Борис Гринштейн - ЗЕМЛЯ ЗА ОКЕАНОМ

В Новороссийске положение было обратным. Против 2238 человек на англо-французской эскадре в Новороссийске было под ружьём 1634 человек включая ополченцев, а потери, соответственно, составили 400 и 49 человек.

Но главное, когда в Проливы вошел объединенный флот Англии и Франции, Черноморский флот оказался пригоден лишь на то, чтобы затопить его у входа в севастопольскую бухту. Поступок столь же экстравагантный, сколь и раскрывающий полнейшее непонимание сухопутной Россией законов мировой морской войны. "Fleet in being" - "флот наличествующий" - даже будучи заведомо слабейшим, одним фактом своего присутствия сковывает неприятеля и заставляет его тратить силы на обеспечение безопасности морских путей, по которым из Англии и Франции в Крым шли боеприпасы и подкрепления. Флот потопленный, конечно, высвободил для боев на суше 22 батальона, составленных из матросов, и тысячу с лишним орудий, но никакой угрозы коммуникациям союзников больше не представлял. В результате осада Севастополя свелась к состязанию в скорости и пропускной способности пароходного сообщения Балаклавы с Лондоном с перегоном воловьих подвод из Харькова на Северную сторону осажденной крепости. Волы, со скоростью 3 версты в час тянувшие русские обозы в Крым, естественно, проигрывали соревнование.*(5)

Иное положение сложилось в Новороссийске и столичное начальство не имело к этому ни малейшего отношения. Правда в конце 1854-го года в Петербурге разрабатывались проекты каперских предприятий с широким привлечением бостонцев для нанесения удара по британским торговым коммуникациям на Тихом океане. Но эти проекты так и остались на бумаге. Русские морские офицеры, те, о боевых качествах которых покойный адмирал Нельсон писал "Бери на абордаж француза, маневрируй с русским", лучше петербургских чиновников знали, как вести войну.

Адмиралам же, чтобы принять нужное решение, пришлось отказаться от весьма распространённого мнения - "там наверху разберутся". Путятин шёл на сознательный риск, ведь он хорошо понимал, что государь предпочитает терпеть урон от исполнительности подданных, нежели получать выгоды от их самостоятельности. Впрочем адмирал, опираясь на строчку из письма посланника Стекля консулу в Сан-Франциско, прикрыл свои тылы. "Будучи стеснямы со всех сторон несоразмерно превосходнейшими неприятельскими силами и удобствами для них и будучи уверен, что при малейшей со стороны моей упорствовании эскадра, высочайше мне вверенная, должна непременно истребиться или достаться во власть неприятеля, не сделав никакой чести и пользы для службы Государю … я согласно письма б(аро)на Стекля нашел выгоду отправить корабли … эскадры купно с кораблями Руско-американской компаниии для устройства диверсий и ведения крейсерства…"

Подобные набеговые операции, крейсерство на коммуникациях противника, первые в истории Российского флота, были делом трудным и хлопотным. Требовали они немалого морского опыта, но более того отчаянной лихости и безмерного честолюбия, качеств, свойственных молодости. Потому, на каперах первой волны, капитанами шли лейтенанты да мичмана, да офицеры из штурманов, которым иначе, в насквозь кастовом флоте, никогда бы не поднялись до собственного корабля. Но все они были капгорновцы, рыцари Ордена смолёной шкуры, прошедшие высшие морские курсы, воспитанные и испытанные не на Маркизовой луже.

Молодости, впрочем как и старости, присущь грех графомании. Так что большинство этих лейтенантов и мичманов оставили записки, и неплохие. "…Сочинения мореходцев наших имеют отличительный характер - какую-то особенную твердость и правильность мыслей, точность, подробность ь ясность в описаниях, благородную свободу в суждениях, пламенные чувства дружбы и бескорыстия, слог простой, не у всех и не всегда совершенно правильный, но всегда ясный, твердый и чистый…"

Они писали, но и о них много писали. Им пели дифирамбы в Петербурге и Вашингтоне, и проклинали в Париже и Лондоне. Больше всего "прессы" доставалось юконкам. Их капитаны раньше других каперов успели подёргать за хвост британского льва.

"21 октября 1854г. корабль ее в-ва "Барракуда" шел под парусом курсом NNO. "Барракуда" была пароходом но топки ее были пригашены. На борту оставалось мало угля. Слишком долго пароход стоял в Нагасаки и не мог пополнить свои запасы.

Эскадра адмирала Стирлинга в составе парусного корабль флота ее величества "Винчестер", вооруженный пятьюдесятью пушками, винтового парохода "Энкоунтер" и колесных пароходов "Стикс" и "Барракуда" прибыла в Нагасаки 8 сентября, чтобы заключить договор с японцами о вечной дружбе и торговле. Этот договор являлся частью стратегического плана войны с Россией на Восточном океане.

После заключения договора эскадрой Стирлинга посещаются русские заселения на Охотском побережье, в устье Амура на Курильских островах. С наступлением холодов эскадра Стирлинга возвращается в Японию, в ее открытые по договору порты, для ремонта, пополнения запасов продовольствия, зимует в Японии.

Эскадра Прайса уничтожает Новороссийск и занимает его; затем идёт для освежения в Японию. На будущий год оба флота - Прайса и Стирлинга - закончат полное уничтожение русских сеттльментов, отутюжат их берега. Но делать это надо опираясь на надежную базу для флота. Такой опорой должна стать Япония с ее птицей, скотом и рисом. Флоты будут зимовать и снова воевать вдали от прежних своих баз… А потом - погоня за эскадрой Путятина, если не удасться уничтожить ее в портах…

Первая официальная встреча с нагасакский губернатором князь Чикугу но ками происходила в Управлении Западных Приемов в замке на холме. Этой встречи ждали долго, терпеливо, и план посещения русских сеттльментов в эту осень на Амуре летел в трубу, так как как уйти из Нагасаки без договора нельзя, а ответ на предложение Джеймса Стирлинга губернатор дать не мог, не запросив Эдо. Грозить пушками стране, которая подписала договор о дружбе с Америкой, тоже нельзя. Губернатор ведет переговоры в замке, окруженном войсками. Драку тут не с кем затевать, даже нет на улицах толпы, как бывает в китайских городках, а всюду ощетинившиеся оружием отряды вежливых войск. Да и никто особо не рвался к берегам Сибири. Стоянка в Японии в эту пору - прелесть и наслаждение… Начались наконец беседы адмирала с губернаторами о заключении договора о дружбе.

- Правда ли, что у Англии сейчас война?

- Да, война с Россией.

- Но почему бывают войны в Европе?

- Когда какое-либо из государств усиливается и нападает на соседей, то тогда другие страны дружно объединяются, чтобы этого не было.

- Это очень хорошо. Бороться против русского насилия.

- Да, русские хотели поработить турок. А мы и французы встали на защиту угнетенных.