Сергей Соболев - Скриптер

Только теперь, после обмена паролями, сотрудник вскинул руку к козырьку и принялся докладывать:

— Товарищ лейтенант госбезопасности, за время моего дежурства на объекте «Монастырь» никаких происшествий не произошло! Личный состав взвода охраны находится на постах по расписанию! Исполняющий обязанности коменданта объекта старший сержант госбезопасности [53] До февраля 1943-го специальное звание «старший сержант госбезопасности» соответствовало воинскому званию «лейтенант». Званию «лейтенант госбезопасности» соответствовало воинское звание «капитан». Воронин!

С другой стороны Новодевичьего пруда донеслись частые резкие хлопки; в перекрестье сошедшихся снопов света в небе стал отчетливо виден серебристый силуэтик Ju 88. Именно по этому фрицевскому бомберу, а также еще по трем хорошо видимым на фоне светового поля самолетам противника, пытающимся с юго-запада, от Подольска через «загогулину» Москвы-реки прорваться порознь, в одиночку к центру, в настоящее время бьют зенитные орудия, установленные на оборудованных позициях. По ним также ведут огонь пулеметы и мелкокалиберные пушчонки, установленные, кажется, повсюду, даже на крышах близлежащих домов…

— Территория объекта зачищена? — не отвлекаясь на этот шум, на развернувшееся в ночном небе сражение, спросил тот, что вышел из «эмки».

— Так точно! Я лично сделал обход и проверил все помещения! Посторонних в монастыре — нет!

— Не вижу охраны у ворот.

— Как было приказано, за полчаса до вашего приезда снял охрану с этого поста у Преображенских ворот.

— Так вы здесь один охраняете проезд, Воронин?

— Так точно.

— Добро, Воронин, вы все сделали правильно! Открывайте проезд! Пропустите на объект транспорт; сами же останетесь здесь, у ворот!..

Через арочный проезд в древней надвратной Преображенской церкви на подворье один за другим проехали пять тяжело груженных «зисов», у которых вместо двух передних фар горит лишь закрашенная синей краской одна левая фара. Грузовики сразу же из-под ворот сворачивали направо. И здесь же, неподалеку останавливались — на площадке перед Лопухинскими палатами… Водители одеты в штатское, как и те энкаведисты, что сидели в кабинах рядом с ними. В поясных кобурах пистолеты ТТ. В шестом грузовике — тоже тентованном — полувзвод охраны; эти в форме внутренних войск НКВД и со стрелковым оружием.

Приехавший в передовой «эмке» сотрудник открыл амбарный замок на дверях строения; снял завесу, распахнул створки. Затем снял свой «реглан», передав его выбравшемуся из «эмки» водителю… Теперь тот, кто просматривал этот событийный ролик, мог разглядеть надетую на нем гимнастерку — рубаха цвета хаки, воротник и обшлага рукавов имеют серебристый кант. В петлицах крапового цвета, с малиновым кантом — одна шпала. На правом рукаве выше локтя видна нашивка (или специальный нарукавный знак) — заключенный в овал клинок меча цвета серебра. [54] От сержанта ГБ до лейтенанта ГБ цвет шитья на нарукавных знаках — серебристый. Золотое шитье — от майора госбезопасности и выше.

Тем временем, к строению подкатила другая «эмка». Из нее вышел плотный кряжистый мужчина лет сорока с небольшим. Этот тоже одет в форму сотрудника госбезопасности. Когда он расстегнул реглан, стали видны петлицы с ромбом; шитье на нарукавном знаке у него не серебряное, а золотое.

Он подошел к младшему по возрасту и званию сотруднику, который только что открыл дверь Лопухинских палат.

— Сверим часы, Михаил!

Старший, приподняв рукав реглана, посмотрел на светящийся в темноте циферблат.

— На моих… тридцать пять минут первого!

— Тридцать пять минут первого! — сверившись со своими наручными часами, сказал младший по званию. — Идем точно по графику.

— У нас в запасе не более шести часов!.. Нужно до рассвета не только выгрузить, но и сделать «закладку»!

— Разрешите приступить к разгрузке?

— Добро! Ты, Михаил, руководи здесь, наверху, — сказал старший. — Ну а я пошел вниз, в подвал!

Логинов настолько увлекся происходящим на экране, что на какое-то время забыл даже о той опасности, которая грозит сейчас ему самому, а также тем, кто находятся в одном с ним помещении, в подземной части Лопухинских палат.

Он скосил взгляд на таймер. 63:30… 63:29…

Ого, как быстро течет время!

Почти четверть часа уже прошло, а у него пока так и не возникло никаких идей!..

Дэн навел курсор на фигуру старшего по званию — успел сделать это в тот момент, когда тот уже готов был скрыться в дверном проеме строения.

В справочном табло высветилась надпись:

Заместитель начальника Спецотдела НКВД майор госбезопасностиNN

Логинов переместил курсор к фигуре человека, который принялся командовать процессом выгрузки ящиков. На смену погасшей «справке» появилась другая запись, относящаяся уже к этому человеку:

Старший оперуполномоченный Спецотдела НКВД лейтенант госбезопасностиNN

Дэн попытался выделить эту фигуру, захватить ее, чтобы попытаться переместить — для начала в другое место…

Затем попытался «копипастом» выделить и захватить часть груза…

Усилия его оказались тщетными — присланный ему ролик не поддается редактуре. Объекты и субъекты событийного ролика по ту сторону экрана не подчинялись командам стажера Пятого канала… Каждый из тех, кого он сейчас видит, занимается своим делом. Старший команды — майор госбезопасности — отправился с двумя сотрудниками по уже знакомому Логинову коридору к той двери с древними письменами, которая ведет в подвал. Водители бросились открывать задние борта грузовиков; часть бойцов охраны, распределившись по двое на машину, тоже поспешили принять участие в выгрузке привезенных сюда, в монастырь, с какой-то целью зеленых ящиков с единственной надписью на верхней крышке «НЕ КАНТОВАТЬ». Эти ящики уже вскоре будут перенесены в подземную часть строения; сам этот факт, кажется, невозможно изменить, с этим уже ничего нельзя поделать.

Была ночь пятнадцатого октября; враг на отдельных участках фронта находился уже менее чем в сотне километров от окраины столицы.

Никто, ни одна живая душа из тех, кто участвовал в этой операции, равно как и тот — или те — кто отдал приказ двум старшим в этой команде офицерам, не знали в те тяжелые дни, выстоит ли Москва.

Никто из них также не знал собственной судьбы. Ни один из этой небольшой команды не подозревал в ту пору — такое в голову не могло прийти кому либо! — что спустя многие десятилетия сама эта история всплывет из небытия. И что настанет день, когда в открывшемся экранном пространстве Пятого канала будут разговаривать, дышать, жить, выполнять приказы люди, которых давно уже нет в живых.