…

Шахиншах Хусейн пошевелился на заднем сидении, попытался устроиться поудобнее. Между передним и задним сидением существовала поднимающаяся перегородка — но сейчас она была опущена.

— Терпите, еще немного. Сейчас приедем в посольство.

— Искандер… надо ехать… во дворец.

— Успеем!

Если во дворце заговорщики — то мы попадем прямо к ним в руки. Нужно выводить из ППД русские дивизии, брать под контроль город. Нужно, чтобы советнический аппарат провел работу в подсоветных частях, разъяснил что произошло…

Народа на улицах было много — и он все прибывал и прибывал, автомобильное движение почти встало и мы пробивались вперед с клаксоном и руганью. На Востоке любой скандал вызывает массовое столпотворение, моментально образуется толпа, и один опытный человек может из любой искры разжечь страшное, всепожирающее пламя.