Владимир Лошаченко - Русский хан

Тестю в пятницу пришлось срочно креститься, а в субботу он повел свою невесту под венец. Мы с Марьяшей отдали молодоженам левое крыло терема, с отдельным входом и выходом. Свадьбу играли всего два дня, на большее не было времени.

Погуляли неплохо, с песнями, танцами, обошлось без мордобоя, хотя башкиры из охраны тестя и пытались сцепиться меж собой. Буянов моя охрана облила водой и уложила спать.

На неделе чередой понеслись дела. И вот первая ласточка – прибыл булгарский тумен. Молодец Тахир, не подвел.

Нукеры расположились в военном городке, я им дал два дня на отдых.

Дальше с ними занимался Савелий Хват. Через пять дней, на рысях, в Казань вошли три тумена башкир – наконец-то.

Юсуф, сдавая серебряную пайцзу, сказал:

– Бачка царь, гнали скоро, думал, падеж лошадей будет. Обошлось, прибыли без потерь.

– Молодец, тысяцкий.

– Государь, я сотник, сотник Юсуф.

– Я, дорогой, ничего не путаю, с сего дня ты тысяцкий, а твои товарищи стали сотниками. Вот тебе пара золотых, а остальным по одному золотому, – и высыпал монеты ему в карман.

Юсуф поклонился, стал благодарить.

– Погоди, не балабонь. Вот что: тумены уведешь в военный городок, отдыхать им три дня. Отъедайтесь, отсыпайтесь, но сегодня гони всех в баню.

– Все сделаю, государь.

Слава богу, все войска на месте. Нет, трех дней маловато для отдыха, в поход выступаем через пять дней.

За день до начала выступления Сынок начал наступать на пятки. Я уже знаю подобные симптомы, он тонко намекает, что мне без его помощи ну просто не обойтись.

– Сынок, здесь ведь тоже жарко станет.

По-твоему, Малышка одна должна ребятишек защищать?

Тигр утвердительно мотнул головой.

– Ладно, раз ты настаиваешь, отправишься со мной на Рязанщину.

Сынок подпрыгнул, сразу на четырех лапах, как маленький котенок и, конечно, полез обниматься. Ага, фигу тебе.

Ну долгие проводы – лишние слезы. На шестой день, первого февраля тысяча двести тридцать восьмого года от Рождества Христова, ранним утром, два тумена башкир под командованием Ильяса выступили в поход на предполагаемого врага. На каждый тумен приходилось с сотню саней обоза с припасами плюс тридцать саней с пулеметами КПВ и минометами, последних взяли всего пять единиц. Остальные велел оставить в Казани, там они нужнее. Пулеметов я тоже прихватил всего десяток. На месте проверну старый фокус, надеюсь, получится.

Со мной в карете ехали и Семен с Ильясом. Тумены шли рысью по льду Волги, затем – по Оке до Владимира, а дальше – Москва. А вот оттель, с севера, мы и возьмем Рязань в клещи, а заодно и непрошенных гостей.

Вот такую диспозицию я изложил своим попутчикам.

– Семен, ты команды подобрал?

– Обижаешь, командир, сразу и сделал, как ты сказал.

– Ну, добре.

Через неделю въехали в Нижний Новгород. Два дня отдыха. Забрали дружину в четыре тысячи воинов у князя Василия и погнали по реке дальше.

Князя Новгородского и его воеводу я решительно отказался взять с собой, несмотря на их уговоры: мне лишние глаза и уши не нужны.

Так, пошла Ока, через шесть дней Владимир показал свои золотые купола. Та же схема: два дня отдыха, забираем дружину Святослава, правда, его воеводу взял – старый знакомец, Егорий Окорот, ну он не из болтливых. Его дружина увеличилась на тысячу, сейчас в ней четыре с половиной тысячи воинов, все на лошадках, с хорошим оружием и доспехами.

Гонка продолжилась по льду до Москвы. День отдыха, и алга.

Остановились в ста километрах от Москвы. Мы с Семеном пересели на лошадей и с командой по две пятерки, и с моей охраной стали искать десантный бот на воздушной подушке, который оставили где-то здесь летом.

Рыскали полдня, нашли-таки, хорошо, Семен березки пометил в тот раз.

Остальное дело техники: подвезли на санях два КПВ, архаровцы Семена за час установили их на турелях. Машина сразу приобрела нормальный вид – один пулемет на башенке, другой внутри.

– Семен, дуй к Рязани, разведай обстановку, в драку не лезь, жди меня. Продуктов захвати на десять дней. Рация в боте работает?

– Щас проверим.

Сеня включил рацию, пощелкал тангетой.

– Погоди, я отойду от машины, дашь проверку.

Отойдя от бота шагов за сто, покрутил на своей крошке рации верньер. Ага, поймал. Сенин голос:

– Раз, два, три, проверка связи, прием.

Я протараторил какую-то пустую фразу, Семен принял. Роджер (конец связи). Я подошел к боту, Сеня выскочил на снег.

Определились на карте, обговорили время и место встречи.

– Давай двигай. И не зарывайся.

– Слушаюсь, государь. Я подмигнул Скуратову, и мы верхами отвалили в разные стороны. Издалека послышался свист – Семен с командой ушел на Рязань.

А мы опять по льду, лучше дороги зимой нет.

Через три дня услышал в эфире Семена. Немного поговорили, главное мы успели, татары пока не подошли. Встретились вечером в ста двадцати километрах от города с северной стороны.

Переночевали в деревне с интересным названием Москва, вот так вот, не больше и не меньше. Как объяснил здешний староста, название деревни – очередная блажь ихнего боярина Сумарокова.

Перед сном, после ужина, Семен кстати напомнил:

– Владимир, а ведь наши гвардейцы из Киева к Туле идут.

– Не идут, а скачут. Ну, дело не в том. Семен, завтра с командой пересядешь на другую машину, с полными баками, и рванешь за гвардейцами. Чует мое сердце, они тащатся через пень колоду. Надаешь им по заднице, и мухой сюда. Мы должны взять гостей в кольцо и ликвидировать до последнего гада. Хотя нет, последнего отпустим на родину, как всегда.

Семен фыркнул:

– Гуманист ты у нас, государь.

– Ты, Скуратов, на себя посмотри. Мы хохотнули и отправились на боковую. Рано утром, в сумерках, синтезатором произвел второй экземпляр «десантника». Спецназовцы Скуратова перегрузили съестные припасы, установили пулеметы и со свистом скрылись в снежном вихре.

– Государь, зачем нам железный зверь? – с таким вопросом обратился ко мне Ильяс, крутившийся возле «десантника».

– Залезай, покажу.

Ильяс, как пацан, сорвался с места и судорожно втиснулся в кабину.

Он такими восторженно-круглыми глазами осматривал управление ботом, мне стоило больших трудов не расхохотаться. Я завел двигуны и прокатил Ильяса до стоянки тумена – расстояние всего ничего, километров пять. Но скорость лошади и «десантника» несоизмерима.

Когда остановились, половина команды во главе с Ильясом выскочила из бота блевать. Винить их не за что, вестибулярный аппарат не привык к таким скоростям.

Через три дня наше войско располагалось уже в пяти километрах от стен Рязани, с северной стороны. Татары придут с юга, и ежу понятно.

Охватив город полукольцом, войска встали на длительную стоянку в лесах. А я, прихватив Ильяса и Егория Окорота, отправился в Рязань, к князю Феодору. Сынок чуть не сломал карету, пытаясь в нее втиснуться.