Стивен Кинг - 11.22.63

Я улыбнулся:

— Ты читала спортивные разделы в газетах.

— Да, читала. — Она забрала у меня изо рта травинку и положила ее себе в рот. — Я никогда не была на боксерском матче. Ты меня поведешь?

— Это не совсем живое шоу, ты же знаешь. Просто прямая трансляция на большом телеэкране.

— Я знаю. Ты меня поведешь?

В Далласском «Аудиториуме» в тот вечер, когда проходил поединок, было немало красивых женщин, но Сэйди получила свою долю восхищенных взглядов. Она тщательно загримировалась для этого события, хотя даже самый лучший грим мог лишь минимизировать раны на ее лице, но не спрятать их целиком. Весьма кстати оказалось ее платье. Платье гладко облегало линии ее тела и имело глубокое декольте.

Идеальным приложением стала шляпка-федора, которую ей одолжила Эллин Докерти, когда Сэйди поделилась с ней, что я хочу взять ее на боксерский поединок. Шляпка была почти точно такой же, как та, которая была на Ингрид Бергман в финальной сцене фильма «Касабланка» [616] «Casablanca» (1942) — классическая кинодрама с Ингрид Бергман и Хамфри Богартом в главных ролях, входит в десятку лучших фильмов всех времен. . Беззаботно посаженная на голову, эта шляпка чудесно подчеркивала лицо Сэйди… ну и, конечно же, сдвинутая на левую сторону, она отбрасывала треугольник глубокой тени на ее истерзанную левую щеку. Это было эффектнее любого грима. Когда Сэйди вышла из спальни на смотрины, я сообщил ей, что она просто прекрасна. Выражение облегчения и искорки возбуждения в глазах подсказывали — она поняла, что я сказал это не просто, чтобы ее утешить.

На дорогах в направлении Далласа было не пропихнуться, так много ехало туда машин, и когда мы заняли свои места в зале, уже шел третий из пяти боев — большой черный боксер и еще больший белый неспешно трамбовали один другого, а толпа подсвистывала. Не один, а четыре огромных экрана висели над полированным деревом площадки, на которой во время баскетбольного сезона играли (плохо) «Даллас сперз». Трансляцию обеспечивала система заэкранных проекторов, и хотя цвета были блеклыми — почти элементарными, — четкость картинки была безупречной. На Сэйди это произвело впечатление. По правде говоря, на меня тоже.

— Ты нервничаешь? — спросила она.

— Да.

— Даже не смотря…

— Да, даже не смотря ни на что. Как-то я ставил на «Пиратов», что они выиграют Мировую серию в 1960 году, так я тогда точно знал . Сейчас я полагаюсь на моего друга, который добыл эту информацию из интернета.

— Что это, к черту, такое?

— Научная фантастика. Как у Рэя Брэдбери.

— О…… хорошо, — и она, засунув себе в рот два пальца, свистнула. — Эй-эй-эй, пивонос!

Наряженный в жилетку, ковбойскую шляпу и проклепанный серебряными бляшками пояс пивонос продал нам две бутылки «Одинокой звезды» (стеклянных, не пластиковых), увенчанных сверху бумажными стаканчиками. Я дал ему доллар, сказав, чтобы оставил сдачу себе.

Сэйди стукнулась своей бутылкой о мою, произнеся:

— За удачу, Джейк!

— Если она мне понадобится, это будет означать, что я в дьявольском затруднении.

Она закурила сигарету, добавляя собственный дым к сизой вуали, которая уже висела вокруг светильников. Я сидел по правую сторону от нее, и отсюда она выглядела действительно прекрасно.

Я дотронулся до ее плеча, она обернулась, и я поцеловал ее в чуть приоткрытые губы.

— Детка, — сказал я, — мы всегда успеем убежать в Париж.

Она оскалилась:

— В тот, что в Техасе, разве [617] В США пара десятков небольших городов имеют название Париж, тот, который в Техасе, расположен в 98 милях от Далласа. что.

Стон прошел по толпе. Только что от удара черного, белый боксер сел на зад.

Главная битва началась в девять тридцать. На экранах появились бойцы, а когда камера сфокусировалась на Томе Кейси, у меня оборвалось сердце. Его черные волосы пронизывали седые пряди. Щеки обвисшие. Жирок живота выпячивался над трусами. Тем не менее, самыми плохими были его глаза — как-то они так, словно недоуменно, выглядывали из-за отеков рыхлой плоти. На первый взгляд, Кейс не совсем представлял себе, где он сейчас. Полуторатысячный, или около того, зал встретил его приветственными возгласами — в конце концов, Том Кейс был своим парнем, местным, — но я также расслышал и раздосадованные голоса. Он сидел на стуле мешком, вцепившись ладонями в перчатках за канаты, с таким выражением, словно уже проиграл. Дик Тайгер, наоборот, находился на ногах, боксируя с тенью, он проворно прыгал в своих высоких черных боксерках.

Сэйди наклонилась ближе ко мне и спросила:

— Что-то не очень хорошо это выглядит, милый.

Фраза прозвучала недомолвкой столетия. Это выглядело ужасно.

Впереди, внизу (откуда экран должен казаться какой-то скалой с проектированными на нее мерцающими фигурами) я заметил Акиву Рота, который сопровождал какую-то куколку в норковой горжетке и очках а-ля Гарбо [618] Greta Garbo (1905–1990) — шведская киноактриса, одна из самых больших звезд Голливуда классического периода; любила продолжительные прогулки по улицам, где ее всегда видели в длинных платьях и больших темных очках. к креслу, которое, если бы бой происходил не на экране, находилось бы под самым рингом. Круглолицый человечек с дымящейся сигарой, который сидел перед нами, обернулся и спросил:

— Вы бы на кого поставили, красавица?

— На Кейса, — храбро ответила Сэйди.

Круглолицый рассмеялся:

— Видимо у вас доброе сердце. Поставим по десятке, как вы смотрите на такое предложение?

— Коэффициент четыре к одному, согласны. Если Кейс его нокаутирует?

— Если Кейс нокаутирует Тайгера ? Спорим, леди, — протянул он ей руку. Сэйди ее пожала. А потом обернулась ко мне с дерзкой улыбкой, которая играла в уголке ее губ с той стороны, где они оставались нормально подвижными.

— Довольно дерзко, — сказал я.

— Вовсе нет, — возразила она. — Тайгер завалится в пятом. Я умею предвидеть будущее.

Конферансье, в смокинге и не менее чем с фунтом бриолина на волосах, рысью выбежал на середину ринга, поддернул к себе микрофон, который свисал на серебристом шнуре, и лающим голосом ярмарочного зазывалы объявил статусы бойцов. Заиграл Национальный гимн. Сняв с себя шляпы, мужчины поприкладывали правые ладони к сердцам. Я слышал, как быстро колотится мое сердце, по меньшей мере, сто двадцать ударов в минуту, а может, и больше. В зале работали кондиционеры, но пот стекал у меня по шее, влажно было и под подмышками.

Девушка в купальнике, горделиво покачиваясь на высоких каблуках, обошла ринг по периметру, высоко держа в руке карточку с большой цифрой 1 .

Звякнул гонг. Том Кейс с отсутствующим выражением пошлепал на середину ринга. Дик Тайгер живо подскочил ему навстречу и, сделав обманное движение правой, влепил компактный левый хук, который на добрых двенадцать секунд вырвал Кейса из боя. Публика — здешняя и та, что сидела в Мэдисон Сквер Гардене, за две тысячи миль отсюда — отозвалась болезненным стоном. Из той руки Сэйди, которая покоилась на моем бедре, вырвались будто бы ногти и впились мне в плоть.