Александр Чернов - Одиссея Варяга

Като во все глаза смотрел, как из темноты за входным брекватером неспешно материализуясь из бесформенной темной массы проявился контур миноносца…

Большой миноносец. Французского типа. Вот прожектор зацепил его. Вернулся… Осветил… Да, похоже точно, поворачивает к нам.

Прожектор скользит дальше – там еще один. Иероглифы на борту пока не разобрать. Дождь смазывает картинку… Так-так… Сверху застучал сигнальный ратьер. Значит моряки запрашивают порзывные. Непонятно только, что это они, к нам и вправду швартоваться собрались? Ну, дела! Вместо второго миноносца семафор заморгал откуда-то из темноты много правее первого. Значит их даже не два…

Прожектор метнулся в темноту, нащупывая источник морзянки. И в этот момент Като увидел внизу, прямо под собой подходящий к стенке пристани прямой как топор нос миноносца. Вот он уже весь тут, на виду… На его борту несколько человек в морской форме деловито возились со швартовными концами.

– Стойте! Кто вы такие? – выкрикнул сверху Като.

– Доложи командиру, часовой, что швартуется 14-й дивизион миноносцев! Мы простоим у вас до одиннадцати часов утра. А потом уйдем на сопровождение армейских транспортов в Корею. Они задержались с выходом из Токио. Что то еще догружают. Если спросит кто командир, передай: капитан второго ранга Окуномия. Твой командир должен меня знать! У меня для него даже есть прекрасное саке, скажи, что мы его приглашаем к нам, на миноносец… – на мостике кораблика раздался негромкий смех нескольких человек.

Като переваривал услышанное, силясь сообразить, что же ему нужно делать? Узнать у прибывших морских офицеров, именно ли к капитану Вакабэ ему следует бежать, или их предложение касается самого полковника – каменданта форта. Или… Немедленно выстрелить в воздух и заорать "Тревога!" Как того требует устав и наставления при нарушении границы поста…

Наверху у прожектористов тоже возникла какая-то непонятная суета. Кто-то бежал вниз по лестнице… Луч прожектора начал быстро опускаться вниз, прямо на швартующийся миноносец, но до него так и не дошел…

Пока Като слушал, что кричали ему снизу моряки, их корабль успел продвинуться вдоль пристани почти на корпус и притерся к кранцам бортом. Выскочившие на стенку матросы ловко опутывали кнехты швартовными концами. А сзади, из темноты и дождя за его кормой уже показался нос второго миноносца…

И вдруг на палубе первого миноносца, позади мостика на котором стояли офицеры, там, где горбатились укрытые чехлами минные аппараты, возникло какое то неуловимое движение, а затем сразу в нескольких местах вспыхнули несколько малиновых огоньков. Раздались негромкие, похожие на отрывистый кашель хлопки. В воздухе что то сверкнуло. Сзади сверху раздались дробные удары, звон разбитого стекла. Прожектор внезапно погас. Кто-то хрипло вскрикнул… И в тот же момент, даже долей секунды раньше, безжалостный двойной удар в плечо и в лоб отбросил рядового Като от парапета…

Тело часового еще не успело смачно плюхнуться в лужу на бетоне, как из под откинутых брезентов на палубах миноносцев выплеснулись несколько десятков фигур в черной одежде. Чем то неуловимо напоминающих небезизвестных воинов ночи – нидзя. У тех, кто был впереди в руках были пистолеты Браунинга, но с каким то необычно длинным, массивным стволом. На боку у них были закреплены большие кобуры Маузеров. У остальной группы были так же отнюдь не привычного вида винтовки. Только взгляд профессионала смог бы мгновенно узнать автоматические ружья системы Мадсена.

Второй часовой, чей пост располагался значительно дальше от пристани, уже вскидывал свою винтовку для предупредительного выстрела, когда пуля снайпера, выпущенная из любовно оттюнингованного карабина Манлихера, так же как и пистолеты Браунинга, снабженного глушителем, заставила его выронить оружие и безжизненным кулем поползти вниз по парапету. И только третий, самый дальний часовой, убедившись, что происходит что-то непонятное и зловещее, преодолев неизбежную секундную растерянность при виде своего коллеги, только что стоявшего под фонарем, разделяющим границы постов, а теперь безжизненно сползающего по бетону бруствера с ритмично бьющей из простреленной головы темной струей, вскинул к плечу винтовку и с криком "Тревога" нажал на курок.

Между его выстрелом и смертью рядового Като Шиба прошли 9 секунд… Выстрелил он в тот самый момент, когда ловкая рука, одетая в черную перчатку у которой почему то отсутствовали три пальца – большой, безымянный и указательный, легла на ручку двери караулки, напрямую сообщавшейся с казармой охранной роты…

Второй раз выстрелить он уже не успел. Тяжелая, тупая и длинная пуля, выпущенная из карабина снайпера, вошла ему в переносицу. Прямо между глаз…

– Ох, сплоховал же я, робяты. Успел шмальнуть чертяга! – выразил вслух недовольство собой бывший сибирский охотник, затем казак, а сейчас унтер-офицер спецназа Российского Императорского флота Кондрат Медведский.

– Не жури себя, Медведушка! Василий Александрович с первой ротой уже наверху. Значит все в порядке. Времени у япошек уже не осталось, щас и мы подсобим! – весело крикнул другу тащивший вместе со вторым номером своего "Максима" Зиновий Храмов, так же бывший казачий подъесаул и кавалер двух "Георгиев".

Спустя пару секунд со стороны потерны глухо заухали взрывы гранат, и раздались чьи-то отчаянные вопли. Визг… Затем затрещали автоматические Маузеры, Ударили короткими очередями Мадсены, звел свое монотонное ту-ду-ду-ду станковый пулемет. Тем временем к борту первого миноносца уже швартовался еще один. Новые фигуры в странной черной одежде вспархивали по ступеням на верк батареи форта Љ1…

"Варяг" и "Светлана" уровняв скорости шли метрах в двадцати друг от друга. Руднев, переговаривавшийся с Великим князем Александром Михайловичем, окинул взглядом горизонт. Дождь постепенно слабел. Тумана уже не было, поэтому видимость составляла порядка четырех с половиной миль. Впереди начала смутно угадываться темная полоса побережья. Со стороны суши тянул ровный и совсем не холодный ветер, подгоняя длинную пологую волну. Полтора балла – относительно спокойно для этого времени года. Как верно только что подметил Коробицын: "Нужно ловить момент".

– …С подветренного борта посадка людей и выгрузка лошадей вообще не должна вызвать вопросов. Скорее готовьтесь к постановке, Александр Михайлович, итак почти на час отстаем от графика. А мы побежим вперед, посмотрим, что у нас на берегу…

"Варяг" дав двадцатиузловый ход быстро отдалялся от "Светланы". Слева, постепенно уходили за корму громады вспомогательных крейсеров-лайнеров. Понтоны на бортах спущены почти до самой воды, якоря вытравлены из клюзов к постановке, такелаж грузовых кранов уже обтянут, значит первые грузы уже застроплены, вывалены за борт шлюпбалки с плашкоутами и катерами. На палубах в новой полевой форме цвета хаки толпятся офицеры и рядовые первой волны десанта. Все с выкладкой и при оружии. Офицеры отдают честь, солдаты машут касками…