Борис Гринштейн - ЗЕМЛЯ ЗА ОКЕАНОМ

2* Действительно, с начала войны североамериканских колоний за независимость и вплоть до наших дней Российская империя, а после 1918г. Рус-Ам и СШ могли гордиться чрезвычайно добрыми и взаимовыгодными отношениями. Конечно, подчас возникали торговые споры и размолвки, самые значительные из которых прищлись на русско-японскую войну, период сухого закона и 2-ю мировую войну. Но и они в целом не портили общей картины. Даже когда, несмотря на сильное давление, Дума, почти единогласно, отказалась разорвать договор о нейтралитете с Японией, общественное мнение СШ и пресса, обвиняя русских в нарушении союзнических обязательств, находили этому смягчающие обстоятельства.

Однако, помимо традиционных симпатий к России при формировании внешнеполитической линии СШ в описываемый период центральное место играли столь же традиционные англо-американские противоречия. СШ активно соперничали с Лондоном за влияние в Латинской Америке и в борьбе за лидерство в морской торговле. Поэтому усиление Англии было абсолютно невыгодно Вашингтону. Напротив, пока Россия сковывала военный потенциал "владычицы морей", бостонцы могли серьезно укрепить свои позиции в Западном полушарии.

"Заявления лорда Кларендона (угрозы в адрес России) …произвели изрядное впечатление на общественное настроение здесь, - сообщал государственный секретарь своему другу Дж. Бьюкенену, занимавшему в то время пост посланника СШ в Великобритании - Если Россия будет разбита и ослаблена - и "сердечное согласие" между Великобританией и Францией сохранится, трудно ожидать, что они удержатся от вмешательства в наши дела. Этот взгляд на предмет русифицирует (is Russianizing) некоторую часть нашего населения. Они продемонстрировали - Великобритания в частности - слишком большое желание быть защитниками всего мира. Поскольку нашей политикой и практикой всегда было невмешательство в их сферу действий, у нас есть право ожидать, что они будут придерживаться того же в отношении к нам - будут ли они так поступать, если ослабят и унизят Россию?"

Вашингтонская дипломатия не ограничивалась выражением собственной позиции в этом конфликте и не упустили возможности использовать обострение международных отношений в интересах усиления своего влияния. Так, еще предварительные разговоры с государственным секретарем У.Марси о посредничестве СШ в конфликте были безошибочно расценены Э.Стеклем как проявление стремления Вашингтона "играть активную роль в европейских делах"

Следует также учесть, что укрепившиеся в годы Крымской войны политические связи уже тогда приносили солидные дипломатические дивиденды не только Петербургу, но и Вашингтону. Российская дипломатия помогла заключить очень выгодное для СШ торговое соглашение с Персией. А когда в 1855г. возникла конфликтная ситуация в отношениях между Данией и СШ (они отказались выплачивать датскому правительству пошлину за пользование Зундским проливом), то благодаря умелому российскому посредничеству спор был улажен на выгодных для СШ условиях.

Всё-же эти прагматичные расчёты не отрицают дружеского отношения граждан СШ к России в те тяжелые годы. Пожалуй, наиболее трогательным символом этого отношения, явилось участие более 40 молодых врачей в Крымской войне на стороне России, причем мотивы этих людей были абсолютно бескорыстными. Преодолевая огромные расстояния и бюрократические препоны, американские врачи лечили больных и раненых защитников Севастополя под градом вражеских пуль и снарядов, зачастую без сна и отдыха. Девятеро из них навсегда остались в крымской земле. Российское правительство высоко оценило доблесть и самоотверженность граждан далекой страны. Американские участники обороны Севастополя получили "Севастопольскую медаль" на орденской ленте Св. Георгия и также памятную медаль "О трехлетней кампании" на ленте ордена Св. Андрея. Несколько человек были награждены орденом Св. Станислава. Доктор Дж.Уайтхед писал, что "Севастопольская медаль" будет служить гордым воспоминанием о том, что ему выпала честь оказать помощь офицерам и солдатам, которые покрыли славой русское оружие и завоевали Севастополю имя бессмертного". Доктор Л.У.Рид из Пенсильвании, служивший в госпитале в Симферополе, особенно гордился высокой оценкой своего труда со стороны известнейшего хирурга с мировым именем Н.И.Пирогова.

Оценивая состояние и перспективы российско-американских отношений в период Крымской войны, А. М. Горчаков, ставший в 1856г. министром иностранных дел, писал: "Симпатии американской нации к нам не ослабевали в продолжение всей войны, и Америка оказала нам прямо или косвенно больше услуг, чем можно было ожидать от державы, придерживающейся строгого нейтралитета. Освобожденные от препятствий, с необходимостью возникающих из взаимных действий во время войны, отношения между двумя странами не могут не укрепиться еще более вследствие отсутствия всякой зависти или же соперничества и благодаря общности взглядов и интересов".

Многие историки и по сей день задаются вопросом: в чем же причина столь добрых отношений между такими непохожими странами, как Россия и СШ? Ведь это единственные великие державы, никогда не воевавшие друг с другом. Видимо, дело в том, что россияне и бостонцы всегда испытывали неподдельный интерес друг к другу, стараясь перенять лучшие стороны жизни обоих народов. Какими бы разными ни были политические режимы России и СШ на протяжении их истории, обе страны всегда старались учитывать легитимные интересы друг друга.

3* На кладбище при храме Гекусэндзи были похоронены 4 матроса с "Дианы" - Алексей Соболев, Алексей Пощечкин, Василий Бакаев и Филипп Юдинбыли. За их могилами до сих пор ухаживают бонзы храма.

4* Ошибка автора. М.К.Перри подписал Канагаваский трактат 31 марта 1854г. и Е.В.Путятин ознакомился с его содержанием ещё в Новороссийске.

5* В г.Фудзи, расположенном на месте деревни Миноура, можно посетить муниципальный музей, где выставлены якорь "Дианы" поднятой с морского дна и другие экспонаты, связанные с фрегатом. Там же экспонируются все фотографии, сделанные А.Можайским в Японии. А в парке, примыкающем к музею, на фоне горы Фудзи стоит "Памятник дружбы", которая завязалась между русскими моряками и местными рыбаками.

Наполеон III был недоволен. С потерями в этой войне против России французский император примирился. Но к поражениям не привык, и успех, хотя бы минимальный, искупал почти любые потери. А тут налицо было самое настоящее поражение, которое можно было велеть замалчивать, но не отрицать. "Общественное мнение, всегда торопящееся преувеличивать то, чего оно не знает, имело тенденцию обращать в разгром, позорный для чести флага, то, что было лишь поражением, которое являлось результатом невыгодных условий, так неосторожно принятых. Офицеры и матросы достаточно дорого заплатили своей кровью за право ждать, чтобы их не третировали с этой непростительной суровостью…"