Андрей Бондаренко - Клоуны и Шекспир

– В чём же тогда?

– В том, что семейство ван Либеке – прирождённые актёры. Так что, театральный проект «Глобус и клоуны» имеет все шансы на успех. Реальные шансы, подчёркиваю…

Повозка выехала к реке.

– Эта водная артерия называется – «Сенна», – сообщил географически-подкованный Даниленко. – Прошу не путать со знаменитой французской «Сеной»…. Данная речушка, как видишь, так себе. Никоим образом не напоминает Магелланов пролив. То бишь, мелковата, да и особой шириной не отличается. Хотя плоскодонные баржи и лодки по ней ходят регулярно…. Ага, вон и искомые шатры. Целых две штуки. Странно, Франк говорил, что во время длительных остановок они всегда довольствуются одним шатром. А при кратковременных стоянках, вообще, спят в фургончиках.

– Два фургона стоят за шатрами, – в свою очередь прокомментировал Леонид. – Лошадки пасутся на пологом косогоре. Особа средних лет усердно полощет бельё в реке…. Женщина в семействе ван Либеке?

– Какая ещё женщина? – из фургонных недр показался заспанный и всклокоченный Франк. – Где?

– Вон, возле лодки.

– Это, всего лишь, Герда, – успокоился мальчишка. – Я-то подумал, грешным делом, чёрт знает что…

– Кто она такая?

– Папина давняя зазноба. Вообще-то, она – бездетная вдова, жила в городе Льеже. А по профессии – белошвейка. Естественно, что Льеж мы посещали гораздо чаще, чем все другие города…. Отец давно уже звал Гертруду присоединиться к нам. А она всё сомневалась, мол: – «Нельзя, Ян. Грех это. Ты же до сих пор считаешься женатым человеком…». Видимо, надоело Герде сомневаться. Поэтому и второй шатёр имеет место быть…. С одной стороны, это очень хорошо. И папане отрада. Да и общий женский присмотр, безусловно, дело полезное и удобное. С другой же стороны, как ни крути, неприятностями попахивает…

– Какими ещё неприятностями? – удивился Тиль. – Откуда им взяться?

– Серьёзными неприятностями. Например, донесёт какой-нибудь гадкий человечек в Святую Инквизицию, мол, так и так: – «Ян ван Либеке – человек женатый, а живёт не с законной супругой, как положено всем благонравным католикам, а с посторонней женщиной. Греховодник старый…. А, может быть, не греховодник, а, наоборот, еретик?». Инквизиторы же (все до одного), ребята жадные и сообразительные, мол: – «Три кожаных фургона с лошадками? Прочий, какой-никакой, скарб? Всё понятно. Перед нами – целый сонм подлых еретиков…. Взять их! Запытать и казнить!». Обычные неприятности, короче говоря. Неприятные такие и пакостные – до полной невозможности.

– Срочно сплюнь три раза через левое плечо и постучи по дереву, – велел Макаров. – Ну, кому сказано?

– Тьфу-тьфу-тьфу! Стук-стук-стук!

– Плевать надо смачней. А стучать – громче…

Фургончик остановился возле цветастых шатров. Иеф и Тит Бибул, не теряя времени даром, умчались общаться с местными лошадками.

– Обыкновенные палатки, между нами, опытными туристами, говоря, – тихонько пробормотал Даниленко. – Издали, конечно, смотрятся солидно. А подъедешь вплотную – видимость одна, тряпичная насквозь.

– Здравствовать вам, беззаботные путники! – поздоровалась подошедшая со стороны реки женщина. – Быстро вы обернулись. На три дня раньше намеченного срока. Носатый верзила, надо полагать, Уленшпигель? А лысоватый пузан – Гудзак?

– Уленшпигель, – подтвердил Тиль. – Ты, красавица, очень прозорливая. Ну, и красивая, ясные предрассветные звёздочки.

– Здрасте, – пробормотал Лёнька, а про себя подумал: – «Интересный типаж. В том плане, что характерный. Невысокая такая женщина, но плотная и – совсем чуть-чуть – полноватая. Грудастая, конечно, не без этого. Лет, наверное, сорок с хвостиком. Одета очень опрятно. Сразу видно, что записная и фанатичная чистюля. Чёрноволосая. А глаза – тёмно-вишнёвые, очень быстрые, с весёлой хитринкой. Чувствуется, что данная барышня за словом в карман не полезет. И, вообще…. Не то, чтобы: – «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт…». Но что-то аналогичное. Шустрая тётенька, короче говоря. Шустрая, свободолюбивая, знающая себе цену и, понятное дело, чрезвычайно язвительная. Надо с ней того, поосторожней себя вести…».

– Герда! – торопливо спрыгнув на землю, завопил Франк. – Как же я рад тебя видеть!

– Мы тоже рады, – на всякий случай заверил Леонид. – И даже очень.

– Вам-то, клоуны, какая в этом радость? – обнимая мальчишку за худенькие плечи, подозрительно прищурилась Гертруда. – Если всякие глупости на уме, то искренне не советую. Нрав у меня горячий, а рука, извините, тяжёлая…

– Мой верный друг Ламме не имел в виду ничего такого…э-э-э, фривольного, – поторопился прояснить ситуацию Тиль. – Мы с ним мужчины серьёзные и положительные. У каждого имеется по трепетной невесте…. В чём причина нашей радости? Ну, это очень просто. В театральной труппе «Глобус и клоуны» наблюдались определённые…м-м-м, кадровые трудности. Имеется в виду – наличие полноценного комплекта актрис. Роли благонравных девиц и прочих молоденьких ветрениц достанутся младшим (да и средним), ван Либеке. Не вопрос. Но, как быть с ролями взрослых и почтенных дам? То бишь, «женщин в самом соку»? Я, честное и благородное слово, уже почти впал в отчаянье. А тут – вы…

– Только, ради всех Святых, не надо мне «выкать». Не приучена.

– Хорошо. Понял. Не буду…. А тут, значится, ты. Готова, Герда, поучаствовать в наших спектаклях? Например, сыграть роль матери Гамлета, принца датского?

– Почему бы, собственно, и нет? – горделиво передёрнула плечами новая знакомая. – Непременно сыграю. Причём, с удовольствием. Не Боги, чай, горшки обжигали…. В том смысле, что хорошая белошвейка просто обязана быть искусной лицедейкой. Постоянно приходится лебезить перед богатенькими клиентками и старательно пускать пыль в глаза. Мол: – «Мадам, у вас такая совершенная и безупречная фигура! К ней подходит абсолютно всё. Особенно эти волшебные кружева, способные – лишний раз – подчеркнуть ваши небесные прелести…». А там – на самом-то деле – никаких прелестей нет и в помине. Ни рожи, ни кожи. Одна только ребристая стиральная доска на коротких и кривых ножках…. Будете завтракать, господа усталые комедианты?

– Спасибо, конечно, – вежливо поблагодарил Даниленко. – Только ничего не получится. Времени нет. Нам надо срочно посетить славный Брюссель. Прикупить всякого и разного. Присмотреться к городским особенностям. Тщательно оглядеться на местности. Воздух хорошенько понюхать. Ну, и так далее…. Завтрак? Франк нас заменит. Он готов – в любое время суток – кушать за троих. Молодой растущий организм, как-никак…

– Я тоже хочу в Брюссель! – закапризничал парнишка. – Обойдусь и без завтрака. Что я тут буду делать?

– Как это – что? – притворно рассердился Макаров. – Конечно же, учить роль. Кто у нас назначен играть Джульетту? Трепетную, нежную и возвышенную? То-то же. Учи, братишка Франк.