Сергей Соболев - Скриптер

— Чего застыл, как каменный? Присаживайся.

Сотник уселся за Т-образный стол. Как и в прошлый раз, он сидел сейчас напротив «консультанта».

Левашов тем временем открыл верхний ящик стола; достал оттуда журнал. Положил на столешницу, затем передвинул по ней журнал к Сотнику.

— Прочти еще раз, что ты там записал! Вслух прочти!

Сотник взял журнал; раскрыл примерно посредине, там, где была закладка. Это был тот самый Журнал дежурства Поста № 3, который он держал в руках в комнате «секретчика» несколько часов тому назад. И в котором он — а также Зимин — сделал сегодня ранним утром кое-какие служебные записи…

Валерий полистал журнал; на всякий случай посмотрел, цела ли печать. Потом захлопнул его, положил на стол и передвинул по столешнице обратно начальнику.

— Что скажешь, Сотник? — Левашов выбил пальцами дробь по столешнице. — Чего это ты решил в молчанку с нами играть? Сколько ты страниц сегодня исписал?

— Пять страниц, — хмуро сказал Сотник. — Собственной рукой.

— Ну и где эта твоя запись?

— Я ее не нашел. — Сотник криво усмехнулся. — И других своих записей не обнаружил. Полагаю, «секретчик» по вашему указанию изъял эти страницы из служебного журнала.

— «Полагать» можешь сколько угодно, — пробасил полковник. — Зимин вот утверждает, что ничего такого эдакого он не видел. Он что, врет, по-твоему?

— Я так не думаю.

— В Журнале по Третьему посту, как ты только что убедился, тоже нет никаких сведений о ночном инциденте!.. Чем докажешь свою правоту, Сотник?

— Какие именно доказательства нужны?

— Любые материальные доказательства! Либо доказательства, подтвержденные хотя бы еще одним свидетелем!. Почему мы, Сотник, должны верить тебе?! Почему мы должны считать, что правду говорит не служака Зимин, которого мы хорошо знаем, а именно ты, новичок нашего подразделения? О котором мы даже сейчас знаем далеко не все, и с которым не все до конца ясно ?

Новичок Спецотдела положил на стол сжатые в кулаки руки. Некоторое время он хмуро смотрел на «консультанта» (тот, надо сказать, тоже с интересом наблюдал за происходящим). Потом медленно разжал правый кулак.

— Можете меня уволить… Но все, о чем я докладываю — правда.

— Что там у тебя в руке? — спросил Левашов. — Покажи-ка!

— Колечко, — держа открытой ладонь с лежащей в ней чекой от гранаты Ф-1, сказал Сотник. — Оно осталось мне на память о втором по счету свидании с тем гоблином, о котором я делал записи в Журнале.

Полковник взял у него «колечко». Покрутил в пальцах… Затем передал консультанту, который, надев очки, стал разглядывать эту детальку.

— Такое доказательство годится? — спросил Валерий.

— Хорошо, Сотник, что ты не додумался притащить сюда боевую гранату…

По виду Левашова нельзя было понять, сердится ли он на своего

подчиненного, расстроен ли он, или же, наоборот, рад такому повороту.

Что касается «консультанта», то на его выдубленном временем, изборожденном морщинами лице с удивительно молодыми, ясными и внимательными глазами вообще невозможно было хоть что-то прочесть.

— Это уже кое-что, — посмотрев на полковника, сказал Михаил Андреевич. — Отвезите товарища на место… транзитом через «гостиницу». Убедитесь, что локация им определена точно.

— Извините…

Сотник уставился на дедулю, которому по его летам полагалось бы нянчить правнуков, или тихо догорать, подобно огарку свечи, находясь в доме престарелых.

— Михаил Андреевич, если мне не изменяет память?

— Не изменяет. Хотите что-то спросить?

У Сотника накопилась к этим людям, к начальнику Спецотдела и приглашенному им с какой-то целью пожилому мужчине, чей статус «консультанта» ни о чем не говорил ему, масса вопросов. Но он решил задать лишь один из них.

— Почему вдруг случилась такая перемена?

— О чем речь? Уточните.

— Только что все мои утверждения были объявлены «фантазией», «сказками», «вымыслом» и даже «бредом»… Мой коллега Зимин заявил, что у меня не все в порядке с головой. Товарищ полковник всего пару минут назад сказал, что со мной «не все ясно», что обо мне «далеко не все известно». А еще чуть раньше предлагал меня «уволить»!

— Ну, и что здесь не так?

— Я продемонстрировал вам это «колечко»… И вдруг все переменилось?! Неужели такой мелочи, как эта чека от гранаты, достаточно, чтобы ваше мнение обо мне изменилось столь кардинальным способом? А может, я ее подобрал в каком-нибудь другом месте? Или же она у меня осталась еще с прежнего места службы? Почему вы мне поверили … на этот раз?

Авакумов ответил после паузы.

— Не вдруг, Сотник, совсем даже не «вдруг». Мы за вами пристально наблюдаем некоторое время…

— А мне кажется, что не только «наблюдаете». Но и подвергаете меня неким испытаниям… Только вот не могу гонять — зачем? для чего? какую цель вы ставите в моем случае?

— Давайте не будем торопиться! Начнем с малого… Эта вот «мелочь», которую вы сохранили и передали нам, — Авакумов разжал свой сухой костистый кулак, — совсем даже не мелочь. Не всякому удается вынести оттуда хоть что-нибудь… Кстати. Мы всегда точно знаем — будьте уверены — когда нас пытаются ввести в заблуждение, а когда нам говорят чистую правду… Как бы странно она ни звучала.

Когда Авакумов перевел взгляд на полковника, тот утвердительно кивнул.

— Да уж, оттуда сложно что-нибудь вынести, — баском сказал он. — Легче, много легче и гораздо проще вынести слиток золота из Форт-Нокс, [37] Форт Нокс (англ. fort Knox) — военная база США, находится почти в центре военного городка Форт-Нокс, штат Кентукки. На территории базы Форт Нокс находится хранилище золотого запаса США. чем какую-нибудь мелочь вроде этого кусочка проволоки — оттуда .

— Теперь уже я ничего не понимаю… — растерянно произнес Сотник. — Откуда это — оттуда ? О чем идет речь?

— Что касается вашей биографии, — проигнорировав вопрос молодого сотрудника, продолжил Авакумов, — то в ней имеется лакуны, имеются некие «белые пятна». Но и это объяснимо, потому что в таких случаях, как ваш… если, конечно, мы принимаем вас именно за того, о ком думаем… иначе попросту и быть не может.

— То есть… вы мне верите? Верите тому, о чем я докладываю? А почему же раньше с недоверием относились к моей информации?

Авакумов усмехнулся краешком губ.

— Как говорил один знающий человек… в числе прочих он говорил эти слова и мне, когда я был в вашем возрасте, товарищ Сотник — довэряй, но провэряй!..

Авакумов поднялся со стула; офицеры, включая хозяина кабинета, тоже встали.

— Полковник, есть резон спланировать вашу поездку так, чтобы конечной точкой сегодняшнего маршрута стала известная вам клиника, — сказал Михаил Андреевич. — Именно конечной точкой именно сегодняшнего маршрута, — с нажимом повторил он.