Владимир Поселягин - Я истребитель! Я истребляю!

Впереди уже был виден близкий борт одного из транспортов.

Связаться с конвоем я не мог, частоты можно поменять только на земле, так что, качнув крыльями стал по пологой дуге приближаться к одному из охотников который на полном ходу шел в мою сторону.

Отстегивать ремни я даже не пытался, знал, что может случится при резком торможении. Удар, рывок вперед и смятая о штурвал грудная клетка. Нет уж, я лучше после приземления - или приводнении, кому как нравиться - отстегнусь, а вот парашют... Его я отстегнул заранее, только снимать придется уже в воде.

Чиркнув остановившейся лопастью винта о верхушку высокой волны, истребитель перелетел через нее, и врезался в следующую. Было такое впечатление, что я врезался в стену, благо ремни все-таки спасли меня от увечий. Через открытый фонарь, хлынула просто до сумасшествия ледяная вода, от перекатившейся через истребитель волны. Нос стал опускаться, а хвост задираться, когда я отчаянно отстегнув ремни, вывалился на крыло дергая ногами чтобы освободиться от парашюта, оставшегося в кабине.

Булькая, и пуская пузыри 'лавочкин' уходил все глубже, еще мгновение и он скроется под водой. Сообразив, что хоть и небольшая, но воронка может утащить меня за собой, я оттолкнулся от ушедшего под воду крыла и брассом, стараясь согреться резкими движениями, отплыл в сторону, как раз оттуда шел катер с матросами на носу.

Выбивая зубами дробь, я с надеждой подумал.

'Надеюсь, они эти сто метров преодолеют достаточно быстро!'

- Лови конец! - услышав, попытался схватиться полуобмороженными руками за канат брошенный рядом, но пальцы уже не гнулись, и канат ушел в сторону.

Вдруг рядом в воду упало что-то большое, разбрызгивая воду. Меня ухватили крепкие руки, и ругающийся под нос моряк, завязал под мышками веревку. Рывок, и я оказался на палубе. Мгновение и рядом мой спаситель.

Почти мгновенно меня освободили из комбинезона, и на миг остановились, увидев весь иконостас на груди. Честно говоря, на груди были только две Золотые Звезды Героя, остальные я оставил в вещмешке, но и этого хватило.

- Мать моя женщина, так это же Суворов, - ахнул один из моряков в звании главстаршины.

- От этого он человеком не перестал быть, боцман. Раздевайте до исподнего и в каюту его, растирать будем, - рявкнул кто-то рядом.

- Товарищ капитан-лейтенант, Аникина тоже? - поинтересовался боцман.

- Да и его тоже, - буркнул командир охотника.

- Есть. А ну быстро черти морские! Давайте обоих в каюту! - рявкнул главстаршина и нас понесли в каюту. По крайней мере меня точно, моряк, который прыгнул в воду шел сам. Понимать что либо, я стал минут через двадцать после того как меня растерли водкой, и одели в сухую морскую робу.

- Вот, товарищ капитан, горячего чаю попейте, - протянул мне парящую кружку молоденький, моих лет конопатый морячок.

- А что, в такую погоду и камбуз работает? - удивился я.

- Это из термоса, - просто пояснил он.

- Хорошо, - протянул я отхлебнув крутой чай.

- Еще налить?

- Да, было бы не плохо. Кстати, когда мы в порт придем?

- Через час наверное будем, - пожал плечами конопатый. В это время дверь отворилась и в каюту ввалился командир катера.

- Ну что летчик, как самочувствие?

- После водки на голодный желудок? Хороший вопрос. Сидеть сижу, но думаю встать уже не смогу. Шатает, - протянул я.

Хохотнув, командир сел напротив, на другую койку, потеснив моего спасителя. Я-то думал он спал, но нет, оказалось просто подремывал.

- Это нормально. Молодцы, видел, как вы крестоносцев штабелями валили...

- Восемь сбили. Четыре я, четыре напарник. Как эту пару просмотрел, вот что не понимаю, постоянно же головой крутил...

- Зато мы видели. Они не сверху падали, снизу зашли, снизу.

- Да это я позже понял. Обидно, проглядел. Нужно было двумя парами вылетать, начштаба предлагал, а я отказался... идиот. Когда в порт-то придем?

- Уже показался, скоро. Я сообщу, когда мы к пирсу подойдем. Форма твоя и комбинезон в моторном отсеке, сушатся.

- Отлично, я подремлю, а то после водки и чая глаза сами слипаются.

- Хорошо.

Капитан вышел, а я развалившись на койке прикрыл глаза, даже не заметив как конопатый накрыл меня синим одеялом.

- Товарищ капитан, проснитесь. Прибыли! - затряс кто-то меня за плечи.

- Да уже проснулся,- пробормотав, попытался приподняться. Спиртное еще не успело выветриться из организма, меня изрядно штормило.

- Мы у причала стоим, я сейчас вашу форму принесу.

Проводив взглядом выбежавшего морячка, я попытался встать, и как ни странно это у меня получилось, хотя качало изрядно.

- Вот товарищ капитан, все высохло, только сапоги еще влажные. Портянки сухие можете спокойно одевать.

- Хорошо... М-да, два стакана водки, что влил в меня ваш боцман... да еще на голодный желудок... Даже не знаю, как теперь доберусь до своих.

- А так ничего, стоите вроде ровно. Может вы заболели? Вода все-таки холодная?

- Непонятно. Вроде нет.

- Давайте я вас провожу, - предложил конопатый, как только я закончил переодеваться.

Застегнув подбородком застежку шлемофона, и поправив на поясе складки комбинезона, я энергичной, но слегка пошатывающейся походкой направился за ним.

- А, товарищ Суворов? Как себя чувствуете? - поинтересовался незнакомый мичман, что курил у левого борта.

Катер действительно находился у причала. Посмотрев на переброшенный на каменную мостовую пирса трап, ответил:

- Да вроде ничего. Шатает только.

- Шатает? Может, простудились? Мы конечно вашу форму высушили, но сапоги-то не высохли...

Судя по всему, мичман был механиком, или старшим помощником, не знаю, как они тут называются.

- Я так думаю что это больше от лекарства, чем от простуды, - чуть усмехнувшись, ответил я.

- Понятно. Командира вызвали в штаб эскадры, так что давайте я вас провожу, - бросив бычок в воду, предложил мичман. Придерживая кобуру с маузером я поднялся на пристань, и мы вместе с мичманом направились к большому заданию вдали.

Пока шли, познакомились. Он действительно оказался механиком как я и предположил, Эдик Сергеев, так он представился.

- ... а на ней снаряды артиллерийские, ну думали все, кончилась 'Клара', а тут вы. Я сам не видел, все больше на рабочем месте находился, один из сигнальщиков рассказал...

- Да что там рассказывать. Чтобы остановить Хейнкели пришлось разделиться, я прикрытием занялся, а мой ведомый, лейтенант Микоян, бомбардировщиками. Восемь сбили. Я четыре и он столько же. Да же как-то неожиданно. Степка больше двух за один бой не сбивал, а тут сразу четыре.

- Бывает, Все равно вы молодцы, правильно про вас в газете пишут. Капитан-лейтенант Ворошилов, наш командир хотел сфотографироваться с вами, жаль его срочно вызвали.

- Да я не против...