Михаил Логинов - Битва за страну: после Путина

— А как возникнет инцидент?

— Технически это не трудно. Вы же сами должны знать, есть и спецслужбы, и спецподразделения. Была бы политическая воля.

— Ну, хорошо, победили. Дальше что?

— Самое главное. Сухопутной и морской границы с подконтрольной территорией у нас нет. Украина захочет преференции за право транзита грузов и людей. Что мы должны сделать? Придется наладить воздушный мост, чтобы вся местная экономика функционировала благодаря транспортной авиации. Тяжелое авиастроение получит такой импульс, какого не было полвека. Вообще, Молдова — не обязательно. Можно и Крым, но тут не хотелось бы мелочиться, от Украины можно взять и побольше. Можно и Балтию, но тут уже самолеты не нужны.

— А почему именно самолеты?

— Чтобы с одной стороны развивался авиакосмический комплекс. Ну, тут, извините, я лоббист своего болота. А еще важнее, чтобы в телеящике, каждый день в новостях: десятки «Русланов» летят и везут грузы. Вроде берлинского воздушного моста тысяча девятьсот сорок восьмого года. Америкосы сухое молоко и картошку везли в Берлин, супер реклама своим ВВС и авиапрому вообще. Нам тоже нужна мощная патриотическая телекартинка, чтобы детишки сами хотели оказаться в пилотской кабине. Или проектировать новые самолеты. Ну, и заодно докажем миру, что мы — сверхдержава. Потому что только сверхдержава способна создать воздушный мост.

— А последствия просчитаем? Санкции, к примеру, — поинтересовался Столбов. Генерал звездных войск махнул рукой:

— До конца с Западом не поссоримся все равно. Есть нефть и газ, другие ресурсы. Покупали у Сталина, купят и у нас. Мелкие санкции будут, хорошо, чтобы нам на пользу. В идеале, здорово, если бы ЕС запретил нашим гражданам, всем, а не только чиновникам, ездить в Европу. А если такого подарка не дождемся, подсуетиться придется самим. К примеру, всем не прошедшим военные сборы — запрет на выезд.

«Приятно послушать, — подумал Столбов, — бухтит за державу. Нет, чтобы о различных мелких выгодах, как прочие собеседники за последние сутки».

— Наливай. Идея интересная, но я думаю, с внешними заморочками торопиться не надо. Сейчас главное, Россию укрепить внутри. А это можно и без войны. Ну, давай, космонавт, за мирное звездное небо над головой.

Запись в ЖЖ блогера zloyfaker.

«Итак, в нашем парламенте произошел акт спонтанного группового неверия. Даже самому народному президенту за всю историю России было бы хорошо помнить народную мудрость: гни-гни, да не перегни. Очередной перегиб, или загиб, как хотите, вызвал в народной памяти горбачевские антиалкогольные эксперименты, и последовала отдача.

Лично я бы посоветовал зрителям российской трагикомедии запастись не только попкорном и сушеной воблой, но и валидолом. Памятный всем ЕБН, несмотря на свой тяжелый запойный характер, почти полгода бодался с парламентом, пока не прибег к танкам. Господин МВС вряд ли столь же выдержан. Не удивлюсь, если пулеметные очереди и разрывы раздадутся у стен Госдумы уже завтра».

Татьяне хотелось плакать. Останавливали, пожалуй, лишь две причины: кто здесь ее поймет? И вторая: постоянная необходимость защищаться — а для этого надо быть сильной. Не столько полемизировать, сколько делать замечания: «Я же беременная женщина! Не можете курить на площадке, так хотя бы курите в вытяжку над плитой». Нет же, обязательно надо протянуть дрожащую руку к газовой плите, прикурить от синего цветка, дойти до стола, стряхнуть пепел в первое попавшееся блюдце.

Кстати, раньше такого не было. Соблюдалось определенное джентльменство: если присутствует хотя бы одна дама — всем дымить на лестнице.

Многое, очень многое изменилось. Немало джентльменов покинули кухонные тусовки. Кто-то поселился в дальних краях и общается с друзьями в ЖЖ. Кто-то ушел в мейнстрим, в карьеру. Кто-то — из жизни, от инфаркта или колес бешеной тачки, когда похмельным утром, покачиваясь, переходил трассу.

А может, и это не главное. Она захотела вернуться в прошлое, когда под щемящие песни и вино, казалось, так мало было нужно, чтобы произошло чудо: хорошие люди однажды не струсят и выйдут на площадь в назначенный час, полковник Васин наконец-то потушит горящий поезд, спящая красавица — Родина-уродина — наконец-то нас полюбит, сволочи покаются, и к власти придет добрый и хороший народ. И жизнь наладится, оставшись такой же душевной, как при социализме, и станет такой же комфортной, как положено при капитализме.

Мечты не сбылись, а жизнь наладилась, но как-то странно. Выпивать стало можно в заведениях, споры, точнее, срач, продолжились в ЖЖ. Выйти на площадь в назначенный час было не так просто, как в 90-е, но относительно безопасно: больше 15 суток за это не давали. Заодно выяснилось, что на кухне самое естественное занятие — готовить пищу. Остались такие вот редкие заповедники, как у Горыныча. И кто сказал, что в них сохраняются самые лучшие представители вымирающих видов?

Между тем, Паша опять закатил монолог. Причем настолько серьезный, что даже гитару отложил.

— Ну что за вечная российская невезуха? Меченый дурашка Горбачев. Потом демократ-алкоголик Ельцин. Потом, по его протекции, застенчивый гопник-дзюдоист и собеседник Ганди — Путин. Потом президент-твиттер, любитель «Дип перпла» Медведев. И на кого мы променяли эту интеллигенцию? На фюрера с армейским ежиком, на все три ипостаси шварцевского дракона?

— Паша, заткни фонтан, — с тихой тоской сказала Татьяна.

— Я бы не сказал, что все так плохо, — заметил Комарицин. — Как говорится, в каждом свинстве можно найти кусок ветчины. Именно Миша Столбов — встряска, которая так необходима сегодняшней России. Маленькая проверка на жизнеспособность. Подозреваю, что она закончится печально, но лучше ужасный конец, чем ужас без конца.

— Ага. Значит, все в канализационном болоте, но нашелся один мудрец и погнал волну. Кем был Путин? Директором большого хосписа по имени Россия. Комфортные условия, привычные слова, никаких резких движений и планов на будущее. Ну да, олимпиада, потом чемпионат. Это как в хоспис или какой-нибудь инвалидник приходят артисты мирового балета или цирка — пусть порадуется доходяга. И тут явился новый клоун-директор. Хоспису построиться! Марш-бросок на три километра. Вызывай следом труповозку, падаль с обочины подбирать!

Таня сделала то, что ожидала от себя меньше всего. Вылила на Пашу и его гитару кружку с чаем. Встала, извинилась перед Горынычем, направилась к дверям.

Сзади слышались рык и борьба. «Ты что, идиот, она же беременная!» — «А, пришибу, вместе с наследным кронпринцем!».

Не торопясь оделась и вышла в ветреную темень. Ветер был резок и мокр: то ли поднялся за полночь, то ли раньше не замечала…