Александр Афанасьев - Силовой вариант ч. 1(СИ)

Примерно в километре от города стоял первый блокпост десантников, усиленный двумя танками. танки были пакистанскими и выведенными из строя — но как укрытие и пулеметная точка вполне годились, тем более на каждый поставили советский ДШК. Сами десантники располагали двумя штатными единицами транспорта — бронированным Уралом и бронированным УАЗом, а так же одной нештатной: Волгой, которая когда то была такси, а теперь ее превратили в адский кабриолет с пулеметом на турели. Сами десантники щеголяли в тяжелых бронежилетах на голое тело, китайских разгрузках и спортивных, синего цвета моднявых штанах. Кроссовки — поголовно.

— Встанем тащ полковник? — спросил Скворцов старшего по званию — у Шило тут почитай братан есть.

— Встанем, коли накормят и напоят.

— Это завсегда, тащ полковник.

Пикап стал вслед за притулившейся на обочине броней. Мигом оживившийся Шило выскочил из кузова и куда-то побежал. Десантники — спрыгивали с брони, потягивались, разминали ноги. Караванщики — они больше были похожи на пиратов, чем на солдат советской армии. Черные очки, кроссовки, часто обрезанные по середину голени штаны, или спортивные, банданы, китайские разгрузки. Пулеметов вдвое больше штата, автоматы — поголовно АКМ и АКМС, тут много подобрали, когда афганцы героически драпали до Кандагара. Пулеметные магазины на сорок и барабанные — на семьдесят пять. На бронемашинах — вырванные непонятно откуда сидения, украшения — как на бурубахайках. На головной — сидение прямо наверху, метра три от земли, люк из кузова ведет — высоко сижу, далеко гляжу, да еще АГС под рукой. Дело — они знали туго.

Шило — скоро вернулся с еще одних хохлом, расхристанным, как тот пират, но с ручным пулеметом. Хохол — повыше, чем Шило — не обращая внимания на полковника (надо сказать, что в штатском) обнял Скворцова на афганский манер.

— Салам, Коля… — одесской скороговоркой проговорил он — Махмуд проезжал, костюм спортивный оставил, я тебе придержал. Дюже гарный костюм, синий, фирма настоящая — померяешь сейчас? А то ноги швыдко приделают.

Скворцов сделал страшные глаза. Цагоева, темного кожей с рождения (осетин) и в афганской форме, приняли за афганца, возможно даже русским не владеющего. А Шило не предупредил.

— Товарищ полковник, разрешите вам представить гвардии прапорщика Барсука… — сказал Скворцов.

Барсук недоуменно посмотрел на полковника и вдруг сказал.

— Ну… раз так… он и вам будет впору, товарищ полковник.

Стол на блоке был богатый, совсем не такой, как обычно бывает — неделями на красной рыбе [107] Килька в томатном соусе. . Перехватились — лепешки, мясо, зелень. Пресловутый лимонад Си-Си. Кому неохота сладкую бурду хлебать — чай с верблюжьей колючкой. Близость границы и торгового города — сказывалась. Не голодали.

Когда, подхарчившись десантура тронулась дальше, до самой границы — полковник вышел из бетонного укрытия блока, посмотрел на танки, на адского вида Волгу, самодельно в нескольких местах укрепленную бронежилетами. Тяжело вздохнул.

— Бардак у вас тут, лейтенант.

Лейтенант только плечами пожал.

— Извините, тащ полковник. Как можем, существуем.

Полковник посмотрел сначала на лейтенанта, потом на Шило, старшего прапорщика. А глаза такие — честные-честные…

— Ну, вот что — сказал полковник — сюда с инспекторской поездкой генерал армии Дубынин собирается. Если у вас тут контакты хорошие, так и передайте по цепочке — пусть порядок наведут, оденут форму как положено, свинарник тут подразгребут. Все лишнее с глаз подальше уберут. И пусть сейчас же приступают. Дубынин внезапные проверки уважает, в любой момент нагрянуть может.

— Есть! Разрешите исполнять?

— Валяйте.

Призвав к порядку разложившихся от непосредственной близости капитализма десантников, тронулись дальше. Город был совсем близко — чужой, разросшийся, окруженный контейнерами и машинами самопального базара. Бойцы ОКСВ называли афганские города и кишлаки «муравейники» — очень метко.

— Давай, вправо. Еще раз вправо — командовал Цагоев, как будто был тут и не раз. Пикап медленно тащился по улицам, запруженным машинами, ослами, людьми. Дороги тут были относительно пристойными, душни не было. До того, как капитально прищучили Пакистан — тут даже пятерки не было, понимали — верная смерть.

— Теперь налево. Посигналь.

Пикап остановился около крашеных зеленой краской ворот виллы. Прилично по местным меркам — но точно таких же целая улица, стоят, отгородившись дувалами от остального мира. Обычно хватает…

— Как сигналить?

— Просто посигналь.

Скворцов отбил клаксоном на всю афганскую улицу бессмертный ритм «Спартак-чемпион». Цагоев поморщился.

— Я сказал посигналь, а не похулигань.

Ворота открылись. Скворцов не торопился нажимать на газ.

— Давай. Свои.

Заехали. Двое нафаров с автоматами за спиной — пять и сорок пять, а не семь и шестьдесят два как у афганцев — сноровисто закрыли дверь. Они были не в форме — а в привычной для афганцев одежде.

— Стой здесь. От машины не отходи…

— Есть. Готовность?

— Как обычно.

За спиной — Шило не отходил от пулемета. ДШК — если что эту халупу по кирпичам разберет.

Невысокий человек в чалме и с автоматом Калашникова на груди поверх китайской разгрузки — появился в дверях виллы. Увидев гостя — передвинул автомат за спину.

— Ас саламу алейкум, дорогой — заговорил он — как жена, как дети, как здоровье. Так давно тебя не видел.

— Ва алейкум ас салам, Джафар. Давай, зайдем в дом, что ли. Посидим, о жене, о детях поговорим.

— Пошли, дорогой, пошли. Плов будем кушать, арбуз будем кушать, мне такого барашка привезли, ай, дорогой…

— Пошли, пошли…

Внутри виллы, которая являлась одной из нелегальных точек советского ГРУ, о которых знали лишь люди с особым допуском, собеседники сбросили свои маски. В конце концов, оба они были советскими офицерами и то, что Джафар был всего лишь майором — значения не имело. На этой точке — хозяином был он.

Точка эта — проходила по документам как «точка двадцать два» и была предназначена для того, чтобы поддерживать агентурно-боевые операции в приграничной полосе и за границей, на территории Пакистана. Дезинформация, саботаж, разведка и спасение пленных, ликвидация особо опасных бандглаварей. Афганцы об этой точке не знали, у них была здесь своя сеть. В случае нападения — эта точка должна была стать центром кристаллизации сопротивления и источником информации для Москвы. После мятежа — никому из афганцев уже не доверяли.

— Пять и сорок пять? — кивнул Цагоев на оружие.

— Отстал от реальности — пояснил хозяин дома, который зарос бородой, но ухаживал за ней, не так как моджахеды — здесь всем афганцам пять сорок пять раздали. Двадцать тысяч стволов.