Владимир Корн - Берег Скардара

Я оглянулся на Диамуна и его взгляд показался мне насмешливым. Где же был он, и его насмешливый взгляд ещё так недавно, почему не смотрел он им при прорыве на корабли Изнерда? Как бы это хорошо действовало на матросов, которые бы глядели на него и думали: «вот он, будущий наш правитель, вместе с нами. И ведь не боится ничего, ещё и улыбается. А ведь мог бы уйти, спрятаться внизу». Что, было страшно подняться на мостик? А кому там не было страшно, ты мне покажи хоть одного человека, которому не бывает страшно никогда.

Я ведь увидел тебя только за ужином, в кают-компании. Ладно, это твоё личное дело, но что касается остального…

Непонятно, на что ты надеялся? На то, что я не услышу, или наоборот, услышу, или, услышав, не пойму?

«Почему это так? — думал я, направляясь к нему. — Почему люди, которых судьба вознесёт хоть немного, начинают относиться к тем, кто остался, по их мнению, внизу, таким образом? Ведь ничего же не меняется, кроме достатка или кусочка власти, а разве это имеет много значения? Ведь сегодня ты можешь быть олигархом, а завтра тебя будут гноить в тюрьме без всякой надежды на освобождение. Если человек добился всего сам, в этом случае он имеет право гордиться собой, хотя бы внутренне. Но в нашем случае ты всего лишь на всего сын своего отца,».

На столе перед Диамуном стояла чашечка с коричневой бурдой, отдаленно напоминающей вкусом кофе. Он необычайно популярен в этих краях, этот напиток. Быть может это цикорий, в своём мире я о нем слышал. Говорят, он тоже похож вкусом на кофе.

Но сейчас не до этого.

Опустив в чашечку палец, я им поболтал. Суррогат благородного напитка успел остыть примерно уже наполовину, что идеально подходило для моей цели.

Взяв чашку в руку, я вылил её содержимое на голову наследника, затем положил руки на стол, оперся на них и заглянул Диамуну в глаза.

«Если ты сейчас хоть что-то скажешь, я вобью твои слова обратно вместе с зубами».

Меня трясло, и было абсолютно безразлично, что произойдет со мной через пару мгновений.

В кают-компании стояла абсолютная тишина, лишь за открытыми иллюминаторами скрипели корабельные снасти и слышался плеск волн.

Отступив шаг назад, я оказался у открытого иллюминатора. Нет, это получилось случайно, и я не собирался покинуть помещение через него в том случае, если к выходу из кают-компании будет не пробиться. Не дождетесь.

Из иллюминатора приятно пахло морской свежестью и мне не удалось преодолеть соблазн потянуть её носом. Помнится, ещё год назад я мечтал очутиться на море, а теперь выходит так, что только и делаю, что на нём нахожусь. Впредь надо будет поаккуратнее со своими мечтами, с ними явно что-то не так.

О смысле услышанного в свой адрес выражения я узнал ещё в самом начале наших с Яной отношений.

Тогда мы с Анри оказались на рауте в доме одного графа, чьи пистолеты стали позже моим подарком к его, Коллайну, дню рождения.

Анри тогда не на шутку увлёкся одной красоткой, и уговорил меня посетить дом графа, поскольку ему доподлинно было известно, что она часто бывает там.

Наносить визиты без приглашения или заранее посланного уведомления здесь считается не слишком приличным, но у меня был знакомый, ещё один граф, Андригус Эликондер, который мог навещать этот дом запросто. Словом, все сладилось, и в компании Андригуса мы туда и отправились.

Яна тогда вместе с двором убыла в один из своих загородных дворцов на несколько дней, так что дожидаясь её возвращения, я убивал время как мог.

Предмета неземной страсти Коллайна в доме не оказалось, но Анри быстро нашел замену, принявшись очаровывать другую леди, и в этом он весь.

С заменой у Коллайна что-то не заладилось, чему я был только рад, поскольку она показалась мне всего лишь симпатичной пустышкой. Хотя вряд ли Коллайн рассчитывал вести с ней философские диспуты.

Тут как нельзя кстати Андригус предложил поехать в дом другого его знакомого, чему я даже обрадовался. Хотя атмосфера оказалась скучновата, но вино было превосходным, и мне хотелось избавиться от его излишков, подставив лицо ветру в быстро мчавшейся открытой карете.

До клубов здесь ещё не додумались, и знать развлекалась тем, что всю ночь переезжала из дома в дом, гостеприимно распахнувших двери по случаю многочисленных праздников, дней рождений, юбилеев, знаменательных дат и просто хорошего настроения.

Раскатывающие по ночной столице кареты встречались, их пассажиры весело общались, бывало, что изменяли первоначальные планы и возвращались туда, откуда только что убыли, но уже с новыми гостями.

Случалось и так, что кому-то приходило в голову навестить свой загородный дом, и целая вереница карет, посчитав это удачной мыслью, выстраивалась за каретой хозяина. И все это было так почему-то знакомо.

Когда мы вместе с Анри и покидали дом, один из его гостей и обронил эту фразу.

Конечно же, я не обратил на неё внимания, тем более что мне не было понятно ни слова.

Анри же остановился как вкопанный. Помню, что в тот момент я торопил его, потому что Андригус ждал нас у кареты, а Коллайн перед этим всё ещё пытался что-то изменить в ситуации со своей новой знакомой, и мы задерживались.

— Открой же глаза, Анри. Поверь мне, это не та женщина, проснувшись с которой утром в одной постели, ты будешь иметь желание лечь вместе с ней вечером ещё раз — заявил я ему со свойственной мне прямотой, которая всегда у меня проявлялась после нескольких бокалов вина.

Довод показался ему убедительным, и мы покидали дом, раскланявшись с хозяевами. На выходе нас эта фраза и поймала.

Коллайн подошел к человеку, её произнёсшему, который стоял в окружении двух дам, держа их под руки. Затем о чём-то спросил его на незнакомом мне языке. Когда тот недоуменно повел лицом, сказал что-то ещё, такое же непонятное, но, несомненно, произнесенное уже на другом наречии. Реакция была аналогичная.

Следующий вопрос был на общеимперском:

— Извините, не знаю, как вас зовут.

Когда его собеседник совсем уж открыл рот, чтобы озвучить своё имя, Анри прервал его словами:

— Впрочем, не утверждайте себя, ваше имя написано у вас на лбу. Вы осел, и дети ваши тоже будут носить это имя.

Незнакомец побагровел, а Коллайн продолжил в издевательски-ленивой манере:

— Возможно, что я все же не угадал. Давайте я и дальше буду произносить имена, а когда вы схватитесь за свою шпагу, это будет знаком того, что я попал в точку.

Итак, начнем: баран, безмозглый тупица, человек с дерьмом вместо мозгов, — тут он на секунду оторвался от перечисления, сказав — извините дамы — затем продолжил:

— Бельнеуйский павиан.

Здесь он снова обратился к дамам:

— Вы знаете, бельнеуйские павианы отличаются особой тупостью