Валерий Афанасьев - Румиланта

– Но как же право победителя, – не унимался наемник.

– О каком праве идет речь? Вы забыли закон этой земли – ступивший в воды священного ручья, никогда не будет врагом? Аборигены не поднимут против нас оружие. Вы хотите воевать с безоружными? В этом нет ни чести, ни славы.

Дикси насупился.

– В конечном итоге, я ваш наниматель и плачу вам оговоренные деньги, – продолжил я. – О грабежах в договоре не было ни слова. Или вы решили податься в разбойники?

– Милсдарь, это уже чересчур! – Дикси подбоченился и принял горделивый вид. – Мы честно выполняем свои обязательства.

– О том и речь. Хотелось бы, чтобы так продолжалось и в дальнейшем.

– Какие будут распоряжения, виконт?

– Я их уже отдал. Дома не штурмуем, ждем, когда местные жители вступят в переговоры.

Часа через два то там то здесь начали выглядывать любопытные. Они бросали робкие взгляды на наш лагерь, разбитый на центральной площади, и спешили укрыться. Я распорядился никак не реагировать на эти робкие вылазки. Местный предводитель появился после обеда – наверное, ему хватило прошедшего с утра времени, чтобы прийти в себя от понесенного ими поражения.

– Рад приветствовать гостей нашей земли, – проговорил предводитель.

Мы молчали. Предводитель помялся пару минут с ноги на ногу, не зная, как продолжить разговор.

– Довольны ли вы нашим гостеприимством? – наконец спросил он.

О,е! И это называется дипломатия? С такими талантами далеко не уедешь. Он бы еще спросил, не хотим ли мы вернуться обратно в ловушку.

Люди недовольно зашумели, я вскинул вверх руку, призывая к тишине.

– Ваша Светлость, разрешите ответить? Не дело герцога разговаривать с каким-то мелким вождем, – обратился я к Фагуа.

– Разрешаю, – кивнул герцог.

Я обернулся к местному предводителю и ответил кратко: «Нет».

Предводитель опять помялся и спросил:

– Что вы хотите?

Что мы хотим? Не знаю, как другие, я же хочу самую малость – спокойно вернуться к себе домой.

– Отдайте наши вещи, и мы уйдем.

Предводитель печально кивнул и что-то крикнул своим людям. Судя по тут же раздавшемуся за стеной топоту, не менее нескольких десятков аборигенов слушали наш разговор.

– Зачем вы вообще нас задерживали? – удивился я. – Зачем вам нужны несколько сотен дополнительных едоков?

– Вы нам не нужны. Мы боялись, – отозвался местный вождь.

– Боялись? Чего?

– Боялись, что вы всем расскажете о нашей благословенной долине и сюда придет много-много людей. Все они останутся в этом лучшем месте на земле.

Я чуть не рассмеялся. Да, места здесь замечательные и ручей целебный, но все же аборигены преувеличивают притягательность всего этого. А стоит вспомнить трудную дорогу, так вообще пять раз подумаешь, прежде чем сюда отправиться.

– Но мы же не захотели здесь остаться. Почему вы думаете, что захотят другие?

Предводитель пожал плечами. В общем-то, я сочувствовал ему. В такой вот странной форме выразилась любовь этих людей к своей земле.

– Вот, здесь все.

На площади стояли наши фургоны, рядом было аккуратно сложено оружие. Рядом лежали седла и упряжь. Я запретил нашим людям подходить, пока процесс выдачи не завершился, дабы не мешать этому благотворному начинанию.

– Как все? А лошади?

– Их нет. Ушли.

Это известие чуть было не вспугнуло шаткое перемирие. Аборигенов заподозрили было в нежелании отдавать коней, но все оказалось проще – они отпустили коней на волю.

«Зачем мне лошадь? Ее кормить надо, заботиться», – говорил товарищ Сухов из «Белого солнца пустыни». Похоже, местные жители придерживались примерно таких же представлений.

– Зачем вы отпустили наших лошадей? – кричал Раста, размахивая руками. – Кто потащит повозки? Кто повезет нашу мастерскую?

Предводитель на это лишь виновато пожимал плечами. Где теперь искать наших лошадей, он не представлял.

– Как хотите, а я не уйду отсюда, пока фургоны не запрягут! – заявил гном и сел на землю, показывая, что намерен сидеть так сколь угодно долго.

Аборигены о чем-то зашептались. Минут через пять их предводитель известил нас:

– Мы покатим ваши повозки.

– Это лишнее.

Не пристало людям таскать фургоны. Видимо придется оставить их здесь. Осталось лишь уговорить упрямого гнома.

– Сидишь?

– Сижу. И буду сидеть, пока мне не вернут лошадей, – отозвался Раста.

– То есть – до зимы?

Раста бросил на меня взгляд и отвернулся, показывая, что аргумент не прошел.

– Между прочим, совершенно зря сидишь. Подумай сам, ну зачем нам фургоны?

– Как это зачем? – взвился гном.

– А так. Фургоны мы привезли на баржах?

– На баржах, – согласился Раста.

– Обратно ты их тоже на баржах собираешься везти? Подумай сам, всю дорогу нам придется плыть против течения. Тащить с собой баржи – совсем не лучший выход.

– Ну ладно, пусть фургоны остаются, – согласился гном. – Но инструменты я все равно заберу.

Мы разобрали наши вещи, пора было трогаться в путь. Но оставался еще один немаловажный вопрос – тот самый коридор между скалами, где мы попадали без чувств.

Предводитель аборигенов шел впереди, я остановил отряд метров за пятьсот от злополучного места. Всю дорогу предводитель уверял, что они к факту нашего усыпления не имеют никакого отношения.

– Это не мы. Это горы. Дыхание духа гор валит с ног каждого, кто подойдет к этому месту, – утверждал абориген.

– А как же мы потом оказались на дне долины? – удивился я.

– Когда с той стороны дует ветер, – предводитель махнул рукой в сторону севера, – дыханье гор уносит в сторону.

Все понятно, хитрецы дождались подходящего ветра и достали нас из ущелья.

Подходящего ветра пришлось ждать до вечера. Не доверяя полностью аборигенам, мы предложили им самим прогуляться по ущелью. Лишь когда они безопасно миновали его, мы двинулись в путь. Не все сразу. Отряд в полсотни гномов ушел вперед. Лишь через полчаса, дождавшись сигнала трубы, двинулись в путь все остальные.

Стоянку мы разбили у того самого ручья, в который въехал наш велотанк. Благостная долина осталась позади. Впереди нас ждал путь домой.

Обратный путь не был короток и не был легок, но все радовались, потому что мы направляемся домой. Дня три наемники подсмеивались над гномами, которые катили тележки, но вскоре эти смешки смолкли: гномы шли налегке, сложив на брички существенную часть поклажи, наемникам же все приходилось нести на руках. Лишний груз в заплечном мешке поразительно действует на мировоззрение.

Гномы радовались удачному завершению посещения Румиланты, Гвардейцы были счастливы: Те из них, что пришли с нами, радовались исполненному долгу. Те, что провели в долине целый год, радовались неожиданному избавлению из не слишком тягостного, но все же плена. Настроения наемников были переменчивы. К их радости примешивалось недоумение. Они почему-то вбили в голову, что поход обязательно должен принести большую прибыль. С чего они это взяли? С того, что этот поход затеял именно я. Тоже мне, нашли талисман! И это при том, что я им ничего подобного не обещал. Ну да, мой поход к вольным городам реки Хат открыл много перспектив, в том числе и для абудагцев. Тысячи наемников получили работу в охране караванов. Основанная на острове среди реки фактория, хотя и была смешанной, но тоже приносила Абудагу немалые доходы. Все это так, но кто сказал, что так должен заканчиваться каждый поход, который я затеваю? Тогда я и ставил задачи, которые потом осуществились с лихвой. Сейчас же моей задачей было освобождение герцога. Только это и ничего более. Не скажу, чтобы в этом не было выгоды, просто она была не такой прямой, чтобы наемники могли ее заметить. Не все могут представить развитие событий на несколько лет вперед. Во-первых, из-за недостатка информации. Но даже и при наличии информации не все хотят сопоставить факты и сделать выводы. А выводы лежат почти на поверхности: