Владимир Васильев - Грёзы о закате

- А тебе, Чермен-Александр, никогда не приходила в голову мысль о том, что вера христианская - вера наших врагов?

- Точно так вопрошал и я попа нашего там, за Гавелой. И его некогда мучили те же сомнения. Он мне так объяснил: нелепицы не Богом, а человеком совершаются. Нелепиц много изрекают попы римские, ибо они смертные и грешны, как и прочие люди. Тёмные умом епископы и алчущие немцы используют Божье слово в войне против нас. Но то не Божье слово, то ложь, что Сатана изрекает ихними устами. Божье слово у меня в сердце, а не в церкви, где царит ложь и Сатана вещает латынью. Простил я того попа, что в церкви за Гавелой проповедь латинскими словами читает: все они там, за Гавелой под немцами живут и басурманам налоги платят.

- Олекса, мне время надобно, чтобы стол накрыть да гостя мёдом угостить, - прервала Елена их беседу.

- Вынеси-ка, Елена, тот новый меч, что уже в ножнах.

Алесь, припоминая, где же он видел Елену, поблагодарил её:

- Благодарствую за предложение, Елена, но в другой раз медок отведаем. Ныне ладьи разгружают, и мне надобно идти на разгрузку.

Елена вынесла меч, передала его мужу, а Алесь вытащил саблю из перевязи, подаренной ему волхвом ещё в Царьграде. Вспомнив волхва, припомнил он и место встречи с Еленой. То было в Гнёздове, до волока к Западной Двине. Ни Чермена, ни Станимира он не упомнил, а красавица Елена осталась-таки в памяти. Весьма она, память-то, избирательна на красивых женщин!

- А ведь вспомнил, где вас видел! В Гнёздове!

- Мы там с волхвом Ведиславом повстречались, - улыбнулся Станимир. - Он пригласил нас во Вревку-селище. О богатой болотной руде в здешних краях давным-давно всем ведомо. Мы и прибыли, да хотели осесть южнее. Там всё же, сказывают, больше и болот и руды. Волхв нас уговорил, да уж очень спешил в своё селище. Не стал нас дожидаться. У нас груз был большой. А как прибыли во Вревку, так и пожалели: изборские варяги углядели нас. Лютуют они здесь. Если бы не Стоян и Роснег, ушли бы. Да вот повезло! С ними разведали здешние места и ушли из Вревки. Скоро с Черменом хоромы достроим на Дальнем озере, так и на новоселье позовём. Там ныне моя жена, и все наши детки помогают ей.

Станимир, углядев саблю у Алеся, предложил:

- Давай-ка, княже, испробуем новый меч.

Алесь передал ему свою саблю, и посоветовал:

- Держи хватко.

- Бей, Чермен! - сказал Станимир.

Чермен-Олекса ударил - сабля жалобно тенькнула. Алесь взял саблю и увидел зазубрину.

- Кранты моей сабле! - с сожалением произнёс он. - Эта сабля сразила свейского конунга. Но то - не моя заслуга. Конунг в готском доспехе был: поверх кожи пластины были вшиты. Кожу-то сабля и проткнула. Готские доспехи полегше наших. Не броня, а так себе панцырь.

- Прими новый меч! Наш тебе подарок! - сказал Чермен-Олекса.

- Благодарствую! Не соображу, чем же отдариваться. Разве что - примите мою старую саблю! Забирайте её в переделку.

Алесь, осознавая превосходное достоинство нового меча, приложился губами к его лезвию, а мысленно молвил: "Служу Северной Руси! Да святится имя её!"

Ладьи разгружали два дня.

За складами располагался Литейный участок, а за ним - модельный цех с запасом древесины. Вдоль речки были устроены участки для формовки и обжига кирпича. Поодаль - по задумке Алеся - участки для производства черепицы и участок, отведённый для будущего производства изделий и посуды из фарфора. Фарфор - редкость даже для Царьграда. А продают фарфор по весу против золота! Контору государева завода уже покрыли черепицей, и Олег Дукович, полюбовавшись видом конторы, молвил:

- В Ладоге со временем все дома покроем черепицей. Станет наш стольный град краше, чем Волынь! Есть ли, Стоян, у тебя запас черепицы?

- На два дома найдём.

- Тогда грузи на ладью.

- А кто заводу платить будет за черепицу?

- Эти вопросы решай с Ярославом. Он главный казначей. Да пусть определит посредника для приёма заказов в Ладоге.

Вечером, после долгожданной баньки, Олег Дукович поведал Алесю о своём плане взятия Изборска:

- Мы пушки не потащим к крепости. Проверим себя, да твои придумки, Алесь. Есть у нас свой 'троянский' конь: бутыли с крепким мёдом. В Ладоге набрали. Купца с телегой направим в Изборск. Не откажутся варяги от дешёвого мёда. А ночью захватим город. После твоего, Алесь, учения в Даларне, думаю, сработают витязи не хуже, чем твои ниндзя. Тихо и малой кровью.

- Кого воеводой поставишь?

- С Хотеном говорил. Надобно ему остепениться. Пушкарское дело он плохо знает. Проявит себя как воевода в Изборске - сменю гнев на милость.

- Он толковый парень и здравого смысла не лишён. В Изборске будет на своём месте. А вот двое гавелян из воинства Хельги, что к тебе примкнули в Ладоге, беспокоят меня. Мнится мне, что Хельги подослал их нам.

- Не только тебе мнится. Обоих в Ругодив отослал с наказом остаться там, а Милослава с его людьми направить в Ладогу.

Когда император с ассистентом выпили вторую братину мёда, Алесь под хмельком выдал напутственное слово Олегу и взял с него обещание поберечь стаканы с картечью на обратный путь, ибо булгары на Итиль-реке не преминут пощипать флот Дуковича, когда он будет возвращаться с добычей.

Утром прибыл Ведислав и, прежде всего, побеседовал с Олегом Дуковичем.

- Пошто ты в чёрну сутану вырядился, пресветлый?

- Исповедь приму у заблудшей овцы. Да напомню Алесю, что обещал навестить меня, монаха, в моей обители.

И пресветлый в монашеской рясе отправился на поиски Алеся.

Его бывший раб окунулся в решение проблем. Дукович выделил только двух витязей-мастеров, и Алесь провёл с ними инструктаж и выдал ценные указания по обучению новиков, а также тех кривичей и словен, что были наняты Стояном. Явился, наконец-таки, Рознег, и Алесь отправился с ним к буртам селитряниц, устроенных на самом дальнем участке. На обратном пути надолго застрял на лесопилке. Забраковал пилы для распиловки брёвен на доски. Полотна сняли, и связав их воедино, Рознег с Алесем донесли их до кузницы.

Там их дожидался волхв. Беседовал с Черменом-Олексой, а вернее сказать, смущал его душу рассказом о лицемерии христиан-католиков.

- Пресветлый, пошто смущаешь светлую душу христианскую. Помнишь, сказывал тебе о минах?

- Тех, что взрываются?

- Так точно. Да будет тебе известно, пресветлый, что участок здесь проверен. Мин нет.

Волхв рассмеялся, а Олекса помрачнел. Суть шутки до него не дошла, а он во всём любил ясность.

Пришёл за тобой, внуче. Поедешь со мной на день-другой во Вревку. С Дуковичем уже побеседовал. Исповедал Олексу. Так и быть, Олекса! Я, Козьма из монастыря Святого Космы, смущал твою душу, но глас твоего божественного наставника Александра убедил меня. Твоя душа светла. Отпускаются тебе грехи твои.