Андрей Валентинов - Век-волкодав

Зотова затушила папиросу, взглянула угрюмо.

— Зря рассказала! В ОГПУ сама не пойду, но спросят — молчать не стану. Шпионы вы — и весь разговор. И Виктор погиб из-за вас. Его Гондла убила — которая Лариса Михайловна. Верно товарищ Касимов написал: «со злом борется не добро, а иное зло, еще более страшное». Только я никому из вас не помощница, так и знай! А случится со мной чего, сама разберусь, не маленькая.

Сима неторопливо поднялась, на пепельницу кивнула:

— Письмо сожгла? А про диск я тебе, Ольга, все-таки расскажу. Почти наверняка в ближайшие дни тебя убьют…

Бывший замкомэск мрачно хмыкнула.

— …Но если тебе очень повезет, ты будешь знать, где найти друзей. Группа ликвидирована, наш руководитель договорился со здешним главным об отзыве тайной агентуры. Отправлюсь на Тускулу, буду готовиться к поступлению в университет. Если повезет, стану учиться у самого профессора Богораза… А вам здесь придется туго, война, о которой тебе Касимов говорил, все равно идет. На этом поле битвы, Ольга, раненых не бывает.

Вновь подняла диск, кнопкой-камешком к себе повернула:

— Объясняю…

Возле врезанной в стальные ворота калитки путь заступили трое. Фуражки с синим околышем, на светлом сукне гимнастерок — зеленые клапана-«разговоры», кавалерийские сапоги черной кожи, у старшего на плечевом ремне револьвер в кобуре «бывшего офицерского образца».

Штыки примкнуты, глаза пусты.

— Назад!..

Поручик полез в нагрудный карман гимнастерки, достал сложенную вчетверо бумагу. Развернуть не смог, так отдал:

— Я из Революционного Военного совета. Член комиссии.

Старший, тот, что с револьвером, бумагу читал долго. Не отдал, взглянул плохо.

— Оставайтесь на месте, гражданин. Вы задержаны при попытке проникнуть на секретный, охраняемый объект. А начальству сейчас доложу.

С тем и отбыл. Подчиненные винтовки опустили, но не отошли, стали рядом. Семен Тулак еле сдержал усмешку. Хороши сторожа! Какой же шпион через главный вход сунется? Он сам, к примеру, в прошлый раз дырой в заборе не побрезговал. А вот этих, с синими околышами в Теплом Стане раньше не было, видать недавно подогнали.

— Какая комиссия? Зачем комиссия? Гоните его!..

Начальство появилось неожиданно быстро, словно из засады. Не в форме — в сером мятом костюме при шляпе и пенсне, неприлично молодое, немногим старше двадцати. Вид имело сердитый, даже гневный, однако глаза за маленькими стеклышками смотрели спокойно и очень внимательно.

— Не нужна комиссия, сами разберемся! Объект «Теплый Стан» взят под охрану ОГПУ, всех посторонних — в шею!..

Замолчал, прямо в глаза взглянул:

— Ты — Тулак? Какой Тулак?

Бывший ротный невольно поежился, уж больно остро смотрели глаза. Взгляд все же выдержал.

— Мои полномочия — в документе. На объекте случилось чрезвычайное происшествие, создана комиссия. А вы сами из кого ведомства будете?

От такой наглости владелец мятого костюма даже заморгал, отчего стал похож на извлеченного из норы крота.

— Слюшай, какой недоверчивый! Никому не верит!..

Внезапно он ухватил поручика под левый, здоровый локоть и толкнул прямо на замерших по стойке «смирно» стрелков. Те беззвучно расступились. Семен влетел в калитку, «крот», не разжимая хватки, последовал за ним. За воротами остановились. «Крот» блеснул стеклышками и внезапно улыбнулся.

— Ты, Тулак, все правильно в отчете по Сеньгаозеру написал, хорошо написал. Я там неделю назад был, прямо с твоим отчетом приехал. Ходил, смотрел, даже в тот сарай, где свет горит, заглянул.

Отпустил локоть, дернул пухлыми красными губами:

— Я, знаешь, Тулак, вообще технику люблю. Хотел, понимаешь, архитектором стать, техникум окончил. А меня сюда взяли, не спросили. Да, ты убедиться хотел…

Толстые сильные пальцы протянули удостоверение — новенькие темно-красные «корочки». Тулак взял их левой рукой, попытался открыть.

— Извини, уважаемый, не догадался.

На этот раз «крот» развернул удостоверение сам. Семен прочитал, поглядел на фотографию.

— Все ясно, товарищ заместитель Председателя ОГПУ.

Толстые губы недовольно скривились.

— Слюшай, Тулак, не надо. Вот арестую тебя, поставлю посреди кабинета, тогда и станешь меня полным титулом именовать. Зови по имени, а если хочешь — Лавриком-Павликом, меня так друг мой, Боря Штерн называл [45] Б. Г. Штерн. «Лишь бы не было войны». . Хороший художник, портрет мой писать хотел…

Странный человек Лаврик-Павлик вновь взял Семена под локоть, но уже мягко, словно не желая обидеть.

— Я думал, понимаешь, сам Сталин приедет, он объектом уже интересовался. Ну, пошли, поглядим на диверсанта…

Товарищ Сталин приехать не мог — с самого утра укатил вместе с Николаем Ивановичем Мураловым, командующим Столичным военным округом, в Хамовнические казармы. Предреввоенсовета уже третий день посещал воинские части, что было не пустым любопытством и не дежурной проверкой. Из не слишком ясных намеков шефа Тулак понял, что в Политбюро не верят в надежность частей гарнизона. Слухи о близком перевороте было велено опровергать и даже высмеивать, но округ решили перетряхнуть всерьез, не дожидаясь возможных неприятностей. Товарищ Сталин принял приказ близко к сердцу, поскольку теперь мог с полным основанием избавиться от наиболее верных сторонников покойного Льва Революции. Именно в Хамовнические казармы перезвонили из секретариата товарища Каменева. На объекте «Теплый Стан», находящимся под особым контролем Политбюро случилось чрезвычайное происшествие. Настолько серьезное, что решено было создать комиссию из представителей трех ведомств — ЦК, Лубянки и военного наркомата.

Обо всем этом поручик узнал прямо в приемной на Арбате, где пил чай вместе с товарищей Товстухой, первым помощником бывшего Генерального. То, что Сталин поручил ехать на объект именно ему, работнику секретариата, а не кому-то из заместителей, Семен расценил не как особое доверие, а как еще одно доказательство слабости сталинских позиций в военном ведомстве. Призрак Троцкого все еще стоял за спиной, не желая исчезать.

Получив приказ на бланке, поручик не удержался от довольной усмешки. Как ни пыжился товарищ «Культ Личности», а загадочным Теплым Станом придется заниматься именно ему. «А вот чего мне не доложили, так это назначение установки в Теплом Стане. Вы знаете ответ?»

Сейчас и узнаем, товарищ Сталин!

Пока же Семен вновь мог полюбоваться секретным объектом, но не переодетый в рабочую «спецовку», а вполне легально, даже с экскурсоводом. Любитель техники Лаврик-Павлик (он же «крот» в пенсне), то и дело тыкал толстым пальцем, давая короткие пояснения.