Андрей Посняков - Призрак Карфагена

— У рыночной площади есть одна лавка…

— Слушай, а может, ты сама выберешь?

— Ага! Так меня хозяйка и отпустила!

— Понятно… Ладно, я сам.

Александр поднялся с ложа, и Гунна тут же кинулась помогать ему одеваться.

— Ах ты, красавица. — Саша шутя хлопнул девчонку по ягодицам.

— Ой, мой господин!

— Так ты говоришь, прихватила браслетик-то?

— Я? Говорю?

— Ну да, только что сказала. Давай уж теперь договаривай. У кого прихватила? И почему я раньше тебя здесь не видел? Слыхал, здешние девушки уезжали куда-то?

— Уезжали… — Гунна замялась. — Но нам запрещено говорить.

— Ага, запрещено! — Молодой человек снова рассмеялся. — Этакие болтушки да не проговорятся? Тем более не чужому человеку рассказываешь. Будь уверена, ежели что, я тебе во всем помогу, даже не сомневайся.

Саша сказал это таким убедительным тоном, так серьезно посмотрел в синие глаза девушки, что та, похоже, поверила. Да хевдинг вовсе и не собирался ее обманывать!

— Это в шатрах было… Ну, так у нас говорят — «в шатрах». — Гунна наконец сдалась, видимо, строя насчет Саши какие-то пока одной ей ведомые планы. — Это на берегу моря, по дороге в сторону Гадрумета.

— Далеко? — тут же уточнил молодой человек.

— Нас везли полдня на верблюдах. Там глухое место, лес: какие-то кусты, сосны.

— А море? Оно было рядом?

— Море везде рядом, — напомнила девушка. — Но нас к нему не пускали. Мы были в шатрах, они разные: зеленые, синие, желтые. Их охраняли варвары с копьями и мечами. И все тропинки к морю — тоже.

— Ясно, — Хевдинг задумчиво кивнул. — Теперь про ча… про браслетик рассказывай.

Помогая застегнуть фибулу, Гунна пожала плечами:

— Да что там рассказывать-то?! Приходили в шатры какие-то люди… Ну, затем, зачем и сюда приходят, мой господин. И нам, и хозяйке уже кто-то щедро заплатил. Очень странные это были люди!

— Что значит странные? — Александр едва скрыл охватившую его радость: вот ради этого он сюда и шел!

— Белокожие, как ты. И волосы тоже как у тебя, мягкие.

— Таких много среди вандалов, аланов, готов.

— Да, но они не варвары, нет. — Девушка задумалась, видно, ей и самой было интересно разобраться. — Или все же варвары, но чересчур дикие! Говорят на каком-то смешном непонятном языке, латыни не знают вовсе.

— А одеты как?

— Одеты смешно! Туники распашные, на застежках. Под штанами еще какие-то маленькие узенькие штаны… Умора! Башмаки — со смеху помрешь. Странные, очень странные люди. А на шее у некоторых — крест святой! Значит, все же христиане. Католики, скорее всего.

— Почему ж обязательно католики?

— Ну а кто же еще может быть такой странный? Чужие они. Не знаю даже, как и сказать, но я почему-то сразу почувствовала — чужие.

— А много их?

— Дюжины две приходило, может, чуть больше.

«Странные», «чужие» — эти слова здесь не различались.

— А скажи-ка, милая Гунна, вы туда еще будете ездить?

— Хозяйка сказала, что до весны — точно! Не часто, может, раз-два в месяц. Строго-настрого предупредила, чтобы никому не рассказывали, иначе, мол, оборвет языки. Пугает!

— Да ты не бойся!

— Я и не боюсь! Чего мне бояться-то? Ну, ездим и ездим, мало ли? Кому какое дело? А Галла и так знает, что разболтаем. Стращает больше для виду, чтоб уж слишком-то языками не полоскали.

Понятно.

— Я не прощаюсь, Гунна. Давай сюда браслетик… продам. Скоро принесу другой.

— Ох, господин. — Девушка сняла часы с явной неохотой. — Неужто и вправду пожаловались? Вот ведь жадюги!

~~~

«Ориент», отличный «Ориент», настоящий, швейцарский, не из тех, что продают за пять евро подозрительные личности в Париже у «Галери Лафайет». Противоударное стекло, небесно-голубой циферблат, серебристые стрелки…

Конечно, Саша не стал продавать часы, оставил себе, купив Гунне несколько изящных безделушек, вызвавших у бедной девушки бурный восторг.

И задумал уже путешествие по гадруметской дороге. Сначала просто посмотреть, провести, так сказать, рекогносцировку на местности. Где там шатры, где кусты, далеко ли в море стоит «черный корабль» «Тремелус»? Ну и много ли охраны?

Александр собрался идти вдвоем с Маргоном. От всей честной компании, отправившейся в поход во главе с побратимом Оффой, вот уже около двух месяцев не было никаких вестей, что вовсе не расстраивало Сашу. И отнюдь не по причине черствости души — нет, все же эти парни стали для него как братья. А вестей не было, потому что эпоха такая. Телефонов нет, телеграф тоже еще не изобрели, почтовая имперская служба давно уже зачахла, частные письма доставлялись с оказией, а оказии сейчас не было: зима, в море мало кто выходил.

Скорее всего, отправившиеся в поход молодцы, разграбив какое-нибудь побережье, там же и зазимовали, предложив свои услуги в качестве охранителей. Так что вестей от команды Лошадиной Челюсти следовало ожидать не ранее как весной. А может, и их самих — отощавших, но радостных и богатых. Дай-то бог, чтоб так!

Разведкой Саша и надумал заняться в самое ближайшее время, вот в воскресенье.

Но человек предполагает, а Господь смеется над его планами. Не учел Александр, что нынешнее воскресенье выпало на окончание поста — большой церковный праздник, который все истинные ариане почитали куда более других христиан. Кстати, как раз в этот день неподалеку от Александрии родился один из верных сподвижников Ария, некий Гораний, ныне святой.

Наихристианнейший наследник престола Гуннерих пропустить такой момент не мог. Всем было приказано явиться в церковь Святого Феофилакта.

~~~

Процессия была обставлена пышно. Торжественно звонили колокола. Пели рога и трубы. Игриво выглянувшее из-за облачка желтое зимнее солнышко осветило своими лучами большой золоченый крест на синем куполе храма.

Александр даже прищурился — ехавший прямо перед ним на белом коне принц так блеснул кольчугой, что…

Что-то черное мелькнуло вдруг перед глазами хевдинга и — бух! — ударилось к кольчугу Гуннериха. Наследник пошатнулся, однако из седла не выпал. В руках подскочившего начальника охраны оказалась сломанная стрела!

Повезло наследнику, Господь хранил зачем-то… Ох, не зря Гуннерих надел поверх кольчуги узорчатый, в старом римском стиле панцирь, преподнесенный как раз по случаю праздника осчастливленным новым «Уставом» коллективом портовой таможни.

И снова просвистела стрела, ее услышали, когда замер в предчувствии чего-то недоброго людской гомон.

— Стрелок! — громко закричал шагавший рядом с Сашей Эвдальд Корабельщик. — Ловите стрелка! Вон он, на крыше!

— И там! — Манций Зерно показал рукой в совершенно другую сторону. — Смотри, смотри, побежал… Вон он!

— Лови злодея!

Снова грянули колокола, да какое там! Какая церковь, какие молитвы, если вдруг с необыкновенной силой вспыхнул древний инстинкт — ловить, хватать, удержать! Да и преступник-то, казалось, был очень близко, только лови.