Александр Маркьянов - Период распада часть 4 (СИ)

— Почему, Эрик? — мягко спросил контр-адмирал Вусли, перед этим бросив недобрый взгляд на "капитана первого ранга"

— Вы сами это понимаете, сэр. Мне предлагают поучаствовать в некоей игре, при этом поучаствовать — это значит рискнуть десятками, а может и сотнями жизней американских парней, которые и так делают все, что могут для этой страны. При этом — здесь, за столом не сказано ни слова правды. Правда, джентльмены — это нечто прямое, ясное и открытое — а не недомолвки вкупе с намеками. Я прекрасно знаю, как делаются дела — все всё понимают, но никто никогда не произносит некоторые вещи вслух. Так вот — я хочу знать правду. Прямую, ясную и открытую. Кто затевает. Что затевает. Зачем затевает. Тогда я смогу определить место моих людей во всем в этом и риски, которым они подвергаются. После этого — я назову цену, или скажу что задуманное мне не по плечу. Только в такой последовательности, ни в какой другой.

— У нас нет времени

— Время всегда есть. На то, чтобы подумать, взвесить все за и против, провести положенную аналитическую работу и только потом принять решение — никакое потраченное время не будет лишним. Пока мой ответ "нет". Если кто-то из здесь присутствующих решится сказать мне правду — найти меня несложно.

С этими словами Эрик Принс, создатель одной из самых успешных компаний последних десятилетий, встал, положил на стол пять баксов за выпивку и пошел на выход. Офицеры проводили его мрачными взглядами.

— Зря мы с ним связались — сказал "капитан"

— Он совершенно прав! — веско сказал контр-адмирал — я предупреждал вас об этом. Никто не будет работать с закрытыми глазами. Слишком много было случаев кидалова и совершенно диких подстав за последнее время.

— Черт, вы знаете, как делаются дела, адмирал! — вспылил ЦРУшник

— Знаю. И меня от этого тошнит…

На этих атоллах — одно время творилась сама история. На этих атоллах — развевался флаг с восходящим солнцем, флаг Императорской Японии, державы, которая дерзнула прыгнуть выше головы, и хотя бы за это — заслуживала уважения. На этих атоллах — пацаны, которым иногда не было еще и двадцати — шли по грудь в воде навстречу трассирующим пулям японцев, отдавая свои жизни за то, что они считали правильным, за свободу и демократию в ее истинном смысле — а не том, какие эти слова имеют теперь. На этих атоллах — морские пчелы, строительные подразделения корпуса морской пехоты — строили аэродромы, с которых "летающие крепости" летали бомбить Японию. Потом эти атоллы, куски суши в безбрежном океане стали тем, чем они и должны были быть — просто кусками суши в безбрежном океане.

Осталась только память.

Примерно в двадцать три — ноль-ноль поверхность воды примерно в трех сотнях метров от берега вдруг прорвалась уродливым черным пузырем. Этот пузырь не лопался, не исчезал — он смотрел на берег и все замечал, все видел, благо на его голове был надет прибор ночного видения, один из немногих, которые могут действовать после того, как побывали в воде.

Человек, зависший в толще воды у самой ее кромки, смотрел. И — запоминал.

На берегу никого не было — но это не значит, что нет никакой сигнализации и нет мин. Это было всего лишь учение, в реальности вряд ли кто-то будет выставлять сигнализации и мины по всему побережью, тем более при таком интенсивном судоходстве — но на учениях всегда закладывают максимально возможный уровень противодействия. У них были приборы, позволяющие определять любые опасности, которые могут грозить боевому пловцу в воде — ультразвуковые излучатели, маломощные подводные мины, детекторы движения, простые и примитивные, но действенные сети заграждения, в том числе малозаметные. Но основная опасность была не в воде — она была в полосе прибоя, и спецназовцу надо было понять — наблюдают ли за побережьем снайперы. Если да — то их просто всех перебьют на этом черном песке.

И снайперы были. По крайней мере один — он засек его по куску маскировочной сети, а потом, включив прибор на максимальное увеличение — смог рассмотреть и подробности. Это был не снайпер — это был пулеметчик в окопчике, вырытом на холме, господствующем над входом в бухту, холм порос тропическими деревьями, видно было плохо — но он увидел. Такой пулемет может простреливать весь пляж при высадке, устроить второй "день Д" [89] день Д — под таким обозначением проходила высадка союзников в Нормандии в Вторую мировую войну. если пулеметчик не спит.

А он, черт бы побрал этого поца — не спит.

Легкая вибрация воды подсказала боевому пловцу — "опасность" — и он нырнул. Все что он хотел — он увидел.

Это был небольшой катер, очень скоростной типа Марка-пять, он может давать до пятидесяти миль в час, мощное вооружение — на нем может быть двадцатипятимиллиметровая пушка от БМП, целых четыре пулемета. Такие катера тайно базировались на Тайване по соглашению о взаимодействии — и боевой пловец знал, что они патрулируют акваторию — а им противостоят как американские боевые пловцы, так и тайваньские. Серьезные соперники и драться они — если придется — будут всерьез.

На глубине двадцать метров боевого пловца ждал катер — один из четырех. Этот катер был предназначен специально для передвижения под водой, использовал электрическую тягу и водометный двигатель, мог нести четверых человек и груз. Катера были сброшены с борта подводной лодки ВМФ Израиля примерно полчаса назад, сама лодка шла на предельно малом ходу примерно в двадцати милях от нужного острова, огибая ее. По условиям учений обнаружение подводной лодки приравнивалось к провалу.

Пятнадцать таких же ластоногих ждали его на глубине, на лодках.

Он жестами показал им опасность, ее характер и направление — как в этот момент над ними прошел катер. Вибрация очень хорошо передается по воде, и когда над тобой проходит поисковый катер — ощущения очень неприятные, как будто ты стоишь на путях спиной к движению поезда.

Выждав, пока катер удалится — боевые пловцы пошли дальше, не меняя направление движения. Смысла менять не было — понятно, что любая пригодная для высадки точка прикрыта такими же пулеметными расчетами, а может — и чем похуже.

Примерно в сотне метров от берега — носитель боевых пловцов начал всплывать. Вот он уже у самой поверхности. Вот…

Стараясь двигаться как можно осторожнее — они были по пояс в воде — боевые пловцы распаковали один из транспортных контейнеров и достали специальное ружье, изготовленное для таких случаев. Оно было пневматическим и двухсредным — то есть не боялось воды и могло применяться как раз в таких ситуациях, когда применение огнестрельного оружия невозможно. С него можно было стрелять прямо из воды. В крайнем случае — накачать его для применения можно было при помощи обычного кислородного баллона.