Андрей Валентинов - Век-волкодав

— Не двигайтесь, Леон.

— Миша, отойди чуть назад, а то пулей задену — Мурка держала «кольт» обеими руками, целя прямо в лицо. — А ты, Лёнечка, снимай пальто, только очень медленно. Про пистолет забудь, враз череп снесу!

Леонид на миг закрыл глаза, словно жалуясь на судьбу. Сколько раз убить могли, приговор писали, к расстрельной стенке ставили. Обошла Костлявая стороной! И ради чего? Чтобы на «машку» коцаную нарваться! Товарищ Климова зря надеется на свой «кольт», пуля из «бульдога» успеет раньше, но Огнев тоже не промахнется. Перехвалил парня!

Товарищ Москвин, резко выдохнув, расстегнул верхнюю пуговицу. Сам виноват!

«А молодой жульман, ох, молодой жульман заработал вышку.»

Пальто, резинка, пистолет… Мишель вытряс карманы, забрал эстонский паспорт, деньги, чековую книжку. Мурка стояла рядом, не опуская оружия. Наконец, зубасто улыбнулась:

— Садись. Прямо на землю. Простудишься — не беда.

И вновь Леонид подчинился. Обхватил колени руками, ткнулся подбородком. Рядом приглушенно замычал Гастон. Бывший старший оперуполномоченный прикинул, что ситуация не слишком изменилась. Его будут вербовать — или отправят под черную воду. Но из Лёньки Пантелеева тоже плохой агент…

Репортер собрал деньги и документы, рассовал по карманам, затем подошел к девушке, обнял.

— Погоди, Мишенька! — Мурка, быстро поцеловав парня в губы, опустила «кольт». — Дай мне его пистолет. Сними с предохранителя, я в этих железках не шибко разбираюсь.

Теперь на Леонида смотрел его собственный «бульдог». Ощущение оказалось не из самых приятных. Здесь их четверо, выживет, скорее всего, кто-то один.

— Товарищ Огнев! А вы не опасаетесь, что и вас прикончат? Климова — предательница, свидетели ей ни к чему, особенно на заседании трибунала.

Мишель поглядел на Мурку. Та улыбалась.

— Нет, Лёнечка! У нас с Мишенькой любовь на всю жизнь. Я за него замуж выйду. Но ты в любовь не веришь, поэтому иначе скажу. Товарищ Огнев в составе делегации, если он исчезнет, шум начнется, меня приплетут, а потом и тебя. А зачем нам это?

Бывший чекист согласно кивнул. Верно, он и сам бы так поступил. Значит, будет у Мишеньки любовь на всю его короткую жизнь. До границы СССР по крайней мере дотянет.

— Маруся! А с клиентом нашим чего делать будем? — явно осмелевший репортер легко пнул Гастона носком ботинка. — Если он что-то важное знает, надо бы допросить.

— Нет, Миша, не надо.

Климова подошла ближе, чуть наклонилась:

— Это Леониду Семеновичу очень надо. А нам с тобой эти тайны ни к чему, дольше проживем. Леонид Семенович сейчас сидит и думает, как бы с нами расквитаться. Правда, Лёнечка? И того не понимает, что не я это выдумала. Ему, Мишенька, хотели очень важное дело поручить, а он на Тускулу собрался, вроде как дезертировать решил. А партии дезертиры без надобности. И начальство очень, я тебе скажу, обиделось. Приказал наш начальник за тобой, красивым, присматривать, глаз не сводить. А дальше — целиком на мое усмотрение. Вот я и усмотрела. Лишен ты доверия, Леонид Семенович, а значит, возвращаться домой тебе не с руки. Что живым, что мертвым.

Резко встала, подняла руку. Сухо ударили выстрелы. Тело Гастона де Сен-Луи подпрыгнуло, задрожало… Затихло.

— Миша, брось фотографию, — Мурка дернула подбородком. — Ту самую, срамную, с мальчиками. Для здешних «ажанов» лишний следок будет. А ты, Леонид Семенович, не поминай лихом. Не помрешь — живи, как знаешь. Прощай, Лёнька Черные Глаза!

Товарищ Москвин хотел ответить, но не успел. «Бульдог» плюнул желтым пламенем. Резкая боль обожгла бедро, прокатилась телом, сжала сердце.

«Вы скажите мне, братцы-граждане: кем пришит начальник?»

— Пойду, пожалуй, — Арцеулов улыбнулся, поправил кашне. — Поезд ждать не будет. Я и так лишние два дня прогулял.

— Из-за меня, выходит? — прохрипела Зотова, пытаясь сдержать не вовремя подступивший кашель. — Если так, то спасибо, Ростислав Александрович. Послушала сказки, и вроде как на душе полегчало. А то с этой реальностью можно в полную тоску впасть. Потому и завидую я товарищам ученым.

Прощались в холле гостиницы. У входа ждало такси — подполковник завернул в «Abaca Messidor» по пути на вокзал.

— Сказка мне и самому по душе, Ольга Вячеславовна. Но сказка ложь, а в ней намек. Какая-то иная, нечеловеческая цивилизация на Земле скорее всего существует. Не хотел говорить, но уж ладно, авось, за шпиона не примите. Людям всю их историю кто-то помогал, подбрасывал идеи, изобретения, иногда просто хватал за руку в нужный момент. Вы наверняка знаете про ТС — Технологии Сталина. Не Сталин же их выдумал! А есть еще Шекар-Гомп — Око Силы. И еще много чего есть. Говорят, когда мы отворачиваемся, стулья за нашей спиной превращаются в кенгуру. Если бы стулья — и если бы в кенгуру!

Бывший замкомэск хотела привычно возразить, но вдруг поняла, что спорить со скуластым нет ни малейшей охоты.

— Странное дело получается, Ростислав Александрович. Друг у меня есть, как и вы — офицер бывший, у беляков служил. Хороший парень, честный, поможет всегда. Но, как встретимся, все время спорим, ругаемся даже. Не довоевали мы с ним, патроны не дожгли. С вами не так. Словно войны вовсе не было, и не враги мы бывшие, а просто люди.

Арцеулов дрогнул лицом, хотел что-то сказать. Промолчал. Пожал руку, уже у самых дверей махнул шляпой.

Зотова села в большое кожаное кресло, достала папиросы, долго щелкала зажигалкой. Надо было возвращаться в номер, где ждали бумаги от товарища Кашена, но читать пачку «калькуляций» совершенно не хотелось. Девушка вдруг подумала, что так не расквиталась с подполковником за «Олю». Назвал бы еще раз, точно «Славика» бы влепила. А теперь только письма осталось писать, на бумаге же не оговоришься, там все чинно, строчки словно на парад строятся. А Ростислав Александрович тоже хорош. За шпиона его, значит, не принимай, а про ТС ученик профессора Рамсея знает. Вот тебе и Ancient History разом с Medieval! И письма через эстонское посольство будет присылать.

Бывший замкомэск горько усмехнулась. А она чем занята? Заговорщиков финансирует? Хорошо хоть бомбы кидать не заставили.

Папироса погасла. Ольга, повертев окурок в руках, отправила в пепельницу, встала. За работу, товарищ Зотова! «Марш вперед, труба зовет, добровольцев роты!» — как выражается недавно помянутый бывший поручик Тулак. Кончились сказки… А жаль! «Небо было твердью, земля же хлябью, и тонули в ней сотворенные первыми, пока Господь не простер руку…»

— Mademoiselle Zotovа, un visiteur de votre! [35] Мадемуазель Зотова, к вам гость! (франц.) .

Ольга долго не могла понять, чего хочет вежливый до приторности veilleur [36] Портье! (франц.) . , догнавший ее у лифта. Никого не ждала, встреч не назначала. Разве что его превосходительство Кутепов зачем-то пожаловали. Не наругались, что ли?