Борис Гринштейн - ЗЕМЛЯ ЗА ОКЕАНОМ

Стеньги и реи еще немного сдерживали но уже левый борт навис над головами людей, как бы превращаясь в тент или крышу. Сотни рук совали под борта все, что еще могло удержать корабль. Но, видя, что делу не поможешь, хватались за леера и поручни, по фальшборту перебирались на левый борт наверх, лезли через порты…

Фрегат уже лежал на борту. Матросы, натянув леера, все еще лезли и лезли через порты, как из люков. Весь борт облеплен людьми, некоторые ходили не держась, как по палубе. Минут около пяти, фрегат пролежал в этом крайне опасном положении, и потом увлеченный течением и прибылью воды, он сорвался со скалы, на которой он вероятно повис; выпрямился и уносимый вглубь бухты продолжал ворочаться. Вся масса людей радостно хлынула обратно в люки и на палубу. Море на миг сново отхлынуло, открывая бурую каменную мель, на которой бился бурун. Опять стали видны якоря, их лапы, до половины закрытые водой. Опять покачнулся фрегат, люди замерли, опасаясь, что палуба снова поднимется вертикально, но пошла вода, и "Диану" подняло, в продолжение пяти минут прибыла с 6 до 23 фут. Волны улеглись, и море, покрытое обломками, стало успокаиваться. А мимо нас пронесло большой кусок нашего фальшкиля и киля, длиною фут около 80-ти.

Вода стала врываться в трюм потоками и почти тут-же заработали обе машины для откачки. Матросы разбежались по реям. Сказалась прекрасная выучка команды. Никто не выказал страха или слабости, ни один не упал за борт, все старались помогать японцам, и многие при этом рисковали жизнью.Паруса поймали слабый ветер и фрегат со стоном заполз на мель… Матросы стали креститься, потом кинулись обнимать и целовать друг друга…

Землетрясение прекратилось лишь через шесть часов. Залив был покрыт обломками домов, разбитыми джонками, трупами погибших японцев. В Симоде из тысячи зданий, большею частью деревянных, всего осталось шестнадцать полуразрушенных домов.

В полдень, заранее предупредив о своём визите через Посьета, Путятин отправился в храм Фукусэнди.

- За тридцать пять лет непрерывной службы я плавал во всех морях и океанах и видел сильные бури и кораблекрушения. Но нигде и никогда не наблюдал такой ужасной катастрофы…

Путятин помолчал, уставясь на послов в упор и они его сразу опять поблагодарили.

- Наш корабль также разбит, переломаны его борта, оторвана продольная кость дракона, и мы едва не потонули, если бы "Диану" не удалось толкнуть на мель. Теперь мы подводим под корабль заплаты и заделываем пробоины. У нас также погибли люди.

- Мы очень… очень сочувствуем, - волнуясь сказал Тсутсуй.

- Вода потоками врывается в трюм, мы находимся в опасном положении и, наверное, не сможем продержаться долее трех дней.

- Мы готовы выразить вам глубокие сожаления, а также обсудить возможность помочь вам. Нам очень больно за вас, - отвечал Тсутсуй.

- Потом, когда у вас будет возможность подумать, просим отвести нам место на берегу. Нам надо облегчить судно и свезти с него все тяжести. В первую очередь - тяжелые орудия. После этого нам необходимо найти место, где можно было бы вытащить корабль на берег и исправить его. Для этого нужна закрытая бухта. Симода негодна для исправления корабля. Тут, если в море начнется буря, корабль сразу погибнет. В таком случае мы попросим дать нам возможность расположиться на берегу как потерпевшим кораблекрушение.

- Мы сегодня же запросим правительство, чтобы разрешено было найти удобную гавань для ремонта, и мы отправим своих чиновников на поиски.

- Бухта должна быть закрытая.

- Должно пройти время, потребное для получения ответа из Эдо и для определения места ремонта. Это займет более трех дней. Можем ли мы помочь вам, окружить корабль "Диану" своими судами, чтобы поддержать ее, и в случае крушения взять ваших людей на наши суда?

- Пока вы не беспокойтесь о нас, три дня мы продержимся своими силами, и мы за это время не попросим никакой помощи. У вас так много своих несчастий, что мы совершенно не хотим вас утруждать… У нас оторвавшимся орудием раздавило матроса. По обычаю нашей веры, мы должны похоронить его, предав тело земле, на берегу, и отслужить над его могилой молебен.

От фрегата отвалили катера и баркасы с вооруженными матросами в парадной форме. Впереди шел катер с гробом, обтянутый материей. Сияла медь духовых инструментов. Адмирал шел на гичке со свитой.

Караул и оркестр высадили на чистом песчаном пляже у деревни Какисаки, там, где старинные ивы клонят к пескам тяжелые ветви с плакучей листвой. Под траурный марш медленно зашагали морские гренадеры. Японцы обступили дорогу и смотрели на шествие. До города было 10 вёрст но многие жители пришли из Симода…

Яма вырыта была в гуще расчищенного тропического леса, вблизи огорода при небольшом храме. Отец Василий пел и махал кадилом. "Святый Боже, святый крепкий, святый бессмертный…" - грянул хор. Матрос Симонов, ложившийся навечно в эту красную мокроватую и каменистую землю, не думал, что его будут хоронить с такой помпой, но он стал первым русским в истории погребенным в Японии… Японские бонзы просили разрешить им отпеть покойного по-своему.*(4)

По настоянию Путятина переговоры решено было не прерывать. В обстановке огромных разрушений и расстройства переговоры возобновились уже 26-го числа. Храм Фукусэндзи полностью смыло цунами, поэтому дальнейшие переговоры проводились в маленьком здании храма Тёракудзи, который находился на склоне горы и выжил.

Когда речь зашла о границах, Кавадзи как обдал адмирала холодной водой. Он заявил, что весь Сахалин должен принадлежать японцам до самых берегов устья общего лимана. Путятин остолбенел. Даже склонный к уступкам Нессельроде ничего подобного не ждал. Адмиралу приходилось и прежде замечать, что, несмотря на исследования Мурагаки, понятия японцев о Сахалине весьма туманны.

- Трудно понять, о чем вы говорите. Если вы хотите получить себе всю территорию до Амурского лимана, то это не край острова.

- Кроме того, по всему побережью Сахалина стоят наши посты. Идут разработки каменного угля, - заговорил Лесовский, чувствуя, что адмирал будет метаться между Сциллой и Харибдой, - а север острова на японских картах до сих пор даже не нанесен. Мысы Марии и Елизаветы вам неизвестны. Что же мы будем спорить вслепую. Еще станете доказывать, что в России живут одноглазые люди и принадлежат японцам!

Когда Мориама Эйноскэ все это добросовестно перевел, японская делегация добродушно рассмеялась.

- Английские карты ложны и составлены с тем, чтобы поссорить нас, - продолжал Лесовский. - Что вы скажете об этом? Опять ничего подобного даже и не слышали?

Кавадзи знал, что нет твердых оснований для утверждения Сахалина за японцами, и это тяжким камнем лежало всегда на его душе. Это самое слабое место его позиции против Путятина. Тверже стоять на своем! Учиться надо у американцев и западных эбису. Пора Японии становиться завоевательницей по примеру европейских держав. Первый захват в истории Японии надо попытаться осуществить наконец! Пора открывать страну, пора менять политику и во всем учиться у европейцев и американцев. Первым завоеванием будет утверждение на Сахалине.