Алекс Флим - Я — лорд звездной империи

— Признаю свою вину, — виновато улыбнулся Алекс. — Готов немедленно исправиться и приступить к полетам. Как только ты выберешь, на чём мы полетим.

Кэйрин остановилась у крупного кабриолета с острым хищным носом, окрашенного в ярко-красный цвет.

— Великие тени, «Файзон-Осаро»! — почти простонала она. — Откуда у тебя это чудо, ты же не…, — и осеклась, вспомнив что-то. — Впрочем, о чём я, было бы странно, если бы его тут не было.

Баронесса хлопнула по капоту ладонью:

— Мы летим на нём!

— А это подходящая машина для первого раза? — засомневался Алекс.

— Более чем! Мощные поля, автопилот, с которым машина летает лучше, чем с пилотом, великолепная аварийная автоматика…, — Кэйрин пустилась расписывать прелести этого аппарата.

Как выяснилось, это был самый быстрый серийный кабриолет: генератор тяги чудовищной мощности, легко бравший пятикратный звук, с инерционным компенсатором, с пределом в восемьсот единиц и произвольным вектором перегрузки, который сделал бы честь любому истребителю, если бы не был слишком дорог, чтобы ставить его на истребители.

— Но главное, — с придыханием сообщила баронесса. — Система динамической генерации управляющих плоскостей

Она указала рукой на шарообразный наплыв у борта:

— Обычно флаэры, даже спортивные, не используют аэродинамические системы управления, разве что только для стабилизации. Но у Осаро специальные генераторы полей создают крылья и стабилизаторы различных форм в зависимости от профиля полета и необходимого управляющего момента. С опытным пилотом эта машина буквально танцует.

«Во шпарит! Как по писаному! Красивая девушка — а фанат спорткаров, кто бы мог подумать. У красивых девиц вообще редко бывают хобби — может аристократическое происхождение влияет?»

Кэйрин хитро улыбнулась и перемахнула через борт, плюхнувшись на диванчик:

— Залазь, — она хлопнула ладонью рядом с собой. — Буду учить тебя летать.

Алекс открыл дверь и сел рядом — кресел не было, только один довольно широкий диван с низкой спинкой, обшитый чем-то похожим на бархат. Салон был отделан кожей и хромированным металлом.

«Со вкусом разлагаются буржуи», — он улыбнулся и провел пальцем по вставке на приборной панели из светлого полированного дерева.

Пока баронесса выводила флаэр из гаража, она успела поведать, чем Осаро пришлось расплатиться за все свои чудеса. Во-первых, ценой в полтора миллиона данариев, во-вторых, практически ручной сборкой и невероятной сложной калибровкой оборудования, отчего делалось их мало и на «Осаро», как впрочем на большинство продукции «Файзон», была очередь. И весьма внушительная. Но главное, это энергозапас: двигатель, компенсаторы и модуляторы полей — всё это потребляло прорву энергии, отчего стандартные энерго-ячейки опустошались почти моментально. Для Осаро был разработан специальный энерго-блок огромной емкости. Впрочем, и его хватало только на полтора часа полета, а дальше — на подзарядку от генераторов. Системы быстрой смены ячеек, как на большинстве флаэров, тут не было.

«Вобщем, ну очень навороченный и эксклюзивный аппарат. Интересно, что он тут делает, если лорд Кассард не был любителем пилотировать самостоятельно?»

Флаэр выскочил из гаража, генераторы мелодично запели, и машина пошла вверх, стремительно набирая высоту.

Когда нос уставился в небо, Алекс стал судорожно искать за что бы ему ухватится, но с удивлением понял, что не спешит вываливаться. Как выяснилось, аппарат ради комфорта благородной публики оснащался малым грави-генератором, который создавал собственное поле тяжести, направленное всегда в пол машины, благодаря чему за содержимое желудков и спокойствие вестибулярного аппарата можно было не волноваться.

Когда машина остановилась, бесшумно зависнув на высоте нескольких километров, Кэйрин повернулась к нему и ослепительно улыбнулась:

— Учиться будем тут — на высоте намного безопаснее, нет риска влететь во что-нибудь твердое. Давай, садись за управление, буду тебя учить.

Баронесса подвинулась, освобождая место за рукоятью управления для Алекса, и принялась объяснять, что тут для чего предназначено. Управление разительно напоминало самолет за тем исключением, что педали использовались для управления тягой генераторов при полете «по-вертолетному», а разворот носа вправо и влево задавался поворотом ручки управления вокруг своей оси.

И он принялся учиться. Сначала получалось так себе: флаэр резко рыскал носом, Алекс всё время порывался разворачиваться виражом «по-самолетному» и поворачивать нос педалями, что приводило к резким рывкам флаэра вверх или вниз. Баронесса, прижавшись к Алексу и положив свои руки на его, помогала управлять машиной, парируя избыточно резкие и неверные маневры. Постепенно тысячи часов, налётанных в любимых авиасимуляторах, взяли свое, и Алекс стал управлять флаэром «вполне сносно для первого раза», по словам Кэйрин… впрочем, прекращать его обнимать, «помогая управлять», она не спешила.

В итоге, убаюканный комплиментами, он расслабился и чуть не влетел в землю, несправившись с управлением в погоне за Таэр.

«Мда, всё таки летать за экраном компьютера и вживую — это не одно и тоже, а ты сходу полез выпендриваться, летун фигов!»

Сдавшись в «плен» асу-истребителю, Алекс успел коротко поговорить с Таэр. Выяснилось, что план по усилению безопасности успешно выполняется, и он, несколько успокоенный этой новостью, отправился дальше развлекать дорогую гостью. Чем и прозанимался практически до поздней ночи. Баронесса научила его играть в местную помесь карт и шахмат — к удивлению Алекса, у него получалось неплохо, и он даже раза четыре выиграл, что заставило его пожалеть о своем решении играть на «интерес», а не на «раздевание», как предлагала Кэйрин.

«Впрочем она могла и поддаваться».

Потом они отправились фехтовать, что закончилось полным его разгромом, хоть теперь уж баронесса точно поддавалась. От конной прогулки Алекс, подозревая, что спалится окончательно, сумел отмазаться и они отправились гулять по вечерним садам. Вернее сказать, по ночным, потому что солнце давно село и, по его ощущениям, было уже около полуночи.

Сады, окружавшие замок, были подсвечены светильниками, замаскированными в густой траве у корней деревьев. Отчего стволы и кроны светились таинственным голубоватым светом, который мягко окутывал всё вокруг.

«Обстановка самая романтическая».

Они расположились прямо на траве возле небольшой речки, над головой сияло неземной красотой звездное небо, озаренное красноватым светом багровой туманности, где-то в вдалеке заливалась трелями какая-то ночная живность.