Андрей Мартьянов - Вестники времен [= Знамя над Тауэром]

— Быстро! — скомандовал сэр Мишель, которого, надо полагать посетили похожие мысли.

Рыцарь, недолго думая, выхватил меч, пришпорил лошадь и вломился в ореховые кусты, прикрывая левой рукой глаза от веток. Германец, перебросив поводья заводной лошади, оставшемуся странно спокойным, отцу Колумбану, перехватил автомат поудобнее, сбросил предохранитель и последовал за сэром Мишелем.

…Картина, открывшаяся взору рыцаря и его оруженосца была бы достойна пера Томаса Мэлори, не будь она донельзя абсурдной. Гунтер и сэр Мишель выехали на огромную поляну почти рядом с лощинкой, окруженной с трех сторон молодыми деревцами. «Юнкерс» стоял где и положено, а германец, быстро оглядев самолет, понял, что машина внешне в полном порядке. Но творившееся шагах в сотне от самолета, стоило пристального внимания.

Вороной конь нетерпеливо гарцевал, готовясь сорваться с места по приказу хозяина. Последний — был облачен в длинную кольчугу из мелких колечек, плотно прилегавшую к телу, ноги покрывали стальные пластины, а голени были облачены в кольчужные чулки. Шлем, открытый, без забрала, украшали потрепанные, крашеные синим перья, а на щите красовался грубовато намалеванный белый лев на зеленом поле.

— Сэр Горациус Наваррский, — ахнул сэр Мишель. — Вот уж кого не ждал здесь увидеть!

Гунтеру было все равно, кем являлся неизвестный рыцарь. Хватало того, что бывший собутыльник сэра Мишеля намеревался сцепиться в смертельной схватке с пикирующим бомбардировщиком «Юнкерс-87-В2». Сей Горациус привесил рог, с помощью коего бросил вызов непонятному чудовищу, обратно на пояс, выставил перед собой копье, прикрылся щитом, и пустил коня в галоп. Острие копья было нацелено прямо на винт машины.

— Эй! Это наш дракон! — заорал сэр Мишель. — Не трогай его!

Фармер-младший вместе с оруженосцем пришпорили лошадей, ринувшись вдогонку за драконоборцем из Наварры, однако остановить его теперь было невозможно.

«Надеюсь, он ничего не повредит, разве только себя может покалечить, — подумал Гунтер, наблюдая, как рыцарь на полном скаку приближается к самолету. — Броня у этой модели нехилая…»

Раздался треск ломающегося копья, лошадь сэра Горациуса шарахнулась в сторону, а сам он вылетел из седла и грохнулся наземь. Прежде чем Гунтер и сэр Мишель подоспели, рыцарь с трудом поднялся на ноги, отбросил щит и обнажил меч, ухватившись за рукоять обеими руками. Сокрушительный удар, обрушившийся на лопасть винта «Юнкерса», не причинил самолету никакого вреда, а клинок просто переломился у основания. Что ни говори, в двадцатом веке сталь делали получше… Мигом доскакав до самолета, сэр Мишель соскользнул с лошади, ударом ноги повалил сэра Горациуса наземь, а затем приставив ему к груди острие меча выдохнул коротко:

— Оставь…

— Это вы, сударь? — прохрипел сэр Горациус, ошеломленно глядя на Фармера. — Здесь крокодил, вы разве не видите?

— Это мой… наш дракон, и он ручной!

— Да нет же, эта тварь именуется крокодилом, — упрямо повторил наваррец, косясь на лезвие меча сэра Мишеля. — Рыцари, побывавшие в Египте мне рассказывали о подобных чудовищах! Крокодилы длинные, зеленые и чешуйчатые! Как этот!

Гунтер, слушая препирательства обоих сэров, начал давиться со смеху. Надо же, теперь произведение конструкторов фирмы «Юнкерс» превратилось из дракона в зубастую рептилию, обитающего в водах Нила. А ведь он еще и летает…

— Это твой са-мо-лет? — сзади послышался голос отца Колумбана, подоспевшего к месту событий. — Я думал, он поменьше размерами.

— Да, вы правы, — сквозь слезы смеха подтвердил германец. — Еще его прозывают летучим крокодилом…

— Невероятно! — Гунтер сидел в кресле кабины, и зачарованно смотрел на приборную панель за штурвалом. Нет, все было, в большинстве своем, без изменений, как и должно быть, но стрелка индикатора количества топлива недвусмысленно говорила: оба бака полны, полтонны горючего на месте, словно и не было полета из французской Нормандии до Британии и снова в Нормандию, только на сей раз принадлежащую королевству Английскому…

Отец Колумбан стоял рядом, на левой консоли, и со сдержанным любопытством озирал кабину. Увидев, что германец чем-то сильно удивлен, и даже немножко расстроен, святой окликнул его, и спросил:

— Что-то не так, сын мой? Чем ты огорчен?

Гунтер молча ткнул пальцем в индикатор, не подумав о том, что отшельник ничего не поймет.

— Вот. Бензина — хоть залейся! Думаю, хватит долететь до Византии…

— Объясни по-человечески! — потребовал отец Колумбан. — Что есть бензин, почему им нужно залиться, и отчего таковой бензин необходим подданным ромейского кесаря?

Гунтер поморщился — сейчас придется пускаться в долгие объяснения, а надежда, что отшельник уразумеет хоть часть названий и технических подробностей была слишком слаба. Однако, святой продолжал настаивать, и германец, вздохнув, выбрался обратно на крыло.

— Пойдемте, святой отец, я все покажу.

Щиток, закрывавший отверстие топливоприемника, находился как раз на правой консоли. Гунтер подвел святого к нему, присел, отвинтил крышку, и, бесцеремонно забрав у отшельника ореховую веточку, которую тот крутил в руках, сунул ее в трубку.

Когда Гунтер вытащил палочку обратно, на крыло закапал бензин. До этого момента германец отказывался верить показаниям прибора, думая, что он сломался. Но вот доказательство…

Когда крышка была завинчена, а щиток снова плотно закрыт, Гунтер, под пристальным взглядом отца Колумбана, осторожно шагавшего следом, отошел к краю консоли, вытащил из за голенища сапога зажигалку, и, протянув мокрую ветку святому отцу, сказал:

— Понюхайте. Чем пахнет?

— Странный запах, — недоумевающе помотал головой отец Колумбан, приблизив нос к ветке, — вот эта жидкость и есть «бензин»?

Гунтер молча кивнул, забрал палочку обратно, и щелкнул зажигалкой. Ветка ярко вспыхнула, а когда огонь начал подбираться к пальцам, германец бросил ее под ноги и затоптал.

— Лорд действительно исполнил что обещал, — пробормотал Гунтер, — полные баки. А горючее — самое лучшее.

— Так, — отец Колумбан приобрел решительный вид, — я начинаю понимать, что сия… э… небесная колесница — совсем не дракон и не крокодил, но творение рук человеческих. Постарайся объяснить мне, почему твой Люфтваффе летает, и зачем ему необходима эта вонючая жидкость?

— Хорошо, — сдался Гунтер, — понимаете ли, святой отец, для того, чтобы взлететь, необходимо очень быстро раскрутить вон ту штуковину, — оруженосец сэра Мишеля указал на винт, — она приводится в движение особым механизмом…

Пока святой Колумбан и германец обсуждали принципы практического воздухоплавания и теории построения летательных аппаратов тяжелее воздуха, неподалеку от самолета, возле привязанных к дереву лошадей, которые принялись щипать сочную луговую траву, мирно беседовали сэр Мишель и сэр Горациус. И некому было подивиться на странную картину: летчик германских ВВС с монахом оживленно спорят о чем-то, поочередно заглядывая в кабину «Юнкерса-87-В2», а неподалеку отдыхают, полулежа в траве, и ведут неторопливую куртуазную беседу два рыцаря…