Сергей Соболев - Скриптер

Магазин этот, кстати, хотя и славится тем, что любители чтения могут прийти сюда и ночью, все же работает не круглосуточно, а до часу ночи.

К тому же, сегодняшний день — «красная дата» в календаре, праздничный день, являющийся выходным. В такой день работают лишь гипермаркеты, а книжный магазин в центре города к таковым не относится. Тем не менее, для пожаловавшего сюда человека сделали исключение. Кстати, о времени его визита в «Москву» и о некоторых иных моментах здешнему начальству сообщили менее чем за сутки…

Гостя встречали старший менеджер магазина и еще две женщины, местные сотрудницы, специализирующиеся на книжной продукции определенного сорта и жанра.

— Доброе утро, — Павел Алексеевич поздоровался со всеми тремя общим кивком. — Благодарю, что пошли навстречу нашей просьбе. Я к вам ненадолго… Во всяком случае, очень надеюсь, что не задержу вас.

Старший менеджер — дама лет сорока — с некоторой тревогой, но и любопытством смотрела на этого необычного посетителя. Необычное впечатление он производит как своим одеянием (одет во все черное), так и наличием палки и черных круглых очков с непрозрачными линзами. Граждане, у которых имеется изъян зрения, не часто захаживают сюда, в этот напоминающий в обычный день пчелиный улей книжный магазин в центре мегаполиса. Хотя и здесь имеется небольшой уголок «тактильных» книг, не говоря уже об аудиокассетах с начитанными книгами…

— Нам сказали, что вас интересует литература о пророчествах и предсказаниях?

— Да, это так. Теперь я уже могу сказать более определенно… Меня интересуют имеющиеся в массовой продаже печатные книги Мишеля Нострадамуса. Конкретно — «Центурии».

— Современные издания этого автора?

— Именно современные, — Редактор усмехнулся краешком губ. — И именно названного мною автора.

— У нас есть в продаже несколько таких книг, — сказала одна из сотрудниц, с трудом маскируя за маской вежливости удивление. — Пройдемте… э-эээ…

— Павел Алексеевич.

— Пройдемте, Павел Алексеевич, мы их вам сейчас покажем.

Павел Алексеевич — у него закреплена и включена гарнитура hands free, как и у его охранника Николая — вслед за двумя сотрудницами прошел в нужный отдел. Остановились у полок, на которых стоят книги с разного рода предсказаниями, а также книжная продукция оккультной и эзотерической тематики.

В наушнике слышны мужские голоса: идет оживленный обмен на канале Диспетчера Московской редакции. В какой-то момент они стали едва слышимыми, так, словно кто-то вывел звук на минимум. Затем прозвучал громкий голос Главного диспетчера:

— Павел Алексеевич, фиксируем изменения на тех специализированных сайтах, где выложены тексты первоисточника!

Редактор облизнул пересохшие губы. Вот оно… началось!

— Только на языке оригинала? — спросил он. — Или отслеживаете и изменения в переводах?

— Английский… есть редактура!.. Немецкий… внесено изменение! Испанский… то же самое!!

— Вас понял. Продолжайте мониторить тему!

Обе сотрудницы уставились на гостя с немым изумлением.

— Извините, — сказал Павел Алексеевич. — Мне тут прозвонили… Итак, где у вас тут книги Мишеля Нострадамуса, изданные в нашей стране?

— Их несколько… Какая именно интересует? И какого издательства?

— Не имеет значения. Впрочем… давайте-ка самую свежую по времени издания!

Сотрудница достала с полки томик «Центурий». Она хотела передать книгу этому странному господину, пожаловавшему в их магазин в неурочный час; но книгу взял не сам он, а тот крепкий рослый мужчина, который сопровождал его.

— Николай, откройте нужный раздел. А именно — Пятую центурию!

Охранник раскрыл книгу и быстро отыскал указанный раздел.

— Теперь найдите катрен… семьдесят пять!

Николай пролистнул пару страниц.

— Есть… нашел!

— Прочтите вслух!

Николай, откашляв горло, стал читать:

Павел Алексеевич несколько секунд молчал — никак не мог проглотить подступивший к горлу комок.

— Прочтите еще раз! — велел он.

Когда Николай повторно читал вслух этот переведенный со старофранцузского на русский катрен, известный, кажется, всякому исследователю таинственного средневекового прорицателя в той части, что соотносится с Россией, его голос заметно дрожал.

Более того; он вдруг выронил книгу. Переменившись в лице, Николай присел на корточки и поднял ее с пола.

Именно в этот момент в наушниках — у всех, кто был подключен к этому каналу — прозвучал какой-то необыкновенно веселый, задорный, с нотками спортивной злости голос:

— Фиксируем обратные изменения!..

И тут же прозвучал доклад Главного Диспетчера:

— Павел Алексеевич, пошли доклады о реверсивных изменениях в тексте катрена!..

Трое мужчин, стоявших в нескольких десятках шагов от зияющего провала, дружно надели очки со специальными линзами.

Вдоль Никольской, как казалось, от стен Кремля, омывая и без того вымытую, вычищенную в преддверии сегодняшнего торжественного мероприятия брусчатку Красной площади, зародившись в долю мгновения, незамеченная никем из присутствующих, кроме них, кроме этих троих, плыла прозрачная, подобная туману волна! Ее передний — ближний — фронт хорошо виден благодаря перемещающейся вместе с ней и с одной скоростью с ней мерцающей красной полоске, напоминающей сканирующий пространство луч лазера…

Вот уже эта переливающаяся перламутром, посверкивающая искорками субстанция поравнялась с тем местом, где только что виднелся провал, с тем кварталом, здания которого несли на себе следы недавнего взрыва. Далее произошла удивительнейшая метаморфоза: появились в первозданном, привычном глазу, неповрежденном виде окрестные здания, тротуары, дорожное полотно; появились и проявились припаркованные там и сям автомобили… Появились и ранние пешеходы, спешащие куда-то по своим делам!

Этот диковинный сканирующий луч, убыстряя движение, двигаясь уже со скоростью автомобиля, перемахнул через замерших на проезжей части Никольской мужчин!..

Пронесся, незамеченный, нераспознанный никем из утренних прохожих над той частью улицы, где было выставлено полицейское ограждение.

И уже в следующее мгновение исчез, истаял, растворился где-то на просторах огромного, просыпающегося к жизни, готовящегося к великому празднику мегаполиса.

Щербаков ощутил огромное, не сравнимое ни с чем облегчение. Он снял очки; его взгляд был направлен на здание, которого — казалось бы — только что не было, от которого — он помнил и это — остались лишь одни обломки, спешно вывезенные на спецполигон.