Владимир Лещенко - Волчица и кот

Вдвойне приятно думать о том, что хоть и далеко, но в мире есть человек, думающий с тобой в одной тональности. Еще приятно знать, что этому человеку тоже приятно думать вместе со мной, думать обо мне... Я медленно перебираю фразы в голове, от которых тепло и уютно, смакую их и возвращаю на прежнее место. Произвольно улыбаюсь, вспоминая эмоции, возникавшие при общении – я счастлива, просто счастлива и любима... Я люблю его!..

Несколькими строками ниже

«...Неприятно осознавать наличие различных «но» и «ах». Ну и не стану сейчас о них думать. Буду думать о том, что ПРИЯТНО, – и перечекнула эту запись.

Приятно осознавать, что праздник каждый день.

Несмотря на всякие «но» у меня не пропадает чувство сильного плеча рядом – он мой единственный избранник подаренный мне Богиней!!!

Я счастлива когда у него все хорошо. И ужасно неприятно чувство беспомощности, порожденное теми самыми «но», когда что-то у него не ладится, не получается, а я не имею возможности протянуть руку помощи. Мы одно целое с ним – я люблю его... и готова заявить об этом миру! Мы должны пожениться и быть счастливы – ничто не разлучит нас!

...Прошлой ночью я внезапно проснулась. Нет, это был не страшный сон, не шорох за стеной помешавший беспечному сну... Меня разбудило его дыхание ровное и родное. ОН, по обыкновению, крепко держал меня даже во сне. Даже во сне он знает, что я рядом... он крепко обнял меня, боясь потерять... случилось то, чего я ждала всю жизнь, то о чем мечтала я во снах и на яву... Он любит меня!!! Сердце предательски колотилось в груди норовя разбудить его своими ударами...

...Сегодня на занятиях я снова придавалась своим раздумьям. Как долго продлиться мое счастье, не помешают ли ему силы рока? Пусть эта сказка продлиться подольше...

В голове, словно заклинание крутится «люблю тебя, люблю тебя, сказка моя нерассказанная...», это последнее что он сказал ночью, перед тем как уснуть. Я буду помнить это, и верить в хорошее. Мне уютно и тепло в его руках...

и пусть мои страхи обойдут нашу любовь стороной...

еще пара страниц мелькнула у нее перед глазами.

...Сегодня мы условились бежать вместе и пожениться на краю галактики. Мы станем супругами перед Богиней! Счастье переполняет меня. Я готовлюсь к побегу.

Принцесса посмотрела на часы, вздохнула и сделала последнюю запись в блокноте.

Назначенный час – его нет...

Запищал коммуникатор.

Милисента мгновенно схватила его, вчиталась в тест на экранчике – и почувствовала как пол уходит из под ног.

«Милисента, прости – гласило сообщение. Я понял, что мы делаем ошибку.

Нам лучше расстаться. Несколько минут назад я передал сообщение в посольство Амазонии – о том, где ты находишься. Прости и пойми – наверное, я не подхожу для тебя и не гожусь в герои. И в мужья особе венценосных кровей»

Следующие несколько минут она почти не запомнила.

Только что она была так счастлива, так искренне верила в свою любовь! И вдруг все рассыпалось, словно карточный домик.

И именно поэтому когда дверь отпертая электронной отмычкой распахнулась, и на пороге появилась сурово нахмурившаяся Арьятта Деви – офицер безопасности посольства, за спиной которой маячило несколько крепких девиц, в которых по выправке угадывались космодесантницы, Милисента даже и не думала сопротивляться.

Даже протянула руки в ожидании «браслетов» чем изрядно шокировала хладнокровную Арьятту.

Этот дневник, который она помнит наизусть, Милисента в припадке недостойной принцессы и амазонки истерики, изорвала в клочья и спустила в корабельный утилизатор в первую же ночь на «Громовой стреле» сидя под арестом.

Но сейчас она мысленно дописывала его последние строки.

«Что ж Энрико – себя мне упрекнуть не в чем. Ты сам отказался от меня – от моей любви, от детей, которые могли у нас родится, от высокого положения и богатств, наконец. Ты выбрал – и Лилит с тобой!

Ты предал меня и себя, но не смог убить во мне любовь...

А то что не убивает нс, делает нас сильнее. Я наверное должна была пережить это, чтобы понять – любовь, слишком большая драгоценность чтобы дарить ее кому попало. И не ошибиться, когда встречу достойного. Когда встретила достойного»

Амазония, Темескира, Зал Заседаний Государственного совета

Ирэна Снежнецкая, герцогиня Каропольская, пятнадцатая в своей династии, и личный секретарь амазонской монархини, сидела в президиуме Государственного совета империи.

В какой-то древней легенде это называется «с корабля – на бал». Не успела она вернуться из командировки на одну из лун Амазонии, и только-только отдохнула и сунулась во дворец – с докладом о результатах (весьма важных, надо сказать) как все полетело кувырком.

Сначала – эта отдающий театром абсурда именной императорский приговор. Потом – эта невероятная весть об исчезновении, вернее – побеге – причем вторичном – принцессы Милисенты – появившаяся в газетах и в имперской Сети.

И буквально синхронно, двадцать два члена Государственного совета – ровно на два больше, чем нужно, все как на подбор члены оппозиции, потребовали созыва чрезвычайного заседания.

Ох, как все это не ко времени!

Да еще Антонина не явилась сюда, отказавшись толком даже выслушать и председателя – уважаемую Алису Комитенно, и даже ее, которую могла считать подругой (насколько у царствующих особ могут быть друзья).

Просто передала через сестру Аньку просьбу-приказ – представлять ее на этом сборище.

...И вот теперь они будут заседать без императрицы. Впрочем, монарх тут все же имелся – королева Катарина I... Катарина Великолепная, Катарина Победительница – иначе и не скажешь.

Да, именно княгиня де Орсини сейчас выглядела как полноправная владычица Амазонии. На час или на день – не важно.

Гордость и холодное торжество так и струились от нее.

Разве можно сомневаться – кто это все на самом деле организовал? Не побег конечно, а все остальное...

Да, если девчонка хотела отомстить матери, то она это сделала превосходно.

Между тем, не дожидаясь открытия, и плюя на регламент (начать должна была председатель) Катарина де Орсини уверенно поднялась на трибуну.

Надо сказать, выглядела княгиня весьма представительно и элегантно. Накидка из шкуры земного леопарда, многочисленные браслеты, посверкивающие искрами самоцветов, украшающие обнаженные руки – от запястий до плеч. Туника с глубоким – до пупа – прямоугольным узким декольте, символически перехваченным нитью пурпурного гианейского жемчуга, и широкие брюки-клёш из серебристой, в искорку, ткани, туфли на умопомрачительном каблуке. Шейный платок был заколот булавкой с огромным итильским рубином, стоимостью в среднюю шхуну.