Александр Чернов - Одиссея Варяга

Но на совещаниях, происходивших в Порт-Артyре в июне 1903г., под председательством Военного Министра, генерала Куропаткина, все эти пожелания подверглись сокращению: вместо 44 батальонов предположено было сформировать лишь 22, а формирование особого Квантунского армейского корпуса признано было и вовсе… ненужным! В октябре же 1903 года адмирала Алексееву предложено было отказаться от одного из 2-х армейских корпусов предназначенных к перевозке в Манчжурию в случае войны. А когда он на это не согласился, то число формируемых батальонов было сокращено с 22 до 18, формирование 9-й Восточно-Сибирской стрелковой бригады предположено было сделать путем выделения батальонов из состава других Восточно-Сибирских стрелковых бригад, и отложено до весны 1904 года!

Сокращены были также испрашивавшиеся Алексеевым кредиты. Вместо 12 миллионов рублей единовременно и 17 миллионов в течение 6 лет, Особое Совещание под председательством графа Сольского признало более целесообразным "предусмотреть потребности военного ведомства лишь на ближайшее время"(!) и потому ассигновало на усиление обороны Дальнего Востока на истекавший 1903 и предстоящий 1904 годы сверхсметным кредитом – по 3 миллиона рублей, а на 1905 год – 6 миллионов рублей. Несмотря на все тревожные для мира признаки, Алексееву только в первых числах января 1904 года разрешено было расходовать этот 3-миллионный кредит…

Такое же отношение встречали в Петербурге и требования Алексеева относительно усиления боевой готовности Тихоокеанской эскадры. Еще за два года до войны, и затем регулярно, Начальник доносил об огромном некомплекте в личном составе эскадры, но последний так и не был пополнен к началу войны. Пополнение некомплекта снарядов к орудиям эскадры производилось крайне медленно и несообразно положению вещей. С огромной канцелярской волокитой производилось создание на месте средств, необходимых для починки судов. Так, в течение 3 лет не мог быть утвержден в Петербурге план устройства порта в Порт-Артуре, и он переходил из одной финансовой или технической комиссии в другую, между тем как в Дальнем порт вырос быстро и Министерство Финансов не пожалело на него денежных затрат. К постройке сухого дока в Порт-Артуре можно было приступить лишь в начале 1903 года, и также после неоднократных напоминаний и ходатайств. По соображениям экономическим, для эскадры было введено положение так называемого "вооруженного резерва", сократившее кредиты на плавание и практическую стрельбу.

Таким образом, нося громкий и ответственный титул "Наместника Его Императорского Величества на Дальнем Востоке", Алексеев, в действительности, вследствие междуведомственной розни трех министерств, имевших непосредственное отношение к делам далекой окраины, и бюрократической централизации управления ею, лишен был реальной полноты власти! В результате чего естественной, к сожалению, реакцией со стороны лучшей части нашего офицерского корпуса, стало и всколыхнувшееся с началом войны мнение о непосредственной виновности адмирала Алексеева в падении уровня боеготовности флота.

Высочайшим указом Правительствующему Сенату, данным 28 января 1904 года, адмиралу Алексееву предоставлены были "для действий военно-сухопутных и морских сил, сосредотачиваемых на Дальнем Востоке", права Главнокомандующего армиями и флотом, а 12 февраля последовало назначение Командующим Манчжурской apмией генерала Куропаткина, как "самостоятельного и ответственного начальника". Создалось двоевластие, пагубность которого увеличивалась тем, что Главнокомандующий и Командующий армией разно смотрели на характер ведения войны.

К счастью в августе 1904 года эта коллизия разрешилась…

Спустя двое суток после прибытия в Артур, Вадик грузился в персональный вагон столичного курьерского поезда, по личному указанию наместника идущему с "литерой". Собственно говоря, он планировал оказаться в пути еще днем ранее, но как говорится: человек предполагает, а начальство располагает. И причина для такой задержки оказалась довольно приятной. Но выяснилось все окончательно лишь тогда, когда лейтенант Бок поведал ему о том, как по команде Алексеева, он в лихорадочной спешке проводил наградной приказ на "манчжурцев". Подтверждение телеграфом согласия Царя пришло лишь прошедшей ночью: каперангу Кроуну и его офицерам были пожалованы Георгиевские ордена. Командиру канонерки 3-й степени, а его офицерам 4-й. Заслужили Георгиевские кресты и все остальные моряки "Манчжура", но вручение им наград было уже делом Кроуна.

Офицеров же чествовали торжественно, в морском собрании. Непосредственно из рук наместника Алексеева получил награду и Банщиков – орден Владимира 4-й степени с мечами. Прикалывая его на грудь Вадика, наместник хитровато прищурившись спросил:

– Почему Владимира, догадываетесь, молодой человек? Ну, что молчите? – Алексеев загадочно улыбнулся, – Ладно, скажу… Георгия получите из первых рук в Питере. Георгий – за бой "Варяга". А от меня пока за "Манчжур". Понятно?

– Так точно, Ваше высокопревосходительство! Служу царю и отечеству!

– Правильно. И царю. И отечеству. И тем, кто о вас не забывает… Так ведь, Михаил Лаврентьевич?

– Да… Так, Евгений Иванович! Спасибо за доверие.

– Ну, значит на том и порешили. Да и к Николаю Александровичу вам попасть теперь несколько проще…

В ночь перед отъездом "лекаря с "Варяга" Кроун затащил на обмывочную вечеринку офицеров кораблей первой эскадры в ресторан "Саратов". К сожалению, Вадик с Петровичем и Балком на такой расклад событий не закладывались и готовых советов для командиров кораблей на тему, что они могут сделать сами, у Вадика не было. Пришлось импровизировать.

В результате обычная попойка старшего офицерского состава как-то незаметно перетекла в собрание младших флагманов на предмет – "что мы можем немедленно сделать сами, не дожидаясь приказов сверху". После описания действия японских снарядов и обстятельств ранения Руднева, общими силами пришли к выводу о необходимости противоосколочной защиты амбразур рубок и орудий. Красочное описание пожаров, с которыми с трудом справлялись два пожарных дивизиона вместо одного, должно было повлиять на серьезность борьбы с лишним деревом и запасание пожарных рукавов. Практика подготовки запасных расчетов артилерии среднего калибра из артиллеристов противоминного калибра тоже упала на правильную почву…

Адмирал Алексеев весьма тепло простился с ним перед отъездом, ненавязчиво порекомендовав докладывать о проблемах и новациях в столице через лейтенанта Бока.

– Удачи Вам в Петербурге, Михаил Лаврентьевич. И не забудьте то, что я Вам сказал. Но если задумаете, возвращайтесь, достойное место я вам найду. Верные люди мне сейчас ох как надобны… И берегите то письмо, что я вам доверил. Его – самому. И только в руки, понятно! Адмиралу Макарову всю необходимую информацию передайте с дороги, а еще лучще, при личной встрече. Зная характер Степана Осиповича, чем больше подробностей он будет знать заранее, там меньше будет сразу горячиться, как в Артур приедет. Я, конечно, мешать ему не буду, но важно, чтобы он правильно понимал – враг перед нами совсем не тот, что был шесть – семь лет назад. Одной лихостью нам его не сокрушить.