Владимир Поселягин - Я истребитель! Я истребляю!

- Майор, подойдите, - позвал меня Стриж.

Я только вошел в землянку таращась в темноту, в помещение был небольшой полумрак, так что заметив меня комполка подозвал к себе, явно что-то собираясь спросить.

- Что ты об этом думаешь? - поинтересовался Стриж ткнув пальцем в извилистую ленту, которая на карте изображала дорогу.

- На ловушку похоже. Если вот тут и тут поставить мелкокалиберные автоматические зенитки, то 'таирам' при штурмовке придет швах. А если вот тут на удалении разместить несколько пар истребителей, то они нас перехватят при возвращении. Мутно тут как-то все. Не нравится мне этот вылет. И место, которое штабные выбрали, где мы должны перехватить генерала тоже. Нет, оно конечно удобно, деваться им с дороги просто некуда, но... не нравиться мне это и все тут.

- Мутно? Хм, забавно сказал... но верно. Мутно... - словно попробовав на язык новое выражение, подполковник продолжил, - правильно выразился.

- Угу. Не лететь не можем, но и лететь... Нюхом чую что-то тут не так.

- Вот и мне все это не нравится, - постукав карандашом по карте, произнес Стриж.

- Есть у меня идея одна, только... - я замолчал, скосив глаза на что-то обсуждавших командиров.

- Да? - Стриж тоже покосился на оперативников и предложил пройтись до столовой, заодно поговорить.

Время было утреннее, поварихи заканчивали готовить завтрак, так что скоро по ближайшим группам базирования повезут термоса с едой и чаем, а нас пригласят в большую землянку с общими столами. У нас не было разделения на командиров и бойцов, зачастую приходилось обедать, садясь между оружейником, пропахшим сгоревшим порохом и оружейным маслом, и писарем из штаба. Всяко бывало. У нас только кормежка другая, нормы питания разные. Причём пилоты иногда с завистью смотрели, как техники наворачивают горбушку чёрного хлеба с тушёной капустой или зелёный горошек хрумкают. Нам этого просто нельзя. Не знаю, может быть и это влияло на наш сплоченный коллектив, но по крайней мере работали все как в последний день, выкладываясь полностью.

Кстати, теперь, как я считал, наш полк ни чем не отличается от истребительных частей сорок пятого года. Даже в соседней части, летали максимум три раза в день, да и то если погода летная, у нас было не так. Зачастую летчики даже из кабин не вылезали, когда шли отчаянные бои на Украине. Пять-шесть вылетов тогда уже считалось нормой. На Крымском фронте пока таких боев не было, так что один-два, да и то на перехват по наводке постов ВНОС. На свободную охоту летали мало, нам не разрешали. Пятой точкой чувствую, что тут что-то не так, явно к чему-то готовятся, вот нас и не засылают пугать немцев.

Спустившись в полутемное помещение столовой, я вдохнул приятные, отдающие мясным, ароматы из кухни, и кивнув на дальний столик, направился к нему. Завтрак был еще не готов, слишком рано, пять утра все-таки, так что мы могли свободно поговорить пока помещение было пустым.

Попросив выглянувшей из соседнего помещения официантку принести чаю, мы сели за стол, лицом к двери спиной к бревенчатой стене.

- Излагай, - буркнул Стрижа, как только официантка удалилась оставив на столе поднос с двумя кружками и с вазочкой с вареньем. Отдельно в небольшой корзинке - их делал один из бойцов охраны из местной лозы - лежало свежее печенье.

Бросив в кружку желтоватый сахар, что заставило подполковника поморщиться, он никак не мог принять, как можно пить сладкий чай с вареньем, ответил, мешая ложкой в кружке:

- Не нравится мне вся эта суета вокруг колонны. Немец, говорят, чуть ли не сам все начал рассказывать даже побить сильно не успели... Гладко уж больно все, как на блюдечке. Не верю я в такие подарки.

- Думаешь ложная колонна?

- Да кто ее знает?! Но использовать нужно весь полк, мало того привлечь и часть майора Рощина. У него как раз 'Илы', а они нам там ой как пригодятся. Ему ведь кажется пополнили штат?

- Пополнили... А как с самой операцией?

- Придется действовать по плану. Эти штабисты нам другого выхода не оставили, будем пытаться изменить первоначальный план еще взвоют, трусами обзовут. Нет, нужно работать именно по старой схеме, а вот при подлете и действовать по плану 'Б'.

- Есть наметки?

- Есть, как не быть, - вздохнул я, намазывая на печенье слой малинового варенья.

- Излагай!

Убрав в сторону печенье, вытащил из голенища сапога карту, расстелил ее на столе и карандашом стал наносить метки, объясняя суть.

- Хм, неплохо. Сам разработал?

- Шутите? Всем миром сидели. Привлечь Рощина вообще Покрышкин предложил, прав он скорее всего, есть там зенитки. Для штурмовки 'Илы' подойдут как нельзя лучше, все равно ничего другого у нас нет.

- А полк Гайсина?

- 'Пешки' что ли? Ими бомбить если только точно знаешь, где цель... но идея хорошая. Есть у нас что-нибудь крупное для налета?

- Внимание отвлечь хочешь?

- Угу.

Мы склонились над картой, прикидывая варианты. Понемногу новая схема стала четче и четче прорисовываться в блокноте Стрижа, пока не обрела полную основу.

- У тебя ничего не слипнется?! - скорее с любопытством чем возмущенно поинтересовался комполка, наблюдая как я откусываю печенье стараясь не капать джемом, потом зачерпнул полную ложку варенья из вазочки, и запил все сладким чаем.

- Не, у меня прокладка...

- Держись сзади, как приклеенный. Помни, ты работаешь по дальнему радиусу, я по ближнему, - напутствовал ведомого, шагая к своему истребителю на ходу застегивая шлемофон. Аптечка на груди немного мешала, но я не обращал внимание уже привык к ней.

- Хорошо. Тандемом работаем?

- Да. Пара Евстигнеева на подхвате. Они верхним эшелоном идут.

- Понятно, а что наблюдатель? Докладывал уже? - останавливаясь у моей машины поинтересовался Микоян с помощью механика надевая парашют.

- Угу. Немцы подняли в воздух два своих высотных разведчика, вот они и держат небо. Кириллов пытался занять позицию, но они его шугнули. По семь пулеметов в каждом не шутка.

- Это да.

- У них в потолке разница почти четыреста метров. Стриж приказал ему подняться повыше и навалиться на них сверху. Нам чужие глаза не нужны.

- Справиться?

- Петька-то? Хм, должен. У него же вроде числятся сбитые?

- Да, два записал. Но он по бомбардировщикам работал, помните, когда большая свалка была под Хорьковым?

- Помню.

- Вот он отбившихся и отлавливал.

- Еще я помню, как ему за это влетело, бросил пост, и бой шел без наблюдения. Чуть под трибунал не попал, но... молодец, смелости и азарта ему не занимать. Дисциплину бы только привить...

- Товарищ майор! Ракета! - крикнул стоявший у крыла истребителя техник.

- По машинам!

- Ни пуха не пера, товарищ майор, - привычно сказал мой механик старший сержант Коровин.

- К черту!

Через десять минут выстраиваясь в боевой порядок наши четыре звена, два 'лавочкиных' и два 'таиров' направились к месту проведения операции 'Ромашка'.