Сергей Соболев - Скриптер

Теоретически он, имея прерогативы Национального Скриптера, способен даже осуществить редакцию того или иного исторического события, как бы далеко оно не отстояло на оси времени в прошлом.

Но именно, что «теоретически»… Ведь если ведущие скриптеры, работающие на глобальных акторов, начнут править, редактировать по своему усмотрению — и для своей пользы, как это кому-то хотелось бы — события далекого и не слишком удаленного прошлого, то это приведет к неразберихе, кровавым потрясениям. А затем и к тотальному хаосу, к разрушению самого исторического процесса, остановке всеобщей истории и, наконец, краху самой человеческой цивилизации…

Редакционная правка, осуществляемая в формате Национальной исторической ленты, должна быть хирургически точной, акция — точечной,

а последствия внесенных изменений не должны ни в коей степени менять сложившихся исторических реалий.

Повод для редактирования должен быть очень, очень веским…

Например, угроза национальной безопасности, влекущая за собой — в случае актуализации события — массовую гибель населения.

В противном случае, предлагаемая правка не будет воплощена, не будет актуализирована; системы мониторинга и безопасности глобального проекта попросту не позволят осуществить эти предполагаемые изменения. Таковы современные правила…

Впрочем, это тоже в «идеале». На деле же, как показывает в особенности сложившаяся в два последних десятилетия практика, тайные международные соглашения по регламентации Каналов и Редакций нарушаются сплошь и рядом. За этими попытками перетянуть одеяло на себя, обеспечить себе доминирование, а остальных поставить в подчиненное положение, или вовсе зачистить, стоят те же силы, что проявляют себя в так называемой «реальной политике». Статут ООН, подписанный двумя сотнями государств, не гарантирует ни мира на земном шаре, ни справедливого и равного отношения между государствами. Точно так же и сокрытые многослойной завесой тайны соглашения по регламентации Каналов и Редакций отнюдь не гарантируют мира и спокойствия в описываемых ими сферах.

Каждый актор норовит переписать историю под себя, вычеркнуть из нее своих конкурентов, или же превратить их в подчиненных, марионеток, рабов. Так было в прошлом, таково настоящее, и таковым, вероятно, будет и ближайшее будущее…

Как только Павел Алексеевич открыл формат Ленты, все прочие окна закрылись. Вверху и внизу экрана появились узкие полосы с символами и значками — отображение панели инструментов и служебная «утилита». Редактор энергичными — и отработанным за многие годы службы — движениями руки проскролил ленту слева направо: по временной оси в будущее. Ход Ленты оказался коротким; диапазон ее протяженности в будущее составляет нынче лишь немногим более суток.

Павел Алексеевич навел «десницу» на крайний в цепи событий событийный ролик, выделенный автоматизированной системой мониторинга.

Высветилась строчка тайминга: 09.05_04.50.

Рабочая помета под «превью» гласит:

09.05_Москва_центр

Павел Алексеевич кликнул по этому ролику, длительность которого составляет сорок секунд. В центре экрана открылось окно; появились изображение и звук.

В следующее мгновение Павел Алексеевич увидел… самого себя. Несколько странно ему было видеть себя со стороны; тут еще следует понимать, что мужчина, одетый во все черное, в черных круглых очках, с палкой в руке, наверняка будет знать и помнить о том, как разглядывал себя, находясь за сутки с лишним до самого этого события в рубке Ближней дачи.

Не менее странно выглядит на этом ролике Тверская улица…

Да, время раннее; плюс к этому следует помнить, что девятое мая является праздничным — выходным — днем. Но огромный мегаполис, как известно, никогда не спит. В любое время дня и ночи на этой улице, как и на других центральных улицах и площадях, кипит жизнь… Явленный ему вид пустынной, практически безлюдной центральной улицы огромного многомиллионного города — даже машины с обочин убраны! — и удивил, и обеспокоил его одновременно.

Человек в черном, за которым как тень следовали трое плечистых сотрудников в штатском, — среди них, кстати, и Николай — перешел на другую сторону свободной от транспорта и пешеходов Тверской. Подошел к двери хорошо знакомого большинству москвичей книжного магазина «Москва». Открыл ее и вошел внутрь…

На этом кадре ролик подошел к концу; он «закрылся» и занял свое место в Ленте; став крайним, последним из выявленных событий, которым предстоит произойти в будущем.

Дальше этой временной отметки — без десяти пять утра девятого мая — Лента не продергивается.

Что-то мешает; нечто, какое-то происшествие, препятствует нормальному естественному ходу событий… Событий, среди которых, увы, предсказуемо случаются и правонарушения, и довольно тяжелые происшествия, и убийства, и террористические акции. Но все ж не они, не эти криминальные ЧП, каков бы ни был их масштаб, являются причиной остановки Ленты. Потому что причина эта должна быть невероятно веской, весьма и весьма серьезной.

Даже обладая нынешними полномочиями Национального Скриптера, он не может, во вском случае, пока что, продернуть ленту далее в будущее, обеспечив тем самым хотя бы семисуточный горизонт прогнозирования.

Павел Алексеевич ощутил холодок в груди…

Ощущение надвигающейся беды, некоей нависшей над ними всеми опасности было столь реальным, столь явственным, что ему потребовалось некоторое время, чтобы перебороть страх и тревогу, чтобы вернуть себе хладнокровие и способность действовать взвешенно, трезво, расчетливо…

Настала пора приступать к главному, к тому, ради чего они все здесь собрались.

Настало время заняться тем, ради чего, собственно, ему был — пусть и временно — присвоен уникальный статус Национального Скриптера.

Собравшись с мыслями и силами, Редактор открыл и включил на воспроизведение уже знакомый ему, исследованный вдоль и поперек ролик, название которому присвоил еще один из редакторов Четвертого канала: «ЧП_ ENIGMA».

…В дверях кафе, окрашенных в глубокий черный цвет, показался молодой симпатичный парень, одетый в дымчато-серые — с прорехами на коленках — джинсы, вишневую водолазку и замшевую куртку. На правом плече у него висит сумки с лэптопом, в левой руке он держит букетик синих ирисов…

Павел Алексеевич мгновенно навел маркер на фигуру Логинова. Выделил, захватил «десницей»…

Реакция оказалась тоже мгновенной (но и ожидаемой) — в правой верхней части экрана появился черный квадрат!.. Редактор попытался удалить этот файл; но, как он и предполагал, попытки эти ни к чему не привели.

— Я намерен открыть «черный ящик» — громко сказал Павел Алексеевич. — Других вариантов нет, все иные возможности редактуры исчерпаны.