Фредерик Поол - Торговцы космосом (Операция - Венера)

– А это Артуро Денцер. - Денцер был совсем юн и заметно нервничал.

Я находился в небольшом хорошо освещенном помещении, похожем на контору, с бетонным полом и вентиляционными установками. Здесь стояли столы и переговорное устройство. Трудно было поверить, что выбраться отсюда можно лишь через бурую неправдоподобную массу Малой Наседки. Но еще труднее поверить, что только крохотный свисток Гальтона может сдвинуть с места это огромное чудище.

Разговор начал Боуэн.

– Рады видеть тебя здесь, Гроуби, - сказал он. - Херера утверждает, что ты не лишен смекалки. Я не сторонник бюрократических формальностей, но все же хотелось бы знать, кто и что ты.

Я выложил ему то, что знал о Джордже Гроуби, и он все записал. Когда я упомянул о низком уровне "своего" образования, он подозрительно поджал губы.

– Скажу прямо, ты не производишь впечатление парня малообразованного.

– Сами знаете, как это бывает, - пояснил я. - В детстве я много, читал, был наблюдателен. Нелегко расти в семье, где пятеро детей. Ты и не самый старший, чтобы тебя слушались, и не самый младший, чтобы тебя баловали. Чувствовал себя заброшенным, а поэтому и старался наверстать, что мог.

Он удовлетворился моим объяснением.

– Что ж, молодец. А что ты умеешь делать?

– Я? Пожалуй, мог бы написать листовку получше той, которую вы распространяете.

– Вот как? А что еще?

– Ну, и вообще пропаганда. Можно пустить слухи, а люди даже не сообразят, что слухи распускают кон… то есть мы. Слухи, которые вызовут недовольство, заставят роптать.

– Недурная мысль. Например?

Голова у меня работала неплохо.

– Например, пустить в столовой слух, что научились вырабатывать новый вид белка. На вкус он точь-в-точь как ростбиф и стоит всего доллар за фунт. Сказать, что о нем объявят через три дня. А когда пройдут обещанные три дня и никто ничего не объявит, можно отпустить шуточку вроде такой: "Какая разница между ростбифом и Малой Наседкой?" Ответ: "Разница - 150 лет прогресса". Такие шуточки всегда схватывают на лету, и, смотришь, люди с удовольствием начнут вспоминать старые добрые времена.

Придумать все это было для меня сущим пустяком. Мне не впервые приходилось пускать в ход смекалку, чтобы расхваливать с моей точки зрения никуда негодные вещи.

Боуэн записывал все на бесшумной пишущей машинке.

– Неплохо, - сказал он. - Очень остроумно, Гроуби. Мы попробуем. Но почему именно три дня?

Не мог же я ему объяснить, что три дня - это тот оптимальный срок, когда слухи неизбежно выходят за рамки узкого круга и становятся достоянием всех. Вместо этого я смущенно пробормотал:

– Просто мне показалось, что три дня - самое подходящее время.

– Что ж, попробуем. А теперь, Гроуби, ты должен пройти курс обучения. У нас есть классические труды консервационистов, и тебе следует их прочесть. Есть специальные издания, за которыми надо следить. Например, "Статистические отчеты", "Журнал космических полетов", "Биометрика", "Сельскохозяйственный бюллетень" и многие другие. Если встретятся трудности, обращайся за помощью. Тебе следует выбрать область деятельности, которая тебя заинтересует, специализироваться в ней, чтобы вести исследовательскую работу. Чем консервационист осведомленней, тем он полезней.

– А какое отношение к этому имеет "Журнал космических полетов"? - спросил я с растущим волнением. Мне вдруг показалось, что здесь кроется разгадка саботажа Ренстеда, моего похищения, бесконечных задержек и проволочек с проектом "Венера". Не проделки ли это "консов"? Не решили ли они по своей глупости и неспособности логически мыслить, что космические полеты повредят их планам сохранения жизни на Земле, или еще что-нибудь в этом роде?

– Какое отношение? Да самое непосредственное. О полетах надо знать все.

Я продолжал прощупывать почву.

– Разумеется, для того чтобы помешать им?

– Наоборот! - возмущенно воскликнул Боуэн. - Подумай только, Гроуби, что значит для нас Венера, Целая нетронутая планета с богатствами, в которых так нуждается человечество, с плодородными почвами, запасами продовольствия, сырья. Пошевели-ка мозгами.

– А-а, - протянул я. Гордиев узел оставался неразвязанным.

Я пристроился в уголке с фотокопиями журнала "Биометрика" и время от времени обращался к Боуэну за разъяснениями, в которых совсем не нуждался: "Биометрика" была настольным журналом каждого работника рекламы. В нем сообщалось об изменениях в составе населения, его образовательном цензе, о росте смертности и ее причинах и о прочих вещах. Почти в каждом номере содержалось что-нибудь полезное для нас, работников рекламы, и что-нибудь такое, что неизменно приводило в негодование "консов". Нас всегда радовал прирост населения. Чем больше потребителей, тем больше товаров можно продать. Радовались мы и тогда, когда снижался уровень грамотности. Чем невежественнее население, тем легче всучить ему ненужный товар. Но эти фанатики "консы" думали иначе, и теперь мне приходилось притворяться, что я во всем с ними согласен.

Покончив с "Биометрикой", я принялся за "Журнал космических полетов". Новости были плохие, очень плохие. Чувствовалось, что население молчаливо и упорно протестует против трудностей, вызванных строительством ракеты для полета на Венеру; преобладали пораженческие настроения, когда речь заходила о колонизации Венеры, и высказывалось мнение, что колонистам будет нечем заняться, даже если на Венере и удастся создать колонию.

Проклятый Ренстед!

Но самая неприятная новость ожидала меня на обложке последнего номера, где я прочел подпись под фотографией: "Джек О'Ши с улыбкой принимает поздравления и поцелуй от прелестной подруги, после того как президент вручил ему Медаль почета". Прелестной подругой Джека оказалась ни больше, ни меньше, как моя жена Кэти.

Став членом ячейки "консов", я сразу же принялся за дело. Через три дня столовая глухо бурлила от скрытого недовольства. А через неделю массовый потребитель уже говорил:

– Какого дьявола я не родился сто лет назад?.. Черт побери, почему в этот барак напихали столько коек!.. Как бы мне хотелось работать на собственном клочке земли…

"Консы" ликовали. За неделю я сделал больше, чем они за год. Боуэн - он ведал кадрами - сказал:

– Нам нужна твоя голова, Гроуби. Мы не допустим, чтобы ты надрывался на работе черпальщика. Если на днях начальник Отдела перемещений спросит, знаешь ли ты химию питания, отвечай, что знаешь. Я сам пройду с тобой ускоренный курс и расскажу все необходимое. Мы уберем тебя подальше от солнца.

Это случилось через неделю, когда все вокруг уже говорили:

– Неплохо бы погулять в лесочке. Представляете, сколько раньше на Земле было деревьев!

Или: