Александр Борянский - Три стороны моря

Агамемнон быстро размыслил, что такое любая цена в данной ситуации, и ответил:

«Десять талантов золота. Двадцать лоханей, семь треножников. Двенадцать коней. Семь девственниц с этого, с Лесбоса. Плюс Брисеида, которую я у него забрал. Это он все получает сразу. Так, еще… Если берем Трою — за ним право первого дележа добычи. Двадцать лучших троянских женщин. Только поправка — без Елены! Так, еще… По возвращении он может стать моим зятем, выбрав любую из трех моих дочерей. В приданое даю семь градов: Кардамилу, Энопу, Геру, Феры, Анфею, Педас и Эпею. Кстати, они все граничат с Пилосом, ничего?»

Мудрый Нестор лишь покривился, однако смирился с соседством и молвил: «Не презренные дары!»

Посольство из Одиссея, Аякса Теламонида и Феникса, друга Ахиллеса, отправилось к черным кораблям мирмидонян.

Ахиллес пел нежную песню и подыгрывал себе на лире, которую подобрал на руинах какого-то из разрушенных городов. Слушал песню Патрокл, а больше идиллической картины никто не нарушал.

Три посланца выросли перед Ахиллесом, как демоны из ночи.

Ахиллес вскочил с лирой наперевес, но, вглядевшись, произнес: «А, это вы… Что-то быстро я вам понадобился!»

Тем не менее, он пригласил гостей на вино с мясом.

«Да мы, в общем, только с совета… — многозначительно ответствовал Одиссей. — В пиршествах недостатка нет, а вот погибнуть завтра не хотелось бы».

И Одиссей перечислил дары, предложенные Агамемноном. На это ушло некоторое время. Остальные успели съесть мясо и выпить вино.

Ахиллес отодвинул неоднократно ставший пустым кубок и разом отрубил:

«Перестаньте докучать мне вашим жужжаньем, один за — другим! Меня уговорить невозможно. Даже если дочь Агамемнона похожа на Афродиту и Афину одновременно, я и тогда ее не возьму! Я уплываю домой, в холмистую Фтию. Все! Феникс, поплывешь со мной?»

Когда Одиссей и Аякс вдвоем вернулись с отказом к Агамемону, Диомед сказал:

«И зачем было предлагать этому человеку столько наград? Только вселять в него еще большую гордость. Разве нет других достойных, доказавших свою верность, а?!»

10. Десятая песнь считается вставкой в «Илиаду». Хотя автор один и тот же. Скорей всего, десятая песнь появилась даже раньше других. Что же в ней есть такого, первозданного?

Среди ночи Агамемнон будит вождей второй раз и второй раз спрашивает их: что, по их мнению, делать? Нестор советует: нужна разведка! Трояне встали совсем рядом, надо или подслушать, какие у них планы, или вовсе захватить пленника.

Взоры обращаются к Диомеду. А Диомед, нимало не сомневаясь, тут же говорит: мне, мол, в такой вылазке необходим один человек — Одиссей.

В то же самое время, точно так же посреди ночи Гектор вызывает добровольцев: нужна разведка! Что собираются делать утром ахейцы, отплыть прочь или сражаться? За солидную мзду согласен идти некто Долон.

В ночном мраке выясняется, что Одиссей ориентируется на равнине между ахейскими кораблями и троянским станом куда лучше природного троянца. Он первым обнаруживает движение Долона в темноте и объясняет Диомеду, как им поймать лазутчика.

Герои ловят Долона, и Одиссей, обещая безопасность, выспрашивает у Долона расположение войск нынешней ночью, какие племена с какого краю встали на ночлег. Потом Диомед, запамятовав обещание Одиссея, решительно перерезает Долону горло.

Пользуясь полученными сведениями, Одиссей и Диомед пробираются к спящим фракийцам. Диомед убивает 12 человек и тринадцатым предводителя Реза, а Одиссей выводит прекрасных коней Реза, на которых оба стремительно возвращаются к ахейцам.

Во всей операции Диомед играет роль боевой силы, а Одиссей — проводника, для коего проникновение в ряды троянских союзников есть дело вполне обыденное. Он здесь как дома.

11. Как только наступило утро, Зевс отправил вниз к людям Вражду с большой буквы. Это существо стало на «огромнейший черный корабль Одиссея» и воскликнуло «мощно и страшно». Ахейцы тут же думать забыли о возвращении в родную землю.

Дальше идет длиннющий отрывок, который должен был выжать все соки из аэда и его голосовых связок; александрийские филологи впоследствии разбили его на семь песен, с 11 по 17. Но в общем-то, сделали они это зря, так как все семь песен занимает одно непрерывное кровопролитное сражение.

( Комментарий Деметры:а во что за один день превратили плодородную илионскую равнину! И это в год такого урожая! Стыд и позор!)

Семь песен, 120 страниц, почти три часа живых усилий аэда Гектор с троянцами наседает на окруженные защитной стеной корабли ахейцев, прорывается через укрепления, пытается поджечь деревянный флот…

Есть ли в мире другое сражение, описанное столь же подробно, до мельчайших деталей? Вряд ли.

И здесь никак не обойтись без статистики. Подобно тому, как список кораблей подробно перечисляет все племена и называет всех предводителей, более ста имен, точно так же на протяжении «Илиады» вполне конкретно, часто с родословными, указывается, кто кого убил. Если воспринимать это как чисто художественное изображение войны, оно утомляет. Если же произвести подсчет, то можно сделать интересные выводы.

12. В битве первого дня (песни 4–8), разгоревшейся после единоборства Менелая и Париса, ахейцы убили 59 троян, а трояне в свою очередь — только 17 ахеян. «Илиада» перечисляет всех погибших и всех победителей, во многих случаях отмечен и способ убийства, и вид смертельной раны. Порой говорится, что, допустим, Агамемнон гнал врагов и поражал их копьем, но потери каждый раз названы точно, по именам.

В битве второго дня (песни 11–17), несмотря на то, что вроде бы Зевс собрался прославить Гектора, вроде бы троянцы с утра до вечера наступают и чуть не сбрасывают объединенную греческую рать в море, ахейцы снова имеют преимущество 103 против 36.

Кроме того, если учесть ночную вылазку Одиссея и Диомеда (песнь 10), преимущество возрастает на Долона и 13 вырезанных во сне фракийцев.

Итого на момент конца 17-й песни зафиксированные потери сторон составляют: Троя с союзниками — 176 убитых; Греческая коалиция — 53 трупа.

Счет 176:53, в общем-то, разгромный в пользу ахейцев.

А в игру еще не вступал Ахиллес.

13. Что же касается индивидуальных достижений…

О не совсем понятном единоборстве Париса и Менелая уже было сказано.

Трижды мы видим поединки Гектора с Аяксом Теламо-нидом: первый раз по вызову Гектора на очерченном пространстве; еще дважды они сходились в ходе сражения. Можно сказать, все три раза Аякс выглядел получше, хотя результат ничейный. В битве второго дня, например, Аякс попал Гектору в грудь камнем, после чего Гектор даже потерял сознание. Правда, затем Гектор согнал Аякса с корабля покойного Протесилая, обрубив аяксово копье, но Теламонид так долго в одиночку защищал корабль против многих троянцев, что появление Гектора просто переполнило чашу.