Сергей Соболев - Скриптер

Дэн навел курсор на фигуру этого молодого человека. В справочном табло появилась надпись:

Урмахер (с 1926-го Урманов) Петр Иммануилович

Ленинградское радио, инженер, Служба времени

Род. 30.06.1918

Ум. 06.09.1941

Логинов проглотил подступивший к горлу комок. Вот это поворот… Впрочем, удивляться происходящему — и открывающемуся перед ним — не было времени; каждая секунда на счету! Он даже не стал смотреть в сторону замершего за столом Часовщика, поскольку был предельно сконцентрирован на происходящем по другую сторону экрана…

Грузовик свернул с темного проспекта, которому еще не вернули его историческое название [67] Проспект вновь стал именоваться Невским с января 1944-го года. , под арку…

И тут же в помещении, где и без того было шумно — из-за несмолкающего гула прежде всего — народился новый звук!

Послышался, нарастая, сжимающий сердце ледяной рукой страха пронзительный свист, переходящий в истошный рев!..

— Это — авиабомба! — крикнул Редактор. — На «паузу»!

— Слышу!!

Дэн успел-таки кликнуть на «паузу» до того, как рвануло . Затем он резко отмотал ленту в самое начало. Включил вновь на воспроизведение; и, как только появилась картинка, — едущая по проспекту «полуторка» — подвел курсор к капоту, выделил его — закрасил синим — и еще раз «кликнул».

Он на этот раз не услышал никаких сторонних звуков; но зато увидел, как дернулась вдруг «полуторка»… еще раз, еще… И, наконец, остановилась.

— А… чтоб тебе! — выругался шофер. — Двигатель заглох!..

— Поломка серьезная? — обеспокоенно спросил молодой человек, сжимающий в руках брезентовый саквояж. — Мне нужно как можно быстрее взять дома недостающие детали! И успеть вернуться обратно!!

Водитель попытался завести старенькую ГАЗ-АА от стартера.

— Говорил же начальству, что стартер и аккумулятор надо поменять! — прислушиваясь к чихающим звукам мотора, сказал он сердитым тоном. — Ничего… сейчас я рукоятью заведу!!

— Пока вы ремонтируете машину, я успею к себе домой сбегать! — парень с саквояжем тоже выбрался из кабины. — Всего в квартале отсюда родительская квартира… там и часовая мастерская!

— Не положено! — шофер передвинул поясную кобуру с ТТ на бок, так, чтобы не мешала вращать рукоять. — Вернитесь в машину! Сейчас… сейчас вот заведемся… и отвезем вас, товарищ инженер, в указанный адрес!..

Дэн вновь навел курсор на фигуру молодого человека с саквояжем, который вернулся в кабину ГАЗ-АА.

В справочном окне появилась запись:

Урманов Петр Иммануилович

Гильдия Часовщиков

Род. 30.06.1918

Логинов нажал «десницей» на всплывшее окно с надписью «Сохранить изменения».

Этот ролик тоже «схлопнулся» и переместился куда-то в дальние закутки архивного хранилища.

Дэн подвел курсор под третий и последний событийный ролик, «превью» к которому озаглавлено так:

Москва_роддом_им._Грауэрмана_1941.12.24_01:42–01:44

Итак, длительность этого — хотелось бы надеяться, последнего — ролика составляет примерно две минуты.

Столько же времени, если верить показаниям таймера обратного отсчета, осталось до активации второго контура взрывателя.

02:00… 01:59…

Логинов включил ролик на воспроизведение.

Он увидел двух мужчин. Халаты на них не очень-то чистые и свежие, как по нынешним меркам… И все же это были врачи, вне всякого сомнения.

Они, эти двое, шли по темному коридору, или же по переходу между зданиями корпусов. У невысокого пожилого мужчина в круглых очочках на плечи — поверх халата — наброшен полушубок. Довольно холодно там у них — судя по тому, что у этих двоих вырывается пар изо рта… Да и окна в переходе, заклеенные крест-накрест бумагой, покрыты инеем.

Эти двое переговариваются на ходу. И хотя в рубке по-прежнему слышен гул — низкий колокольный отзвук — бомммммм… бомммммм… — их слова вполне можно разобрать.

— Так что же делать, Михаил Семенович? Будем роженицу спасать, или ребенка?

— Боюсь, голубчик, женщину мы уже не спасем… — сказал пожилой врач. — Родственники у нее есть?

— Не знаю… Не известна даже фамилия… ее привезли милиционеры… подобрали без документов! Я так думаю, что за жизнь ее можно еще побороться!

— Саму эту женщину не спасем, и младенца потеряем, — сказал пожилой врач. — Это строго мое мнение, голубчик…

Логинов поставил ролик на паузу. Быстро щелкнул — в эти мгновения он делал все на максимальных скоростях — по пустому полю экрана рядом с застывшим изображением. Как ни странно — хотя он уже ничему не удивляется — появилась запись в открывшемся справочном табло:

Роженица???

Ребенок???

Логинов навел курсор на надпись «Ребенок»; появилась новая справочная запись:

НН-ова, род. 24.12.1941 в Москве (роддом им. Грауэрмана).

Дети… Сын: Павел, редактор Московской редакции.

«Значит, эта женщина, которую привезли в роддом в декабре сорок первого — бабушка Павла Алексеевича, — промелькнуло в голове Логинова. — А ребенок… его родная мама?! И если она не родится, если будут спасать роженицу, а не младенца… то на свет тогда не появится и тот, кто в данную секунду стоит рядом…»

Логинов выделил — сделав таким образом выбор — из двух предложенных вариантов надпись Ребенок.

И тут же нажал «десницей» на всплывшую кнопку с надписью «Сохранить изменения»!..

Несколько секунд не происходило — так ему казалось — ровным счетом ничего .

Экран был пуст.

Исчезли все окна; погасли все символы, значки; пропало всё, кроме таймера в нижней части ставшей темной экранной панели.

Лишь протяжный гул по-прежнему давил на барабанные перепонки; да еще ощущались толчки под ногами, воспринимаемые, переживаемые как нарастающая дрожь, как спазматические конвульсии невероятно крупного, сильного, живого организма, как нечто, что предшествует родовым схваткам…

01:00… 00:59…

Одновременно с громким резким хлопком, от которого у Логинова заложило уши, появилось изображение — в полный размер.

Он увидел уже знакомое ему помещение, он увидел сидящего за рабочим столом, освещенным бронзовой, в стиле «кремлевский ампир», лампой немолодого мужчину в полувоенном френче.

Желтые, с коричневатыми и зеленоватыми крапинками тигриные глаза очень внимательно, испытующе, оценивающе смотрели — казалось — прямо на него, на Логинова.

Сам же стажер Пятого канала в эти мгновения смотрел на открывшееся в правой части экрана окно.

Его взгляд направлен туда, где виден приобретший свой окончательный вид — как результат произведенной им, Логиновым, редактуры — отпечатанный на машинке текст приказа Верховного № 1941/10.13.03.30.

Исх. № 1941/10.13.03.30

СТРОГО СЕКРЕТНО