Дмитрий Щёкин - Страна городов

Естественно, по профсамолюбию гномов это било ниже пояса. Марик Фалин частенько представлял себя в роли триумфатора, получающего заслуженный восторг и признание от членов племени, за изготовленный вожделенный булат… Вот он гордо стоит, и на похвалы Дмитрия Сергеевича и Эльвиры, поводя плечиком, этак небрежно, отвечает, «что это мол, что. Главное нам — не мешать, и создать условия…. Ну, вы понимаете какие…»

Я-то прекрасно понимал его устремления без озвучивания вслух. И какие условия ему любы — тоже. Согласно Фалину, следовало — завтрак в кровать, что бы похватать кусками и рысью нестись в любимые кузни, обед — к горну, руки мыть не обязательно, и ГЛАВНОЕ — не донимать этой никому не нужной зарядкой, строевыми занятиями у Федьки Автонома в страже, дежурствами по охране и участием в обязательном обучении, убрать на фиг от печей всех праздно шатающихся и обеспечивать все заявки гномьего племени в первую очередь. А уж они на это ответят… ну, чем-нибудь, да ответят.

За уклонение от занятий он уже заработал от Кима, который Роман, и на болтовню, в отличие от братца, времени не тратит, здоровенный фингал под глазом. В своем стремлении к справедливому распределению как материальных благ, так и обязанностей по их защите, с молчаливого попустительства Федьки и при полном непротивлении коллектива, гнома, разоравшегося на тему: «А че мне всех больше надо? Я и так для племени больше всех делаю, а вы меня фигней грузите всякой!» Роман коротко без замаха, великолепным чирыги [18] чирыги — удар кулаком вперёд (во Всемирной Федерации Тхэквондо (WTF) (англ.)русск. — момтхонг чирыги). , отправил скандалиста в кратковременный нокаут и безропотно отстоял положенные внеочередные часы на сторожевой башне. В журнале нарядов формулировка «за нарушение дисциплины строя». Мне владелец бланша пояснил, что упал, и ударился «глазом». Я с армейских времен знал, что самая выступающая часть солдатского организма — это глаз, которым боец ударяется при каждом случае… уточнять подробности не стал — мне и так ябеда — корябеда из племени детей Ночи доложила, послав ментальный образ сценки с участием всех троих — вот Фалин чему то возмущается, вот ему втолковывает что-то Автономов, а вот Ким отстраняет одного от другого, и коротким ударом в глаз отправляет Фалина в краткосрочный отпуск от мира сего.

Сейчас гномы реализуют свою задумку в жизнь. С ними суетится один из «допущенных» — Зоркий Олень. Скрепя сердцем и скрипя зубами, гномы допускают к тайнам ремесла посторонних — наверно, только лишь потому, что требуется грубая рабсила. Надо будет провести воспитательную беседу. Не в стиле Ким-Автономов, но все-таки. Горшки наполнены, поставлены в печь, происходит разжигание топлива.

Не знаю, что у них получилось бы в конце, процесса, но начало экспериментов с булатом и легированными сталями испоганил… талантливый наш… Вислоухий Олень. Мы почти с самого начала гоним немереное количество скипидара. Многие сосны в окрестностях острова снабжены туесами и подсочными застругами, дающими смолу — живицу. Живица требуется во многих наших делах для герметизации и прочих разных дел — от красок до припарок от простуды. Пока никто не заболел, но… Сохраняем и используем скипидар как можем, но весь запас не расходуется. Так, на освещение в глиняных лампах наподобие керосиновых, со слюдяными стеклами, сжигается, но в относительно невеликом количестве. Остальное сосредоточено под огромным навесом в глубине леса. По неточным подсчетам — как-бы не тонна с лишним, сосны истекают ведь соком ежедневно. Запас на всякий случай — не то, что бы много его нам требуется, но что добру пропадать. К запасам материалов доступ никто и не думал ограничивать.

Олень, заметив, что скипидар неслабо горит, для ускорения розжига доменной печи, рационализатор с маху выплеснул горшок скипидара с хорошее ведро размером в разгорающуюся печь. Видели, что может быть, если замкнутое пространство наполнить легковоспламеняющейся жидкостью? Данный процесс происходит, к примеру, в цилиндрах внутреннего сгорания двигателя… а ежели цилиндр объемом в два куба, где-то так? А ежели стенки оного огнеупорные, но нисколько не прочные? Объяснять дальше? Взрыв получился шикарный. С платформы летели, в порядке важности: гномы во главе с господином Фалиным — один комплект, помощники металлургов — один комплект, металлургическая печь — в разобранном виде, одна штука, горшки с шихтой и металлом — не считал никто. Горящие куски разной дряни равномерно распределились по площади радиусом пятьдесят метров, вызвал незначительные возгорания, команда естествоиспытателей — неравномерной кучкой в восемь обгорелых рыл — внизу площадки, у подножия холма на десять метров ниже эпицентра. И хорошо, что на момент взрыва они находились на краю платформы. Их просто сдуло волной, не причинив особых повреждений. Сдуло и мелкие сооружения типа навесов, для кузницы, стихия пощадила лишь медеплавильную печь и горн. Восстанавливать предстояло практически все производство металла с нуля. Металлургия приказала долго жить. По крайней мере — ждать до лета.

Я горестно оглядывал восемь стонущих тушек разной степени обжаренности. Одежду с мальчишек поснимали, обработали струпья маслом облепихи. Теперь надежда была только на молодые организмы и настойку тиса в части восстановления естественных функций организма. На меня, на Рому, на пострадавших в стычке с нами «мамонтят» он подействовал волшебным образом. Но что если его действие зависит от сбора, от миллиона других причин? Что если его секрет в строгом времени сбора меда, крепости настоя, да мало ли от чего может оно зависит? Но делать нечего — у нас больше не было ничего. Мудрый Кремень не отходил от постели сына и других ребят. Кроманьонец не подпускал к ним никого, став им отцом и матерью в одном лице, даже на меня ворчал порой, пусть с опаской, но — ворчал. Я понимал его чувства. К ребятам подходили только пара сиделок, в числе которых оказался Рома Финкель и он. Можно было видеть ночью как при неверном свете лампы, он переходит от лежанки к лежанке, что-то поправляя и перекладывая ребят поудобней.

На племя навалилась забота о неподвижных его членах. Нужна была свежая дичь — бульон из птицы — самое то. Первыми под нож ушли обитатели утиной фермы. Винил, я, конечно, себя в первую очередь — недосмотрел, пустил на самотек и дал слишком большую самостоятельность. Вот и результат. При любом исходе — оправдания нет. Новые члены племени вначале с непониманием отнеслись к хлопотам о пострадавших. В эти суровые времена серьезная травма вычеркивает человека из числа живых почти сразу. Высший акт милосердия — удар дубиной, прекращающий муки страдальца. Но они помнили, как лечили переломанные конечности и синяки «мамонтятам», и потихоньку впитывали уроки милосердия и правило — за своих боремся до конца. Это правило было возведено в абсолют членами нашей постоянной Стражи, взявшими себе девиз легионеров Древнего Рима — «мы заботимся о легионе — легион заботится о нас». Федор читал как-то о Древнем Риме, вот и врезалось в память. Сказал своим — они сделали девизом.