Клаус Нойман - Правда об Орловским инциденте

“…с рабочим визитом. В ходе переговоров с министром иностранных дел Республики Никарагуа были… ” , хорошо поставленным голосом начала говорить рация.

– Ва… – Миша не успел начать предложение.

– Да знаю! – среагировал Гуляев, переключая диапазон, – Не учим!

“…радио нашего города. Мы вещаем на УКВ семьдесят два с половиной, и заняли девятнадцатый канал си-би диапазона. Мы в прямом эфире. Экстренное сообщение! Несколько десятков неизвестных дирижаблей бомбят Орел. Вокруг города бушуют пожары. Нам сообщают, что невозможно выехать на юг по Комсомольской, что горит Итальянская улица. Разрушена Южная высотка, на её месте тоже пожар. Мы не можем связаться ни с одной из городских служб. Если нас слышит кто-нибудь за пределами Орла, нам срочно нужна помощь! Неизвестные дирижабли бомбят…”

Лейтенант снова щелкнул переключателем, и покрутил ручку.

“…рачевка горит! дальше перекрестка с Васильевской не пробиться, попытаюсь по Наугорке!” – “Не лезь туда! Там три расчета пробовали пройти. Дальше Лескова всё в огне!”

– Пожарные что ли? – пробормотал лейтенант, уходя с волны.

“…целые убежища есть под пентагоном, городской администрацией, администрацией Заводского района, но эти гады если там засели, то хрена впустят. Вроде бы, под Комком что-то еще было. И в туннеле много всего накопано. Вы как хотите, а я туда.” – “Петруха, жди, мы тоже сейчас подтянемся.” – “Ага.”

– А вот это, по ходу, менты. – Гуляев снова переключился.

Миша взглянул на него с интересом. Что-то лейтенант не питает особой приверженности к своим коллегам по цеху.

“…О, господи!!! Орлик кипит! Твою…”

“…вызываю неизвестные дирижабли. Ответьте! Неизвестные дирижабли, ответьте! Вас вызывает заместитель председателя Орловского областного Совета Народных Депутатов. Требую немедленно прекратить бомбардировку! Неизвестные ди…”

– Переговорщик, блин! – ругнулся лейтенант.

– Слушай, но они же не собираются… – Миша не закончил фразу. Впрочем, и так было понятно, что он имеет ввиду.

– Собираются. Похоже, Песец пришел в гости к Орлу.

– Да ты охренел так шутить, лейтенант!

– Извини, братишка, сдуру вырвалось.

“…вообще не выехать, все горит по кругу!!! Ищите бомбоубежища, подземные коммуникации! Чем глубже, тем лучше. Я…”

“…из Покровской высотки. Здесь происходит побоище! Люди обезумели! Набрасываются на всех, кого видят! Они убивают людей и пожирают трупы. Нужна помощь!!! Вызываю милицию, армию, спасателей! Говорит Покровская выс…”

– Выруби, Вась, слушать не могу!

– Слушай! Повторять не будут. А ты… мы будем свидетелями. Мы должны это запомнить.

“…нашего города. Мы вещаем на УКВ семьдесят два с половиной, и заняли девятнадцатый канал си-би диапазона. Мы в прямом эфире. Бомбардировка Орла продолжается. По данным, полученным нами из Областной клинической больницы, нападение на Орел, и его блокада при помощи пожаров, вызвана некой эпидемией, поразившей сегодня наш город. Проще говоря, правительство уничтожает город, вместо того, чтобы помочь ему. Мы призываем правительство прекратить бомбардировку!!! Орел просит помощи! Если нас слышат военные, милиция, госбезопасность и другие силовые структуры, мы просим помощи! Все, кто нас слышит, передайте информацию дальше, мирный город Орел бомбят! Орел просит помощи!

С нами смогла связаться ди-джей нашей станции Яна Боянова. Она находится в одном из домов по улице Ленина. Яна сообщает, что на Ленина происходит массовая драка. Количество участников с трудом поддается оценке, но не меньше тысячи человек, по утверждению Яны. Мы призываем жителей города сохранять спокойствие и человеческое достоинство в этот тяжелый час. Мы надеемся, что здравый смысл восторжествует и бомбардировка прекратится. Мы в прямом эфире. Мы призываем правительство прекратить бомбардировку Орла!!! Орел просит помощи! Если нас слышат военные, милиция, и любые другие органы, мы просим помощи! Все, кто нас слышит, передайте информацию дальше, Орел просит помощи!”

– Товарищ полковник! – Женька, как и всегда при подчиненных, был подчеркнуто формален. – Можно вас?

– Говорите!

– Хотел бы в приватном порядке.

– Хорошо.

Воронцов встал. Вместе с Женькой они ушли с мостика, попетляли по узким коридорам верхней палубы, спустились вниз, на вторую, и вышли на смотровой балкон.

Под “Александром Суворовым” полыхало море огня с небольшим островком по центру. Люди, согнанные туда огнем, в жуткой давке дрались за жизнь, глоток воздуха, место в подвале, не понимая, а может, не разрешая себе понять, что всё кончено. Они все будут мертвы в самое ближайшее время.

Корабли флотилии шли на последний заход, завершая санацию зараженной территории. Радио давно перестало взывать о помощи, и слать проклятья в их адрес. Последняя высотка, Покровская, уже погрузилась в пучины пламени. Ока кипела, а расстилающийся вдоль неё огонь неумолимо отвоевывал все большие участки берега от отступающей воды.

Жар поднимался высоко в небо, и на смотровой площадке было довольно тепло, хотя Воронцов и был в одном кителе.

– Вов, как нам теперь жить со всем этим?

– Подожди, Жень. Ты вытащил меня сюда, что бы обсудить ЭТО? Другого времени найти никак не мог?

– Самое время сейчас. Никто не знает, что будет, когда мы вернемся. А я, честное слово, боюсь людям в глаза смотреть. Мы убили город.

– Мы спасли страну! – отчеканил Воронцов. – Жень, кто- то должен делать грязную работу. И кем-то нужно жертвовать, чтобы остальные могли жить спокойно. В этот раз получилось, что грязную работу сделали мы. Как думаешь, кто станет козлом отпущения?

– Догадываюсь… Знаешь, Вов, я не смогу. Ты Аленке скажи, что я до конца был честным. Пусть гордится мной.

– Ты чего затеял?

Но Женька уже перелезал через перила.

– Жень!!!

Рывком перегнувшись, полковник успел схватить прыгнувшего майора за плотный рукав лётной куртки. Пальцы вцепились мертвой хваткой в толстую кожу.

– Отпускай, Володь! Не могу я вернуться! Это ж пятно на всю жизнь, и на детей, и на внуков.

– Ни хрена, – прохрипел Воронцов, хватая второй рукой Женькину руку.

Женька был невысок и сухощав, весил немного.

Воронцов до предела, до дрожи и обжигающей боли напряг все мышцы, таща друга назад.

Он перехватил руку, цепанул Женьку за воротник, и из последних сил рванул на себя, переваливая через ограждение. Оба рухнули на нагретый металлический пол.

Что за дебилизм, вниз сигать. Тоже мне, проявление офицерской чести. Не девяностые на дворе. Тогда, слабые духом авиаторы, топившие в огне целые города на мятежных окраинах трещавшей по швам Федерации, частенько прыгали вниз, в огонь, по окончании бомбардировки.